Мария Артемьева - Темная сторона Москвы

Приехал к девушке в гости, торжественно тортик вручил, в щечку чмок – жених женихом, родители не нарадуются. Ну, все честь по чести: сперва закуски-выпивка, потом горячее, потом чай поспел. Подаренный тортик посреди стола водрузили, веревочку разрезали… Глядь, а там – кот дохлый лежит. Окоченел. Шерсть в кровище, глаз вывалился… Видать, под машину животный попал. Бабулька своего любимца хоронить везла.

– Мама родная! – взвизгнула Ёлка, живо представив себе эту картину: праздничный стол, селедочка под шубой, рюмки и посреди всего – коробка с раздавленным котом.

На всех лицах появилось одно и то же выражение. А из темноты послышался глухой голос Дюшки:

– Серега, ты не брал мой учебник? «Моделирование контаминационных процессов». Часть 2-я, Шестакова.

– Ты уже спрашивал. У Ромки он, – недовольно заметил Маракасов и, с трудом сглотнув, торопливо налил себе еще пива и закурил.

Дюшка кивнул и, как-то странно улыбаясь, попятился в темноту.

В этот момент в дверь громко постучали.

– Кто там? Сто грамм?! – откликнулся Руслан.

– Свои! – послышался из-за двери бодрый молодой голос. Дверь распахнулась, и на пороге показался забытый всеми Костян.

– Вы чего ж это меня не ждете? Я ж торт обещал – так вот он!

Татьяна быстро глянула на Пашку:

– Вы что, сговорились?

– А вы чё, не рады, что ли?

– А что это… коробка какая-то грязная? Ты где торт-то взял? – придралась неожиданно Ёлка. Костян заметил настороженные выражения на лицах и озадачился.

– Грязный и слишком большой… – с сомнением протянул Макс. – Неужели ты его… купил?..

– Да вы чё? – Костян несколько ошалел от такого приема. – Чё творится-то у вас тут?

– Если вы собираетесь открыть этот, с позволения сказать, торт… Давайте хотя бы зажжем свет, – предложила Татьяна голосом, не терпящим возражений.

– Да уж, – глухо поддержал ее Серега. – Не хотелось бы…

– Тортик, тортик, а я тебя съем. Расскажи-ка мне, тортик, почему ты такой большой и такой грязный? – зловещим шепотом произнес Макс, подсел ближе к столу, подпер подбородок руками и, уставившись на коробку, осторожно потянул за упаковочную веревочку.

– Ну вы тут, смотрю, совсем с ума посходили, – сказал Костян и завертелся в поисках выпивки. – Вас уже небось не догонишь…

– Нас не догонишь! Нас не догонишь!

– Включите свет, а? Будьте людьми! – попросила Татьяна.

– Электричества во всей общаге нет! – пояснил Костян, хрумкая последним завалявшимся огурцом. – Мне внизу комендант сказал. Я к вам на пятый пешкодралом добирался.

– Тьфу ты, черт!

– А пошли тогда соседей пугать, а? – это было, разумеется, предложение злобного Макса.

– А торт?

– Вот тортом и напугаем, – хихикнул Серега.

Неизвестно почему, но с приходом Костяна все сразу почувствовали желание размяться. Очень не хотелось есть торт.

– Засиделись. По коридору пройдемся, поглядим – что да как, – заявил Пашка. И большинство присутствовавших потянулись к выходу.

Ёлка с Татьяной решили прибрать мусор со стола. С девочками остался Маракасов и забытый в углу Руслан, который единственный все еще наслаждался своей порцией пива. Свечи уже догорали, и Ёлка полезла в сумку за новой ароматической свечой, раз уж электричество им сегодня не светило.

– Серега, ты не брал мой учебник? «Моделирование контаминационных процессов». Часть 2-я, Шестакова.

Бледный Дюшка возник из темноты так внезапно и так близко от Татьяны, что она от неожиданности вскрикнула и выронила кусок кем-то недоеденной сливы. Слива смачно шмякнулась на пол и расползлась под столом кровавым пятном. Татьяна разозлилась:

– Опять ты?! Что ты все ходишь?

Осерчав, она швырнула в Дюшку тяжелым комом, свалянным ею из газеты, которой застилали стол, – вместе с объедками и мусором. Вот тут-то все и случилось.

По счастью, в этот момент лица всех оставшихся в комнате были обращены в одну сторону. Поэтому никого из четверых не пришлось потом уговаривать, что все было на самом деле: каждый наблюдал в действии.

Тугой мокрый комок пролетел… СКВОЗЬ Дюшку. Ударился о зеркало, рикошетом попал в светильник над кроватью Макса и упал, разорвавшись, на Максову кровать, обильно заляпав все вокруг вывалившимся мусором. Абажур светильника разбился, по казенному покрывалу расплылись безобразные пятна от пива и размокших в нем черных окурков и пепла. Зеркало, висевшее на старенькой перетертой бечевке, покачалось и тоже рухнуло, брызнув осколками.

И только у Дюшки выражение лица не переменилось.

Татьяна замерла посреди комнаты, ни жива ни мертва.

Ёлка, зажав рот кулаками, села и непроизвольно попыталась спрятаться под столом.

Серега Маракасов натужно пучил глаза в сторону Дюшки, который все еще был виден в полумраке комнаты. Дюшка имел непривычно жалобный и излишне бледный для живого существа вид и с каждой секундой бледнел все больше, понемногу растворяясь в темноте. Руслан смотрел на происходящее удивленно, но спокойно – до его сознания просто еще не дошел весь объем информации.

– Призрак, – ясным голосом прозвенела Татьяна.

– Мама родная! Мама родная… – подвывала Ёлка.

– Сколько раз он приходил? – содрогнувшись, спросил Маракасов. Ответа он не ждал. Прикинул в уме: за вечер почти четыре раза… Интересно, если бы не тусклый свет свечей, заметили бы раньше – С КЕМ разговаривают? Или только при свечах ОН и сумел появиться?

Маракасов вытаращенными глазами поочередно оглядел лица живых и вдруг, что-то сообразив, рванулся к двери второй комнаты. Той, где, как предполагалось, занимался Ромка и доделывал свой курсач Дюшка.

Подскочив к закрытой двери, он притормозил и замешкался. Оглянулся на девочек и спокойного Руслана – все трое были бледны. Тогда Маракасов решительно сжал мощной дланью дверную ручку и рванул дверь на себя. Как гранату под танк.

Глянул внутрь и сразу захлопнул.

– Девочки, идите звать коменданта. Руслан, подь сюда.

– Может, «Скорую»?

– Спешить уже некуда, – невнятно пробормотал Серега и потянул к себе Руслана, махая девочкам, чтоб они уходили.

– Что там? – шепотом спросил Руслан, когда девочки вышли.

– Смотри, – так же шепотом ответил Серега и открыл дверь.

Руслан взглянул, и его затрясло от ужаса и жалости. Он понял, что здесь произошло. Его догадку подтвердило вскоре и следствие.

Никакого Ромки в комнате не было: он, очевидно, ушел давно к себе. Несчастный непутевый Дюшка Мирзоев, оказавшись в комнате один, задумал разыграть приятелей: напугать всех, представившись удавленником. В одиночестве хотел отрепетировать каверзу…

Но стул, на котором стоял Дюшка, прилаживая петлю, случайно вывернулся у несчастного из-под ног и опрокинулся, а удавка из ремня затянулась на шее по-настоящему.