Ила Опалова - Ловцы пыли

– Миша, вы о чем? – жалко повторила Ольга.

– А ты не понимаешь? – Миша схватил ее за руку, она ощутила холод, идущий от его ладони, и поняла, что речь идет об убийствах.

– Миша, это ты… Осокина?

– Знаете, да? – с он любопытством уставился на Ольгу. – Откуда?

– Догадалась, – тихо сказала Ольга, все больше холодея от его сжимающей ее руку огромной ладони. – Я видела копию карточки со ставкой Осокина.

– Да? – удивился Миша. – Значит, этот придурок – Слава, кажется – не врал про копию? Надо было его обыскать… Нет, не успел бы. Толпа быстро разбежалась. А ведь все было, как по нотам… Игра. Мяч мне – я отвечаю, опять мне – ловкий ответ. И проиграл.

– А как… Костю? – спросила Ольга, чувствуя, как все дрожит внутри.

– Как? Четко! Не ядом, конечно, а проще. Быстро. Чик, – и он, сведя кулаки вместе, рывком развел их. – Я все продумал, все учел. Когда понял, что дебильная ставка сыграла, позвонил Косте, поздравил и попросил, чтобы он пришел на час раньше открытия конторы. Якобы для того, чтобы он мог без посторонних спокойно пересчитать деньги. Для безопасности, – Миша усмехнулся и пояснил: – Чтобы народ не набежал, ведь сумма большая. Пообещал охранника. Для меня было важно развести вас во времени, чтобы вы с Осокиным не столкнулись. Я вызвонил Наташу, заручился ее согласием поменяться сменами. Позвонил вам. Вы разрешили выйти на работу вместо Наташи. А потом я взялся за решение задачки, как убрать Костю и избавиться от трупа.

– Так ты… Осокина до моего прихода? В конторе?..

У нее застучали зубы.

– Где же еще? Не на улице же среди бела дня! – он посмотрел на Ольгу Николаевну так, словно та сморозила глупость, и неожиданно участливо спросил: – Замерзла, да? Это от меня. Мне тоже было холодно. Я ведь в тот день пришел рано и ждал Осокина, стоя в предбаннике, смотрел через стекло. У меня – странно так! – устали ноги, они меня просто не держали, под коленями что-то задергалось, – в безучастно звучащем голосе шевельнулось удивление, – и я сел на пол. Керамические плитки были ледяными. А может, стена рядом. Этот холод до сих пор сидит во мне. Вон и тебе передался. Мне совсем не хотелось убивать. Вот совсем. Но что я мог сделать? Что? Тут был единственный исход – смерть.

– Конечно, всего-навсего хотел схитрить, обмануть, присвоить чужие деньги – и такая фатальная цепь поступков, – не удержалась от едкого замечания Ольга Николаевна.

Миша замолчал, оглядел ее с ног до головы, и, обозлившись, сказал:

– Ага, еще скажи, что я плохой. Урод, неудачник. А Костя Осокин – прекрасный человек, бедная белая овечка. Он поставил семьдесят пять тысяч на коэффициент десять, точно зная, что ставка пройдет. Мне его друг сказал, что матч был договорным. Мы должны были выплатить ему семьсот пятьдесят тысяч! Это порядочно? Это не мошенничество? А я скажу, что это называется залезть в чужой карман. Если рискуешь – рискуй честно. И ведь всегда был такой улыбчивый! С вами особенно… А мечтал надуть нас больше чем на полмиллиона! Симпатяга-парень, одним словом…

– Но он не собирался убивать, – несчастным голосом возразила Ольга, осознавая, что зря спорит с убийцей.

– Я тоже не хотел этого. Не хо-тел! – едва не крикнул Миша и резко перешел на тихий тон: – Если бы я знал, что матч договорной, этого бы не случилось, – он хрипло рассмеялся. – Хотя нет, я Осокина бы сразу придушил.

Я тогда увидел внезапно, как «форд» Осокина въехал на стоянку, как Костя вышел из машины и щелкнул сигналкой. Машина мигнула, и я подумал, что она простилась с хозяином. Я убежал в глубь конторы, стараясь принять равнодушный вид. Но меня колотило. Говорю же, промерз. Осокин был счастливый такой, что-то говорил – я не слышал что, только мотнул головой и побежал закрыть контору. А может, все не так было. Может, я перепутал уже… – и Миша замолчал.

– Осокин сопротивлялся?

– Волнуешься, нервничаешь? – С любопытством посмотрел на нее Миша. – Он ничего не успел понять. Я предложил ему подождать охранника, сказал, что тот будет минут через пять. Включил телевизор. Понятно, что за телепередачей легче скоротать время. Все произошло быстро. Я даже не ожидал, что будет так легко. Засунул его в коробку из-под телевизора, засыпал сверху оставшимся от строителей мусором.

– А если бы Костя пришел не один?

Миша слегка скривился:

– Он самонадеян был, мажор. Все должны были исполнять его желания. Если бы пришли двое или трое, то… Я эти варианты тоже продумал. Я даже решил, куда машину деть.

– Какую машину? – не поняла Ольга.

– Машину Осокина. Его «форд». Представляешь: Осокина нет, а его машина стоит рядом с конторой. Нельзя…

– Ну да, – тупо согласилась Ольга.

– После того как его в коробку уложил и мусором засыпал, стал порядок наводить. Вытащил коробку в предбанник и через стекло увидел тебя с этим охранником. А дверь-то была закрыта на ключ. Подозрительно. Тут я подскочил к двери, открыл замок и назад шагнул. Соображаловка все-таки работала, – он постучал себя согнутым пальцем по лбу. – И тут ты входишь.

– Так ты труп спрятал в коробке? – уточнила Ольга, сомневаясь в реальности происходящего.

– Ага. Теплый еще… Надо было спешить, ты могла войти. – Он, прищурившись, с интересом впился в нее взглядом, словно проверяя ее нервы. – Тело мусором засыпал.

Холодно-то как! У Ольги стучали зубы, ее бил озноб.

– Значит, кроссовка, которую я увидела в коробке…

– Это была нога трупа.

– А крыса…

– Это я придумал, чтобы ты не полезла дальше в коробку. Тогда пришлось бы тебя убить.

– Убить? Меня? Ну да, понятно. И все это время… – в голосе Ольги звучало недоумение.

– Да, – раздражаясь, сказал Миша, – почти до конца смены Осокин лежал в коробке. В конторе. А ведь была подсказка.

– Какая? – спросила Ольга, чувствуя, что у нее на голове шевелятся волосы.

– Мужик-охранник видел, как входил Осокин, потому и сказал, что вдвоем таскать коробки легче…

– Он решил, что Осокин тоже кассир, потому и спросил про второго, – вспомнила разговор Ольга.

– А я тогда напугался, что спалился, аж вспотел, – признался Миша. – Но ты не поняла. Да и он вовремя ушел. И еще ты нашла удавку возле стула – тот кусок кабеля, которым я задушил мажора. Я тебе открытым текстом сказал правду, но ты не поняла.

– Я подумала, ты шутишь, – прошептала Ольга Николаевна. – И как ты вынес труп?

– На себе.

– Просто взял и понес? – удивилась Ольга.

– Непросто. Я труп к себе привязал. Спереди. Ремнями, – и так как Ольга продолжала недоумевающе смотреть на него, он стал объяснять: – Его голова была у меня под подбородком. Привязал плечи к плечам, ну, и дальше… Натянул широкие штаны на нас двоих, накинул куртку на себя, запахнул на нем. Создалось впечатление, что человек один, просто очень здоровый. При моем росте это нормально… Я пошел к железнодорожным путям, подальше, где нет фонарей. Спрыгнул с платформы, расцепил ремни, вытащил ноги трупа из штанов и сбросил его на рельсы, подхватил куртку, опять поднялся на платформу и вернулся в контору. Всего-то десять минут.