Сара Шепард - Хорошие девочки

Макминнамин скрестил руки на груди, сдержав вздох.

– После всего случившегося мне от вас нужно только признание. И помощь в поисках Джулии. Она серьезно больна. Ее нужно поместить под присмотр, пока не случилось чего-нибудь еще. – Он кашлянул, прикрыв рот ладонью. – Именно поэтому мы приехали сегодня на вечеринку. Мы подозревали, что Джулия может прийти туда. И мы только что установили, что дома ее нет. У вас есть предположения, где она может быть? Может, у нее есть еще какой-то близкий человек, к кому она могла бы пойти?

Ава нахмурилась.

– Ну, она пару раз ходила на свидание с новеньким из нашей школы. С Карсоном.

Макминнамин покачал головой.

– Мы уже связались с Карсоном Уэллсом. Он не общался с ней несколько дней и был очень встревожен – особенно когда узнал, что ее подруга Паркер, о которой она ему рассказывала, умерла в прошлом году. Наши люди ищут ее по всему городу. Но пока мы ее не найдем, она предоставлена сама себе.

Глаза Кейтлин наполнились слезами. Джулия где-то бродит, и рядом нет никого, кто может ей помочь. Во всяком случае, никого реально существующего . Как же она справится в одиночку? Есть ли у нее деньги на еду и ночлег?

– Мы должны найти ее, – прошептала она.

– Вам не придется меня выслеживать, – сказал тихий сдавленный голос.

Все вскинули головы. В коридоре стояла Джулия. Как она пробралась мимо дежурного? Кейтлин едва сдержала изумленный возглас. На Джулии была замызганная толстовка, грязные волосы свисали спутанными прядями. Лицо бледное, косметика размазана, под глазами появились черные круги. Кейтлин невольно подумала: кто перед ней сейчас – Джулия или Паркер? Ей было очень жаль обеих.

– Я здесь. И вы правы: я больна, мне нужна помощь, – Джулия сдавленно всхлипнула. – Но у меня есть одно условие.

– Мы постараемся его выполнить, – поспешно сказала доктор Роуз.

Джулия раскачивалась из стороны в сторону, стуча зубами.

– Я хочу говорить со своим психотерапевтом, и только с ним. Его зовут Эллиот Филдер.

– Передай, пожалуйста, маффины, – с набитым ртом пробормотала Ава.

Кейтлин схватила с журнального столика корзинку и протянула ее подруге, оставив на просторном угловом диване в гостиной Авы дорожку из безглютеновых крошек.

– Спасибо, – с благодарностью сказала Ава, сунув в рот маффин. – Это мои любимые.

Она готова была пуститься в рассуждения о том, что эти маффины – не только вкусная, но и здоровая еда, но Кейтлин шикнула на нее, указав на телевизор.

– Они что-то выяснили! – воскликнула Кейтлин.

Мак схватила пульт и прибавила звук. Жизнерадостная блондинка-репортер стояла перед зданием Бэкон Хайтс. Они застали ее на середине фразы.

– …мисс Реддинг призналась в совершении трех убийств: Нолана Хотчкисса, Лукаса Грейнджера и Эшли Фергюсон, чье тело полиция вчера обнаружила на дне реки за домом Фергюсонов – на том месте, которое указала Реддинг. Трое одноклассниц Реддинг из средней школы города Бэкон Хайтс в окрестностях Сиэтла признались, что хотели подшутить над сыном сенатора Хотчкисса Ноланом, подмешав ему в напиток оксиконтин, но с них сняты все подозрения в причастности к его гибели. Девушки отделались выговором.

Ава нервно поежилась, странно себя чувствуя из-за того, что их секрет наконец раскрыт. Журналистка не назвала их имена, но все же… Посовещавшись, девочки решили оставить в тайне и некоторые другие подробности, которые они рассказали полиции. Например, о том, как они составили список тех, кому желали смерти… и как этот список настолько впечатлил Джулию, что она решила отомстить всем их врагам. Ава не хотела рассказывать про список полиции, но было правильно полностью очистить совесть. И все же она надеялась, что полиция никогда никому об этом не расскажет. Она и представить боялась, что подумает о ней отец, если узнает.

Журналистка тем временем продолжала.

– Сама Реддинг заявила, что одноклассницы не причастны к убийствам. Как ожидается, адвокаты школьницы будут настаивать на ее невменяемости, поскольку она, по словам экспертов, страдает раздвоением личности «в крайне острой форме».

Тут на экране появился полуразрушенный дом Джулии, вокруг которого сновали криминалисты в костюмах со значком биологической опасности, выносившие на улицу грязные коробки. В кадре появилась мать Джулии, стоявшая на крыльце в замызганном халате, с грязными волосами и безумными глазами.

– Джулия всегда была ненормальной. Ее отец знал это с самого начала.

На экране вновь возникла журналистка. Ее светлые волосы картинно развевались на ветру.

– Не пропустите: сегодня в восемь вечера наш собственный корреспондент Андерсон Купер узнает, что творилось в голове убийцы, взяв эксклюзивное интервью у ее матери. А теперь возвращаемся в студию. Слово тебе, Кейт.

Кейтлин приглушила звук, и девочки некоторое время сидели молча.

– Почему я совсем не чувствую себя лучше? – с несчастным видом спросила Мак. Кейтлин швырнула пульт на диван между ними.

– Даже не знаю, хорошо это или плохо, что нам на этой неделе можно не ходить в школу.

Вдруг в кармане пижамных штанов Авы звякнул телефон. Сообщение от Алекса: «Ты в порядке? Чем тебе помочь?»

Она улыбнулась и тут же написала ответ, попросив его зайти к ней попозже. Она была так рада, что у них все наладилось. С Алексом она чувствовала себя защищенной.

Вдруг в дверях появилась тень. Ава подняла глаза. Это был ее отец, на нем был мятый свитер и вельветовые брюки. Ава тут же вскочила.

– Папа! – встревожено воскликнула она. – Все в порядке? Что-то с Лесли?

Мистер Джалали замер в нерешительности.

– Можем поговорить наедине, джигяр?

– Конечно, – сказала Ава, пожав плечами в ответ на недоумевающие взгляды подруг, и вышла в коридор. Отец стоял, прислонившись к перилам и тревожно заламывая руки. Сердце Авы застучало. Может, и правда что-то случилось с Лесли? Или, хуже того, отец узнал, что Джулия столкнула Лесли с балкона, потому что Ава желала ей смерти? Что если теперь он ее возненавидит? Что если захочет выгнать ее из дома? Что ж, может, она это и заслужила. Ведь когда люди из их списка начали умирать один за другим и они догадались, что это не совпадение, она даже не попыталась спасти Лесли.

Наконец отец вздохнул и поднял глаза.

– Лесли пришла в себя сегодня утром.

Авы изумленно переспросила:

– Правда?

Отец кивнул, но вид у него был странный – совсем не счастливый.

– Да. И она сразу же стала говорить, что это ты во всем виновата.

Сердце Авы бешено колотилось.

– Я этого не делала! – вскрикнула она. – Ты же знаешь, я бы никогда…

– Ава, почему ты никогда мне ничего не говорила?

Она моргнула и умолкла. Вид у отца был такой печальный.