Дмитрий Видинеев - Скиталец

Алина же так не думала, но спорить не стала. Впрочем, ее взгляд говорил красноречивей всяких слов. И, боже, как ей хотелось выплеснуть свою злость наружу, схватить это чудовище в человеческом обличье за волосы и трепать, трепать, трепать… Но она вдруг сделала то, что сама от себя ожидала меньше всего: улыбнулась. И в улыбке этой был вызов.

Однако Скиталец сделал вид, что не заметил завуалированного презрения. Он по-дружески взял Алину под локоть и повел ее вдоль ступеней здания. За ними последовали Ольга с детьми. Да и толпа, после минутного замешательства, неспешным потоком двинулась с площади.

– Что такого особенного в моем сыне? Почему он? – спросила Алина.

– В нем есть то, что не отвергнет мою сущность, – с готовностью пояснил Скиталец. – Скажи-ка, мамочка, хорошо ли ты знаешь свою родословную?

– Что не так с моей родословной?

– По мне, так все в порядке, – усмехнулся Скиталец. – Более чем… То, что Максимка правнук кровавого маньяка, тебе уже известно. Лир – тот еще упырь. Но твой сын к тому же праправнук женщины, утопившей своего первенца. Потомок главаря головорезов. Один из его дальних предков был палачом. Ты ведь об этом ничего не знала, верно? Люди вообще редко интересуются своей родословной, а уж в такие дебри, как далекое-далекое прошлое, даже не пытаются заглядывать. Думаю, это правильно, меньше знаешь – крепче спишь. И смотреть нужно в будущее, а не в прошлое. А у тебя с Максимкой были те еще предки. В вашем роду сплошь и рядом люди, у которых руки по локоть в крови, для которых человеческая жизнь ничего не стоила. Я могу перечислить всех их, даже того неандертальца, который однажды взял каменюку и проломил черепа своим сородичам. Вот такая вот семейная история, мамочка.

Алина едва не сказала, что все это чушь собачья. Сдержалась, осеклась. Она и про Лира долго не верила Федору, из-за чего позже себя упрекала. Да и зачем Скитальцу лгать? Ему от этого никакой выгоды.

– По-твоему, это у нас в крови? – спросила она. – По-твоему, Максимка стал бы таким же извергом, как мой проклятый дед?

– Нет. Не обязательно.

Скиталец, по-прежнему держа Алину под локоть, вел ее мимо зданий, а параллельно им по широкой мостовой следовала толпа. Впереди высилась громада неплохо сохранившегося сооружения, похожего на Колизей.

– Не обязательно, – повторил он. – Но в глубинах его сознания, как опухоль, таится то, что заставило твоих предков убивать. И в тебе это есть, разумеется, но на твоем сыне закончился некий многовековой процесс… Представь, что все душегубы в твоем роду строили дом, каждый клал по кирпичику, и вот теперь дом достроен полностью, на крышу положена последняя черепица. И я войду в него, ведь строился он для меня. Войду и буду беречь его как самую большую драгоценность во вселенной.

«А я найду способ изгнать тебя», – мысленно добавила Алина.

Больше у нее не было вопросов. По крайней мере, сейчас.

Возле амфитеатра Скиталец заявил, что ему нужно кое к чему подготовиться. Он оставил Алину с Ольгой, а сам, держа за руку Максимку, пошел к широкому проему, ведущему в здание. Алина глядела на них с тоской, ее так и подмывало броситься следом.

Подошли три женщины, увели остальных детей. А через минуту прибыла толпа, гомонящий пестрый поток хлынул в здание. Несколько десятков человек двинулись к другому проходу, маленькому.

– Мои учителя, – пояснила Ольга. – Я потом тебя с ними познакомлю. Пойдем, Алина, на этом шоу у нас лучшие места.

Вслед за учителями они зашли в амфитеатр, проследовали по небольшому коридору, затем поднялись по винтовой лестнице на длинную веранду, заставленную множеством кресел. Здесь же были и столики с яствами и напитками, и позолоченные подзорные трубы на треногах. Многие учителя уже заняли места в креслах, а кто-то стоял возле небольшого парапета.

Подошли к нему и Алина с Ольгой.

Внизу находились зрительские места, которые без суеты сейчас занимали люди. Сотни каменных широких скамеек, созданных словно бы для задниц великанов. Зрительские места, как оправа, обрамляли огромную круглую площадку.

К своему ужасу, Алина увидела на этой арене не менее трех сотен детей. Они стояли, опустив головы, не шевелились. Девочки, мальчики, все разного возраста. Были и совсем крохи лет пяти. Эти дети вызвали у Алины ассоциацию с мертвецами, восставшими из могил, от них так и веяло обреченностью. Ей оставалось только надеяться, что они совершенно не воспринимали того, что творилось вокруг, что их разум спит. Вспомнились таинственные слова Ольги: «Каждый должен внести свою лепту». Сейчас они прозвучали в голове как звуки похоронного марша. Алина была уверена: дети – жертвенные овцы. Масштаб предстоящей трагедии поражал. И все это ради того, чтобы демон вырвался из своей темницы? Непостижимо!

Она выискивала среди детей тех пятерых, в джинсовых комбинезонах. И не находила. Ей пришла в голову мысль, что она даже не запомнила их лиц, что для нее они навсегда останутся размытыми образами. Четыре мальчика и девочка, маленькие фигурки в большой жестокой игре.

– Не думай, что мне это по душе, – заявила Ольга, будто прочитав ее мысли. – Я не чудовище.

– Неужели? – В горле пересохло, и голос Алины прозвучал сипло. – Это ты так успокаиваешь себя? Тебя не мучают кошмары, а?

– Я научилась с этим жить. Я смотрю сейчас на детей, но вижу гораздо дальше. Нас ждет будущее, в котором не всем найдется место. Мы же с тобой заплатили достаточную цену, чтобы быть в первых рядах. А боль проходит. Погляди на этих людей… Многие из сегодняшних гостей привели с собой детей. Сильные мира сего, знаменитости… все они мечтают запрыгнуть в этот вагон…

– Но почему дети? – спросила Алина, вцепившись побелевшими пальцами в край парапета.

Ольга вздохнула, потупила взгляд и ответила, понизив голос до печального шепота:

– Они как новенькие батарейки. Их жизненная сила чиста. Скитальцу понадобится много энергии, чтобы вырваться из города, много сил, чтобы стать одним целым с твоим сыном. Это то, что я знаю, на деле же наверняка все гораздо сложнее.

– Он сожрет их, как какой-нибудь зверь.

– Нет, все не так…

– Они умрут. Какая разница, как он лишит их жизни. Это и есть твой волшебный мир, Оля?

Ольга напряглась, поджала губы и ничего не ответила.

Люди внизу расселись, те, кому не хватило мест, стояли в проходах на ступенях. У многих в руках были бинокли, некоторые держали флажки своего государства, а кто-то выставил транспаранты с надписями на разных языках: «В добрый путь!», «Помни о нас!», «Мы ждем тебя на той стороне!», «Новая эпоха!».

Глядя на толпу внизу, Алина подумала о тех крысах, которых вел за собой дудочник из сказки. Однако она заметила, что лица у некоторых зрителей были печальными, то, что им предстояло увидеть, их явно не радовало. Выходит, не все они бездушные твари.