Деннис Лихэйн - Дай мне руку, тьма

Джек начал моргать, а Кевин сделал движение вперед, и голова Пайна слегка повернулась в его сторону. Фредди же сделал вид, что ничего не заметил.

Он вытер уголки рта льняной салфеткой и слегка кивнул в сторону Энджи.

– Погодите, я расскажу об этом в клубе. Клянусь. Вы хоть и носите фамилию отца, но вы истинная Патризо. Вне всякого сомнения.

– Патризо? – спросил Джек.

– Да, – сказал Фредди. – Это внучка мистера Патризо. Ты не знал?

Джек не знал. Похоже, это задело его.

– Дай мне сигарету, – сказал он Кевину.

Кевин наклонился через стол, зажег ему сигарету, при этом его локоть оказался в миллиметре от моих глаз.

– Мистер Константине, – сказала Энджи, – наша клиентка боится составить список того, что ваш коллега желает ликвидировать.

Фредди поднял свою мясистую руку.

– О чем мы, собственно, говорим?

– Наша клиентка уверена, что навлекла на себя гнев мистера Херлихи.

– Что? – спросил Джек.

– Объясните, – сказал Фредди. – Покороче.

Не называя имени Дайандры, мы изложили суть дела.

– Выходит, – сказал Фредди, – какая-то там потаскушка Кевина рассказала этому психиатру некую небылицу о – я правильно понял? – каком-то трупе, а Кевин чуть погорячился, позвонил ей и поднял немного шума. – Он покачал головой. – Кевин, не хочешь ли ты рассказать мне об этом?

Кевин посмотрел на Джека.

– Кевин, – повторил Фредди.

Кевин повернул голову.

– У тебя есть подружка?

Голос Кевина прозвучал как хруст стекла, пропущенного через автомобильный двигатель.

– Нет, мистер Константине.

Фредди посмотрел на Джека, и оба расхохотались. Кевин напоминал монахиню, пойманную при покупке порнографии.

Фредди повернулся к нам.

– Разыгрываете нас? – и засмеялся еще громче. – При всем уважении к Кевину, женщины – не по его части, надеюсь, вы меня понимаете.

– Мистер Константине, – сказала Энджи, – войдите, пожалуйста, в наше положение – мы отнюдь не выдумали все это.

Фредди наклонился и похлопал ее по руке.

– Анджела, я этого и не сказал. Но вас просто-напросто подставили. Какие-то невероятные требования и угрозы со стороны Кевина, и все из-за его "приятельницы"? Подумайте сами.

– И ради этого я оставил игру в карты? – сказал Джек. – Ради этой чуши? – Он фыркнул и начал вставать.

– Сядь, Джек, – сказал Фредди.

Джек застыл в воздухе на полпути от своего стула. Фредди взглянул на Кевина.

– Сядь, Джек.

Джек сел.

Фредди улыбнулся нам.

– Так мы решили вашу проблему?

Я полез во внутренний карман пиджака за фотографией Джейсона Уоррена, рука Кевина тут же нырнула в собственный пиджак. Джек откинулся на своем стуле, Пайн тоже сделал легкое движение. Глаза Фредди ни на секунду не покидали мою руку. Очень медленно я извлек фотографию и положил ее на стол.

– На днях наша клиентка получила это по почте.

Один из усов над глазами Фредди изогнулся в дугу.

– Что это?

– Мы расценили это, – сказала Энджи, – как послание Кевина с целью уведомить ее, что он знает ее слабое место. Теперь мы допускаем, что это не так, но, признаться, мы в замешательстве.

Джек кивнул Кевину, и его рука выползла из пиджака.

Очевидно, Фредди заметил, что мы не дали никаких ориентиров. Он взглянул на фото Джейсона Уоррена и отхлебнул кофе.

– Этот парень – сын вашей клиентки?

– Не мой же, – сказал я.

Фредди медленно поднял свою мощную голову и посмотрел на меня.

– А кто ты, собственно, такой, щенок? – Некогда теплые его глаза были теперь спокойны, как ледяные вершины гор. – Не смей разговаривать со мной в таком тоне. Понятно?

У меня во рту появилось ощущение, что я проглотил шерстяной свитер.

Кевин слегка посмеивался.

Фредди полез в складки своего пиджака, при этом его глаза ни на миг не покидали моего лица, и извлек оттуда блокнот в кожаном переплете. Он открыл его, перелистал несколько страниц, наконец нашел нужную.

– Патрик Кензи, – прочитал он. – Возраст тридцать три года. Отец и мать умерли. Одна родственница, Эрин Марголис, возраст тридцать шесть лет, живет в Сиэтле, штат Вашингтон. В прошлом году заработал сорок восемь тысяч долларов в качестве напарника мисс Дженнаро. Семь лет разведен. Бывшая жена отбыла в неизвестном направлении. – Он улыбнулся мне. – Но мы работаем над этим, можете мне верить. – Он перевернул страницу и поджал свои толстые губы. – В прошлом году вы хладнокровно застрелили сутенера. Это случилось в надземном переходе через пути. – Он подмигнул мне, потянулся и похлопал меня по руке. – Да, Кензи, мы знаем о вас все. Будете убивать в следующий раз, не оставляйте свидетелей. – Он вновь заглянул в блокнот: – Где мы остановились? Да, вот. Любимый цвет – синий. Любимое пиво – "Септ-Поли Герл", любимая еда – мексиканская. Он перевернул страницу и взглянул на нас. – Ну, как мои успехи?

– Потрясающе, – сказала Энджи.

Фредди повернулся в ее сторону.

– Анджела Дженнаро. Недавно разошлась с Филиппом Димасси. Отец умер, мать, Антония, живет со вторым мужем во Флэгстаффе, штат Аризона. Как и ее партнер Кензи, замешана в прошлогоднем убийстве сутенера. С недавнего времени снимает квартиру на первом этаже по Хауэс-стрит, на задней двери которой слабый замок. – Он захлопнул блокнот и благожелательно взглянул на нас. – Вот на что способны мы с друзьями, так на кой черт нам посылать кому-то фотографию?

Моя правая рука была прижата к бедру, а пальцы впились в тело, умоляя меня о спокойствии. Я прочистил горло.

– Просто невероятно.

– Чертовски верно, так и есть, – сказал Джек Рауз.

– Мы не посылаем фотографии, мистер Кензи, – сказал Фредди. – Наши послания более конкретны.

Джек и Фредди смотрели на нас с циничной хитринкой в глазах, а Кевин Херлихи расплылся в глупейшей улыбке шириной с каньон.

– Значит, у моей задней двери слабый замок? – спросила Энджи.

Фредди пожал плечами.

– Так мне доложили.

Рука Джека Рауза потянулась к засаленной твидовой кепке на голове, он приподнял ее, глядя в сторону Энджи.

Она улыбнулась, глядя то на меня, то на Фредди. И только тот, кто знал ее долгое время, мог определить степень ее ярости. Она принадлежала к категории людей, чей гнев мог быть обуздан только путем снижения физической активности. Судя по ее застывшей позе, я был уверен, пять минут тому назад она благополучно миновала весьма опасный внутренний риф.

– Фредди, – сказала она, от чего тот часто заморгал. – Вы подчиняетесь клану Имбрулья в Нью-Йорке, я не ошибаюсь?

Фредди смотрел на нее широко раскрытыми глазами.

Пайн расслабил свои ноги.

– А клан Имбрулья, – сказала она, слегка наклонясь через стол, – отчитывается перед кланом Молиак, который, в свою очередь, по-прежнему считается нижестоящим по отношению к клану Патризо. Верно?