Джон Сэндфорд - Внезапная жертва

— А мне почему-то кажется, что ты пытаешься смешать нас с дерьмом! — парировал Лукас. — Служащие банка в Райс-Лейк уже просмотрели запись с видеокамер «Кредитного союза». Нет никаких сомнений, что и там были обе бабенки Лашез. Они действовали точно так же: нейлоновые чулки на голове, кричали те же слова, вели себя так же. Тогда Кэнди Лашез убила кассира. Мы ждем известий от «Ледисмит и Клоке», но и там наверняка было то же самое.

Роуз Мари Рукс покачала головой:

— Но ты выбрал не лучшую тактику, хотя и беспроигрышную.

— Они вышли на улицу, они начали первыми, мы же просто ожидали их, — сказал Лукас. — Они первыми открыли стрельбу. Что нам еще оставалось делать?

— Я не критикую тебя, — поправила его Роуз Мари. — Просто говорю, что газеты задают вопросы.

— Может, тебе стоит сказать газетчикам, чтобы те засунули язык в известное место? — посоветовал Дэвенпорт. Его начальница активно занималась политикой и как-то раз даже намеревалась побороться за место в Сенате. — Сейчас, при нынешней конъюнктуре, это был бы неплохой политический ход.

Роуз Мари Рукс достала из кармана старомодный серебряный портсигар.

— Сейчас речь не о политике, Лукас. Я просто обеспокоена тем, что случилось. — Достав сигарету, она со щелчком захлопнула портсигар. — Такое ощущение, что вы их подставили. Чтобы самим превысить полномочия. Пока все в порядке. В Фарриса стреляли, а ты успел сделать запрос, чтобы машину грабителей остановили. Но в Кэнди Лашез шесть или семь дырок. Никто не поверит, что это все вышло случайно.

— Мы были готовы, — согласился Лукас.

— Значит, нужно ждать нового скандала, когда судмедэксперт даст заключение.

— Скажи там, чтобы не торопились, — предложил Дэвенпорт. — Ты же знаешь, как это делается. Через неделю-другую всем будет на это наплевать. До выборов же еще несколько месяцев.

— Да-да. И судмедэксперт идет на сотрудничество. Пока.

— Эти Лашез начали первыми, — стоял на своем Лукас. — Они убивали из спортивного интереса. Кэнди Лашез стреляла в людей, чтобы посмотреть, как те умирают. Так что поделом им.

— Тоже верно, — произнесла Роуз Мари и, махнув рукой, устало побрела к своему кабинету. — Отпускай всех домой. Комиссия по рассмотрению вашей стрельбы созывается завтра.

— Ты зла на нас? — бросил ей вдогонку Дэвенпорт.

— Нет. Просто настроение паршивое. Что-то многовато трупов у нас в этом году, — призналась Рукс. Она остановилась, щелкнула зажигалкой и закурила. В полумраке коридора кончик зажженной сигареты был похож на светлячка в ночи. — Слишком много людей убивают. Подумай об этом.

Когда Дэвенпорт вернулся домой, Уэзер Каркиннен занималась бумажной работой. Услышав, как Лукас вошел в кухню, она громко сообщила:

— Я в кабинете.

Через секунду Лукас появился на пороге с бутылкой пива в руках.

— Привет.

— Я пыталась дозвониться до тебя.

Уэзер была среднего роста, атлетически сложенной блондинкой с короткой стрижкой и широкими плечами. Высокие скулы и темно-голубые глаза говорили о ее финских корнях. Нос чуть великоват и с легкой горбинкой, как будто когда-то его сломали в драке. Не красавица, но на вечеринках мужчины старательно увивались за ней.

— Я видела по телевизору передачу о налете на банк.

— И что говорят? — спросил Лукас и, открутив крышечку с бутылки пива, сделал глоток.

— Что полиция застрелила двух женщин. Говорят, что стрельба была необоснованна.

Уэзер выглядела взволнованной. Она то и дело убирала волосы с лица.

— Не бери в голову. Мало чего там наговорят по телевизору, — покачал головой Дэвенпорт, чувствуя, что его душит злость.

— Лукас!

— Что?

Он весь ощетинился, и Уэзер это не понравилось.

— Ты злишься, — сказала она. — Что случилось?

— На меня спустили всех собак пресса и телевидение. Всем, черт возьми, не дает покоя вопрос: был ли это честный поединок? Почему, скажи на милость, поединок должен быть честным? Это ведь не игра. Мы не спортсмены, мы служители закона!

— Неужели ты не мог просто схватить их? Арестовать? Передать судье, навесив на них и другие ограбления банков в Висконсине?

— Не мог, — покачал головой Лукас. — Они всегда действовали в масках и пользовались крадеными машинами. Тот случай в Ривер-Фоллз два года назад, когда Кэнди Лашез поймали по обвинению в вооруженном ограблении: парень, которого она ограбила, торговец автомобилями, две недели спустя был зверски избит до смерти, еще до суда. Свидетелей не нашлось, а у Лашез оказалось алиби. Копы из Ривер-Фоллз считают, что ее прикрыли старые дружки-подельники.

— Но твоя работа состоит не в том, чтобы их убивать, — возразила Уэзер.

— Послушай, я всего лишь достал оружие, но не сделал ни единого выстрела. То, что случилось, — это их собственный выбор, а вовсе не мой, — ответил Лукас.

Уэзер упрямо покачала головой.

— Не знаю. То, что ты делаешь, пугает меня, даже сильнее, чем я предполагала. — Девушка зябко обхватила себя руками. — Меня не столько беспокоит то, что может случиться с тобой, сколько то, что ты можешь с самим собой сделать.

— Я уже сказал тебе. — Дэвенпорт ощутил, как внутри нарастает раздражение.

— Лукас, — прервала его Уэзер. — Я знаю ход твоих мыслей. По телевизору говорили, что вы наблюдали за этими налетчицами целых девять дней. Мне почему-то кажется, что ты манипулировал ими, загонял их в западню. Не знаю, но у меня именно такое чувство.

— Чушь! — вспыхнул Дэвенпорт и собрался выйти из комнаты.

— Лукас!

Лишь выйдя в коридор, он понял, чем занималась Уэзер. Она писала приглашения на свадьбу. Он развернулся, снова вошел в кабинет и сказал:

— Господи… извини. Я не сержусь на тебя. Иногда… я не знаю, что на меня находит.

Уэзер встала.

— Заходи, — пригласила она. — Садись.

Когда Дэвенпорт опустился на стул, девушка села ему на колени. Он в очередной раз удивился тому, какая она маленькая, какие у нее маленькие голова, руки, пальцы.

— Тебе нужно как-то снизить кровяное давление, — произнесла Уэзер.

— Для этого есть пиво, — отозвался Дэвенпорт.

— Поскольку я твой доктор, то имею право сказать, что одного лишь пива недостаточно. — Уэзер прижалась к нему.

— Да? Какое же еще лекарство ты мне пропишешь?

Чокнутый Ансель Баттерс ждал, когда же словит кайф.

— Наконец-то, — произнес он, почувствовав его приближение.

Декстер Лэм лежал на диване. Одна рука безвольно свисала вниз. Глаза пялились в потолок, весь в трещинах розовой штукатурки.

— А я что тебе говорил, чувак… Вставляет только так.

Жена Лэма была на кухне. Не сводя глаз с пластиковой столешницы, она тоже хрипло заныла:

— Эй, Декстер, куда ты положил пакетик? Я же знаю, что у тебя есть.