Вильям Кобб - Тайны Нью-Йорка

Арнольда уложили в постель. Сэм умело перевязал его рану и заявил, что через несколько дней она полностью затянется.

В это время Марка и Тома горячо благодарили за их самоотверженный поступок.

— Дело было совсем простое, — отвечал Том, — мы шли пешком по той же дороге, где ездит дилижанс, и услышали выстрелы. Мы тут же сообразили, в чем дело, и вмешались. Вот, собственно, и все… Но… где же Джон?!

В суматохе о мальчике попросту забыли.

До последнего момента схватки он находился рядом, потом вскочил на запятки дилижанса, потом спрыгнул, уже на территории форта…

— Пять минут тому назад я его видел, — сказал Марк. — Он был здесь…

Братья схватили карабины и двинулись к выходу.

Но в этот момент дверь открылась и вбежал Джон. Лицо его было в крови. Он бросил на пол довольно увесистый узел.

— Вот и я, — сказал он весело.

— Что это такое? — спросил Марк, осматривая узел, брошенный Джоном.

— Не трогайте! Это мое! — крикнул Джон.

Марк оттолкнул его и, развязав узел, вытащил оттуда множество перьев, стеклянных украшений, колец и браслетов. Большая часть предметов была перепачкана кровью.

— Где ты это взял? — спросил Марк.

— Где? Странный вопрос! Да у индейцев! Может быть, по-вашему, следовало оставить все это им только потому, что они мертвые?

Воцарилось гнетущее молчание.

Том смотрел на руки своего сына. Они были в крови. Этой же кровью было перепачкано его лицо.

Мальчик не по-детски твердо и зло ответил на его взгляд.

— Послушай, Джон, — голос Тома звучал глухо и ровно, — ты никогда больше не будешь грабить мертвых.

Он с отвращением поднял с пола узел и выбросил его за дверь.

Джон с воплем бросился к двери, но Том отшвырнул его в дальний угол комнаты.

— Послушай меня, Джон, ты совершил ошибку, и я запрещаю тебе трогать эти вещи…

Но мальчик не успокаивался. Он метался по комнате, скрипел зубами, стонал… Потом побежал к выходу. Том снова перехватил его. Джон отчаянно вырывался, колотя отца побелевшими кулачками.

Том быстро связал его и бросил на одну из кроватей.

Мальчик конвульсивно дергался и произносил проклятия, тем более ужасные, что слетали они с детских уст.

— Ну и характер, — заметил Сэм, — однако, вы, парни, тоже упрямы.

— Это наше дело, — сухо сказал Марк.

— Конечно, я не к тому, чтобы осуждать вас… Ну, помолчи, — бросил он Джону, орущему на своей кровати.

Джон вдруг послушался.

Он замолчал, следя злыми глазками за действиями отца и дяди.

Уже не впервые Джон проявлял свои дурные наклонности. В этом ребенке, казалось, не было заложено никакого понятия об элементарном добре или человеколюбии. Вся его натура была нацелена на зло, в частности, на воровство.

Эти детские руки деловито шарили по еще не остывшим трупам, переворачивали их, вырывали из ушей украшения…

Тем временем собравшиеся вновь начали обсуждать недавнее приключение, вспоминая подробности и свои ощущения по их поводу.

Те, которые не сражались, оказались самыми многословными летописцами схватки…

Арнольд лежал с полузакрытыми глазами и не принимал никакого участия в разговоре. Его бледное лицо резко выделялось на темно-коричневом одеяле.

Сэм был высок и худощав, ему было около пятидесяти, лицо его дышало волей и энергией. Черты его были несколько угловаты, что вызывало ощущение суровости. Но самым примечательным были его глаза — серые, насмешливые, не признающие преград, будь то чужой забор или чужая душа.

Фамилия Сэма была Тиллингест.

Товарищ его был не кто иной как Арнольд Меси. Они приехали, как и многие, искать счастья на Западе, но злая судьба преследовала их в то время, когда мы встретили их в дилижансе возвращавшихся в Денвер и решивших, что им ничего другого не остается, как искать счастья в Нью-Йорке.

— И вы путешествуете пешком? — спросил Сэм у братьев Гардвинов.

— Да, — сказал Том, — и очень довольны, потому что такой способ путешествия доставил нам возможность избавить вас от неприятностей.

— Вы путешествуете пешком, — повторил Сэм, — и не имеете никакого оружия, кроме этих жалких карабинов?

— Но, признайтесь, — возразил Том, — что как бы старо это оружие ни было, но оно оказало всем нам хорошую услугу.

— Думаю, что вы идете не далеко.

Братья переглянулись.

— Мы идем в горы, — отвечал Марк.

— Вот как? Понятно. Вы решили тоже поискать золотишко!

— Мы еще не решили, что будем делать. А вы сами куда направляетесь?

— В Денвер… Мы покидаем эти края и возвращаемся в Нью-Йорк…

— Так вы уже разбогатели?..

— Не совсем…

— В таком случае, потеряли надежду?

— Мы устали ловить удачу. Эта дама весьма капризна… Возможно, вам она улыбнется…

После этого было решено тронуться в путь ранним утром, и каждый стал устраиваться на ночь.

Том подошел к Джону:

— Ну, малыш, ты успокоился?

Ребенок молчал. Он бросил на отца недобрый взгляд.

— Ба, ты еще сердит на меня? — спросил Том, смеясь. — Нельзя быть таким упрямым… Ладно, на сегодня довольно…

И он развязал мальчика.

— Ты будешь послушным? — спросил Марк.

У Джона вырвалось что-то вроде рычания, которое с большим трудом можно было бы принять за положительный ответ.

Как бы то ни было, но братья, решив отложить воспитание мальчика до лучших времен, растянулись на полу и уснули.

Прошло несколько часов. Рассвело…

Джон не сомкнул глаз всю ночь.

Бледный луч солнца осветил лица спящих.

Тогда Джон тихо встал и осмотрелся вокруг. Глаза его остановились на Сэме, растянувшемся в нескольких шагах от него. Он злобно улыбнулся, тихо прокрался к Сэму и тронул его за плечо.

Тот вздрогнул, открыл глаза и увидел перед собой полуодетого ребенка, который держал палец на губах. Сэм кивнул. Тогда Джон прилег к нему и тихо-тихо прошептал на ухо:

— Что вы мне дадите, если я скажу вам, куда они идут?

Он указал рукой на спящих Марка и Тома.

Злоба ребенка. Месть ребенка… Страшные слова, страшные понятия…

Джон много знал. Не раз присутствуя при разговорах братьев, он, как губка, впитал в себя их планы, названия мест будущих поисков, их расположение…

И вот теперь он хладнокровно излагал все это Сэму, который слушал его и загадочно улыбался…

Когда Марк и Том проснулись, Джон лежал с открытыми глазами и улыбался.

— Ага, ночь — хорошая советчица? — сказал отец, наклоняясь к нему, чтобы поцеловать.

Ребенок подставил щеку. Через плечо отца он бросил взгляд на Сэма. Тот подмигнул и улыбнулся.

Братья стали собираться в путь. Им предложили место в дилижансе, но они вежливо отказались. Скалистые горы были совсем рядом, и им не хотелось, чтобы посторонние точно знали, куда именно они держат путь.

Что же касается Арнольда, то рана мешала ему немедленно пуститься в дорогу. Они с Сэмом решили ждать следующего дилижанса. Таким образом, у них в запасе была целая неделя.