Джефф Эбботт - Большой куш

Нет. В этом случае все было бы по полной программе: полицейские машины, сирены, наручники, разъяснение прав задержанного. И судьи не приглашают наемников похищать людей.

А может, на самом деле все еще хуже… Может, они узнали об изумруде и о сокровищах, и теперь судья с Гучем просто стараются добыть все это для себя. Алекс тут же представил: Стоуни бубнит о том, что он знает, где находится большой изумруд, знает парня, который спрятал редкие монеты на миллионы долларов, и теперь он хочет, чтобы они помогли ему договориться с властями. Возможно, судья подумал: «А что, я тоже хочу отщипнуть себе немножко от большого пирога». Даже если предположить, что Стоуни не раскололся, Гуч все равно нашел его здесь, в коттедже. Значит, им достаточно известно, чтобы выйти на сокровища. А в новостях о кладе даже не упоминали. Следовательно, полиция о нем пока еще ничего не знает. Но Стоуни, который обладает камнем и который может уничтожить Алекса, в руках у этого Урода.

Нельзя сказать, что полуденная жара была невыносимой: дул приятный прохладный бриз. В субботу Уит встретился с доктором Паркером и привлекательной, ученого вида женщиной в маленьком ресторанчике, расположенном на причале. Они собирались пообедать. Доктор Паркер, представляя свою спутницу, доктора Айрис Домингес из отделения Техасского университета в Корпус-Кристи, произнес ее имя на испанский манер — И-ирес.

— Кости, обнаруженные во время раскопок, находятся в багажнике машины Айрис, — сказал доктор Паркер. — Если хотите, я могу подписать заключение по результатам анализа после обеда.

Уит заметил, как официантку, которая подошла к ним, чтобы принять заказ, передернуло, когда она услышала слова Паркера о костях.

— Уверяю вас, на самом деле он не маньяк, — сказал Уит, обращаясь к ней.

— Какой славный день. — У Айрис Домингес был красивый мягкий голос, но в нем чувствовалась сила и чуть холодноватая элегантность.

Уиту она сразу понравилась. Они заказали гамбургеры с колечками жареного лука, Паркер попросил себе «Соленую собаку», [34] «Соленая собака» — коктейль, состоящий из одной части водки или джина и двух частей грейпфрутового сока; смесь взбивается вместе со льдом, краешек стакана окунается в соль. а Уит и Айрис — пиво.

— Значит, вы хотите узнать о монетах, а этим обедом намерены подкупить нас? — Паркер взял кусочек тортильи [35] Тортилья — лепешка из кукурузной или пшеничной муки со специями; основа некоторых мексиканских блюд. с острым соусом сальса и отправил его в рот.

— Да, сэр.

— А почему было просто не обратиться в управление шерифа?

— Можно, конечно. Но в данный момент я не пользуюсь большой популярностью у правоохранительных органов. Я только что обидел агентов ФБР.

У Айрис Домингес вопросительно поднялась бровь.

Паркер рассмеялся.

— А с чего вы решили, что это вам поможет?

— Посмотрим, получу ли я тот результат, на который рассчитывал, — ответил Уит. — Признаться, я хотел отблагодарить вас и доктора Домингес за вашу помощь. — Он улыбнулся, посмотрев на Айрис. — Вы идентифицировали найденные останки, а это было исключительно важно для меня.

— Не стоит благодарности. Вы подарили мне прекрасный уик-энд.

Пришла официантка с их напитками. Паркер лизнул соль с края стакана и одним мощным глотком выпил половину смеси грейпфрутового сока с водкой.

Доктор Домингес подождала, пока официантка уйдет.

— Что вы сами знаете об этих монетах?

— Они ненадолго задержались у меня в кармане, — ответил Уит.

— Давайте я вкратце немного просвещу вас. Эти монеты использовались совсем не так, как мы с вами пользуемся нашей мелочью сегодня. Они изготавливались для того, чтобы легко и компактно перемещать большие ценности из Мексики в Испанию. Монеты могли быть отчеканены в Мексике, перевезены кораблем в Европу, а там мгновенно переплавлены. — Она сделала глоток пива. — Такие монеты называются перерабатываемыми, и, судя по всему, это последние из отчеканенных испанских колониальных монет. Золотые монеты имели номинацию в восемь, четыре, два и один эскудо. Реалы были серебряными. Естественно, золотые монеты стоили больше. — Айрис порылась в сумочке и вытянула конверт с фотографиями. — Я привезла несколько хороших снимков монет крупным планом, на которых я смогу показать, почему ваши монеты являются необычными. — Она высыпала фотографии и разложила их по группам: одну — в сторону, а вторую — рядом с бокалом Паркера, который быстро опустошался.

— У всех монет типичная обратная сторона, — продолжила Айрис. — Видите эти колонны и щит? Они характерны для большинства испанских колониальных монет. А у этих под колоннами имеются двойные розетки. Это весьма необычно. — Она передвинула на середину стола вторую группу снимков. — На лицевой стороне монет часто изображались либо щиты монархов — как на британских бумажных деньгах, например, есть портрет королевы, — либо голова императора, которую вы можете увидеть вот здесь. На большинстве монет изображен Фердинанд VII. Вам не кажется, что у него здесь безвольный подбородок? — Она показала на него кончиком карандаша.

— Да, пожалуй, — согласился Уит.

Айрис снова провела карандашом по колоннам, а также по буквам, расположенным по окружности.

— Видите буквы Мо ? Они означают Монтебланко. Дальше идет номинал — здесь это восемь эскудо; далее — инициалы оценщика. Обратите внимание на буквы ЭТ, Эстебан Торрес, чиновник монетного двора Монтебланко. На обратной стороне указана дата. Вот эта монета была выпущена в 1819 году. Монтебланко в то время был самым новым монетным двором Мексики, он только открылся и считался свежеотчеканенным, так сказать.

— Айрис не слишком углублялась, — улыбаясь, произнес Паркер. — Это заметно?

— Я думаю, что вы — просто прелесть, — не скрывая своего восторга, произнес Уит и с благодарностью посмотрел на женщину.

Она улыбнулась ему, и Паркер шутливо воскликнул:

— Эй!

«Просто друзья, — подумал Уит, — все правильно».

Айрис постучала ногтем по пачке снимков.

— Я обратилась к историческим архивам и позвонила моему другу-профессору в Мехико, чтобы он навел кое-какие справки. Большая партия оригинальных серебряных и золотых монет, отчеканенных в Монтебланко — с этим необычным изображением двойной розетки, — была отправлена в Испанию сразу после чеканки на борту шхуны под названием «Санта-Барбара». Но согласно летописям, «Санта-Барбара» пропала в марте 1820 года где-то несколько южнее Кубы.