Ричард Стерн - Башня

Патти подумала, что в его глазах, не отрывавшихся от ее лица, сквозит немой вопрос. Она соскользнула со стула, подошла и села на угол его стола.

— Не бойтесь за меня. Правда. Мама сказала, что пойдет домой, выпьет чашку крепкого чая и как следует выплачется. Я поступлю так же, но потом.

— После чая? — Нат попытался пошутить.

— Я вообще очень старомодна, — ответила Патти.

Затрещал телефон. Нат взял трубку.

— Да, губернатор?

— Сегодня уже был один инфаркт, — сказал губернатор, — и это подтолкнуло меня кое-что сделать. Я приказал составить список фамилий и адресов всех, кто здесь. Когда он будет готов, я его продиктую, чтобы кто-нибудь мог записать… На всякий случай.

— Да, губернатор. — Нат закрыл рукой трубку. — Найдите кого-нибудь, кто умеет стенографировать, — сказал он Брауну.

Патти вскочила с края стола.

— Я могу это сделать.

«Наконец что-то, что я могу сделать, — подумала она, — хоть чем-то помочь». Нат взглянул на нее и одобрительно кивнул.

— У меня хороший почерк, — добавила она.

Нат ответил в трубку:

— Мы готовы принять ваш список в любой момент, губернатор. — Он снова откинулся на спинку и улыбнулся Патти.

— Вы справились, — спокойно сказала Патти. — Вы обещали им что-нибудь придумать и придумали. Я горжусь вами.

— Еще все впереди. Все-все.

— И все равно я горжусь вами. Сколько бы их ни спаслось…

Рация прохрипела:

— Оливер вызывает трейлер. Трос уже там. Я хочу знать, сможет ли кто-нибудь завязать узел; лучше всего двойной морской. Если конец отвяжется, когда кто-то будет в пути… — Он не договорил.

Нат ответил:

— Там двое пожарных и, вероятно, найдется какой-нибудь бывший скаут. — Он не сумел скрыть охватившее его чувство победы. — Я позабочусь об этом, сержант. Оставайтесь на связи.

Он еще раз связался по телефону с губернатором, слегка улыбаясь мысли, что человек, привыкший решать проблемы восемнадцати миллионов человек, теперь пытается найти умельца, чтобы завязать трос нормальным узлом. Выслушал ответ.

— Спасибо, мистер губернатор, — сказал он и взял рацию. — Они справились с двойным морским. Можете быть спокойны, сержант.

— Тогда скажите им, что пора подтягивать спасательный пояс. Мы здесь наготове.

Его голос звучал торжественно.

Ядро здания, превратившееся в огромную печную трубу, было уже раскалено, как пламя паяльной лампы. Труба, неустанно засасывавшая снизу свежий воздух, который с ураганной скоростью мчался вверх и стремительно расширялся, превращалась в адскую печь.

Стальная конструкция каркаса начала раскаляться. Менее стойкие материалы расплавились или испарились. Там, где раскаленный воздух проникал из ядра здания в коридоры, как уже случилось на многих этажах, моментально вспыхивало пламя, окна из толстого закаленного стекла выдерживали всего несколько мгновений, потом с грохотом рассыпались, и обломки летели вниз, обрушиваясь на площадь смертельным дождем.

Алюминиевые панели коробились, обшивка здания плавилась и обнажала перекрытия и каркас, который был под ней.

Казалось, огромное здание дрожит и корчится муках, как гигантское животное, умирающее на глазах у всех.

С земли трос, трепетавший между двумя небоскребами, казался невероятно тонким, как паутинка. А когда спасательный пояс с первой ношей вынырнул из окна и отправился в головокружительное путешествие к крыше Торгового центра, расположенной гораздо ниже, казалось, что матерчатый мешок и женщина в нем просто висят в воздухе, удерживаемые лишь верой, что в своей фантастической попытке спасения из геенны огненной он может противостоять земному притяжению.

Звали ее Хильда Кук, она играла на Бродвее главную роль в мюзикле «Прыгай от радости!».

Ей было двадцать девять, на ней были сапоги, бикини и платье до середины бедер. Теперь оно задралось до подмышек. Длинные красивые ноги, просунутые в штанины спасательного пояса, торчали наружу. Она истерически впилась в матерчатые лямки.

Когда из пустой чаши для пунша ей подали маленький клочок бумаги, она, не веря себе, вытаращила глаза и взвизгнула:

— Это невозможно!.. У меня первый номер!

Жеребьевкой руководил Генеральный секретарь ООН.

— Кому-то он должен был достаться, — заметил он. — Поздравляю вас!

Тяжелый трос, по которому двигался спасательный пояс, они протянули в окно и подняли к потолку, где один из пожарных пробил багром дыру до самой стальной балки, к которой и привязали трос.

Это была идея Бена Колдуэлла, руководившего всей операцией.

— Мы должны прикрепить его к потолку, — сказал он, как будто объясняя задачу не слишком сообразительным молодым архитекторам, — иначе трос ляжет на оконную раму и мы не сможем втащить спасательный пояс внутрь. Если говорить обо мне, то я предпочитаю лезть в него здесь, а не вылезать для этого из окна.

На буксирном тросе, который тоже был привязан к поясу, были трое мужчин. Хильда Кук, покачиваясь в воздухе посреди комнаты, сказала им:

— Только, ради Бога, не спешите! Я просто умираю от страха!

Когда она выехала в окно и оказалась вне здания, ветер заревел в ушах, толстый трос начал раскачиваться и Хильде, разумеется, показалось, что она падает.

Она завизжала, закрыла глаза, потом завизжала снова.

«И в этот момент, дорогие мои, — рассказывала она позже, — я обмочилась. Серьезно. И нисколько этого не стыжусь».

Ветер холодил ее ноги, свистел в ушах и трепал ее, как куклу. Раскачивание и рывки продолжались и, чем ближе она была к середине пути, тем размах качки был сильнее!

«Я уже думала, что умру, точно умру. И все равно боялась! Вопила, чтобы они остановились! Знаете, в спектакле „Остановите мир, я хочу сойти!“ Это было невыносимо. Я с детства терпеть не могла качели и всякие аттракционы!»

Возможно, она была в обмороке. Не помнила.

«Следующее, что я подумала, это что я в раю. Вся эта болтанка и завывание ветра прекратились, и самый большой и самый сильный мужчина, какого я видела в жизни, мои дорогие, просто вынул меня из мешка, как пакет из сумки. Поставил меня на ноги и держал, чтобы я не рухнула плашмя. — Пауза. — Плакала ли я? Милые мои, я ревела, как ребенок, и смеялась одновременно. — Снова пауза. — И сказал мне тот парень только одно: „Ну ладно, дама, все уже позади“! Он и не знает, что мне это до сих пор снится и я просыпаюсь потому, что мне хочется кричать!»

Нат следил с порога трейлера, как спасательный пояс возвращается к Башне и снова выныривает наружу с грузом.

— По-моему, это занимает больше минуты, — сказал он. — С такими темпами… — Молча покачал головой и пошел в трейлер к рации. — Трейлер вызывает Оливера!

— Оливер слушает.