Александр Молчанов - Газетчик

— Я еще зайду.

Вышел из гостиницы. Посмотрел на стоящую у крыльца «Ниву». Оглянулся, увидел на заборе моток стальной проволоки. Подошел к забору, снял проволоку и вернулся к машине. Давно он этого не делал. Но руки помнили.

Новость разнеслась по поселку мгновенно. Вера Зуева узнала об исчезновении Нины Шаровой в очереди в продмаге. Осознав, что произошло и какие могут быть последствия, она тут же вышла из очереди и отправилась домой. Естественно, ей и в голову не приходило, что Алексей мог быть как-то причастен к исчезновению Нины.

Но она прекрасно понимала, что следствие быстро выяснит, что Нина занималась с Алексеем. Естественно, ему будут задавать какие-то вопросы. Эти-то вопросы и беспокоили Веру. Алексей — мальчик наивный, может ляпнуть лишнего, что повредит ему или даже ей. Его следовало срочно проинструктировать.

Ее он не послушается. Вера заметила, что в последнее время ее авторитет в его глазах пошатнулся. Вера списывала это на результаты воздействия нашего, как она это называла, «хероцентричного» общества, которое охотно отправляло женщин укладывать шпалы, но платило им за такую работу в три раза меньше, чем мужикам, которые ухитрялись устраивать в день по десять перекуров. Любой мужчина по определению умнее любой женщины — эти установки двадцать пятым кадром транслировались со страниц всех книг и газет, с экранов кинотеатров и телевизоров.

С такими мыслями Вера дошла до дома. Уже подходя, она с сожалением решила делегировать разговор с Алексеем отцу. Отца он послушает.

Никаких иллюзий насчет умственных способностей и душевной чуткости своего Зуева Вера не питала. Однако он ее слушался и, в принципе, был способен выполнить несложное поручение.

Прикрыв дверь на кухню, чтобы Алексей случайно не услышал, Вера проинструктировала мужа и особенно подчеркнула три самых важных пункта, которые Зуев должен был донести до Алексея. Повторила каждый по несколько раз. И заставила его самого повторить. Зуев, как ей показалось, к поручению отнесся без должной серьезности, однако покорно выслушал все инструкции и отправился говорить с сыном. А Вера приставила стул к плите и достала из кастрюли на верхней полке припрятанную там сигарету. Вообще-то она бросила курить две недели назад. Но здесь был особый случай. Глупо было бы его упускать.

Зуев подходил к комнате сына и услышал голоса. Как будто бы голос Алексея и второй, женский. Зуев прислушался, пытаясь разобрать слова, задел ногой клюшку и уронил ее на пол. Голоса стихли. Зуев чертыхнулся и вошел к сыну. Постучать ему и в голову не пришло. Алексей стоял у открытого окна.

— Ты с кем разговаривал?

— Ни с кем. Стихотворение учил. По литературе задали.

— А чего окно открыто?

— Проветриваю.

— Смотри, не месяц май. Простудишься.

— Я закаляюсь. Пап, тебе что надо?

— Ты как с отцом разговариваешь? — Зуев попробовал было рассердиться, но у него это не получилось.

— Пап, давай не начинай. Если есть какое-то дело — говори. У меня полно уроков.

— Вот молодяжка пошла. Никакого уважения к старшим.

— Па-ап.

— Ладно. — Зуев прошел по комнате, потер руки и попытался вспомнить все, что ему только что говорила Вера. Зуев с удивлением заметил, что Алексей, оказавшийся на его пути, не отошел в сторону, а продолжал стоять у окна, пристально глядя на него. Зуев остановился.

— Мать сегодня из магазина на хвосте принесла одну новость…

— По поводу Нины Шаровой?

— А ты откуда знаешь?

— Весь поселок знает. Пшеницын из милиции приходил в школу. Допрашивал Аню Трубникову.

— А, значит, знаешь.

— Значит, знаю.

— Слушай, сынок. Мы ведь с матерью тебе добра желаем.

— Это здесь при чем?

— Так ты же занимался с этой, с Шаровой. Она к нам домой приходила.

— И что? Думаешь, я в курсе, куда она пропала?

— А ты в курсе?

Зуев, кажется, впервые посмотрел сыну в глаза. Алексей выдержал его взгляд.

— Нет, папа, я не в курсе.

— Ладно, речь не об этом.

— А о чем?

— Мать считает, что следователь придет к тебе.

— И что?

— Будет выспрашивать по поводу Нины. С кем она общалась, куда ходила.

— Я о ней ничего не знаю. Мы с ней занимались английским. Понятно это? Мы с ней не друзья и не любовники.

— Вот еще этого не хватало. В общем, мать хочет…

— А чего она сама не скажет?

— Пойди спроси у нее. — Зуев окончательно запутался.

— Пап, все нормально будет, — успокоил его Алексей. — Если ко мне придут из милиции, я все им честно расскажу. У меня никаких тайн нет. Насчет Нины я ничего такого не знаю, так что помочь им не смогу. И маму успокой, скажи, что никакие ее тайны я тоже никому не выдам.

— Ты молодец, сынок. — Зуев погладил сына по голове и вышел из комнаты. У него была уверенность, что он отлично выполнил поручение жены и при этом вышел с сыном на какой-то новый доверительный уровень отношений. — Только окно все-таки прикрой, а то продует.

Как только он вышел, Алексей схватил кресло и придвинул его к двери, чтобы ее нельзя было открыть снаружи. Кинулся к окну.

— Залезай.

В окно влезла Нина. Она была в зеленом платье, и ее всю колотило от холода. Алексей схватил одеяло и накинул на нее.

— Чего вы так долго, я там вся задубела.

Алексей посадил Нину на кровать, сам встал перед ней на колени и стал растирать ей руки и ноги.

— Главное, чтобы ты не простудилась.

— Окно-то закрой.

Алексей закрыл окно и вернулся к Нине.

— Так долго продолжаться не может, — сказала она.

— Я что-нибудь придумаю.

— Я не могу так рисковать. Меня уже ищут. С каждым днем будет все труднее.

— Нина, если мы просто сбежим, нас очень быстро поймают. Нам нужны деньги. И транспорт.

— А ты, случайно, не передумал?

— Нет.

— Может, родителей жалко? — Нина с подозрением посмотрела на него.

— Да пошли они, — сказал Алексей и покраснел.

— Конечно, жалко. — Нина отвернулась. — Зря я с тобой связалась. Надо было самой…

— Нина, успокойся, — торопливо заговорил Алексей, — я все сделаю. Достану для нас деньги и машину.

— Где? Когда? Сколько мне еще здесь сидеть? Ты понимаешь, что нас могут разоблачить в любой момент?

— Не разоблачат, — уверенно сказал Алексей, — мы будем осторожны. И будем действовать по-умному.

— По-умному — это как? Сидеть здесь, трахаться семь раз за ночь и ждать, пока я столкнусь утром возле туалета с кем-нибудь из твоих родаков?

— Нет, Нина, подожди.

— Чего ждать? Я жду. Знаешь что? Я поняла. Тебе просто нравится, что я здесь. И что я не могу никуда уйти. И что ты можешь делать со мной все что захочешь. Вот что тебе нравится. И ты ничего не делаешь для того, чтобы мы пошли дальше. Тебя все устраивает.

— Нет.

— Где нет-то, если да? Я тебя насквозь вижу, Алексей.