Евгений Сивков - Консультант

Мэр Приуральска размышлял на эти печальные темы пред одной очень важной встречей. За несколько месяцев до «золотого» разговора Зенона с Савельевым команда Тестоедова готовилась к завершающей стадии атаки на губернатора Шаркунова. Кресло под краевым начальником шаталось весьма основательно, необходимо было нанести решающий удар, для того чтобы освободить это место. В ход должны были пойти не только экономические меры воздействия, но и умение использовать самые тонкие белые, серые и даже черные PR-технологии.

– Юрий Рудольфович, к вам господин Чванцев, – секретарша отреагировала на кивок Тестоедова и впустила посетителя.

Лицо визитера было хорошо известно жителям Приуральска. Чванцев вел популярную передачу на местном телевидении, посвященную цирку и кино. Но основным местом его работы был Приуральский ТЮЗ. А все свободное от работы время господин Чванцев посвящал пропаганде достижений гей-культуры, поскольку являлся неформальным лидером Приуральских гомосексуалистов и лесбиянок.

Тестоедов встал из-за стола и, молча, указал гостю на кресло для посетителей. Чванцев, растянув пухлые губы в сладчайшей улыбке и кокетливо виляя рыхлой задницей, двинулся по направлению к хозяину кабинета и протянул ему для приветствия руку. Мэр сделал вид, что не понял намерений гея-лицедея и снова уселся за стол. Глаза Чванцева сверкнули обидой.

– Так вы, господин Тестоедов, оказывается, гомофоб, – укоризненно произнес Чванцев, усаживаясь в кресло.

– Нет, я не гомофоб, – спокойно ответил градоначальник. – Я просто не люблю пидарасов.

Тестоедов прекрасно знал, в какой стране живет. В России никому не стоит зарекаться ни от нар, ни от Канар. Сегодня ты – уважаемый член общества, а завтра с тобой желает побеседовать гражданин следователь. И для обеспечения полной конфиденциальности беседы этот господин может закрыть любого законопослушного гражданина на пару-тройку месяцев в комнатку с аккуратно зарешеченным окошком. А типичные обитатели подобных помещений относятся к геям именно как к пидарасам. Информация о том, что гражданин хотя бы раз в жизни пожал руку представителю петушиного племени, может ему дорого обойтись.

– Я не пидарас, как вы изволите выражаться, я – гей! – Чванцев расправил плечи и гордо тряхнул крашенными белыми кудрями.

– По-моему, статус гея имеют гомосексуалисты достаточно высокого ранга. Вот сэр Элтон Джон – гей. А вы, заслуженный артист провинциального российского театра юного зрителя, все-таки пидарас. Могу предложить компромисс. Вас устроит, если я буду именовать вас гоморасом? – провоцируя посетителя, Тестоедов пытался определить набор его поведенческих реакций.

Чванцев от изумления разинул рот.

– Ладно, Владим Саныч, к делу, – спокойно продолжал мэр.

– Меня зовут Владимир Александрович, – отчеканил новоявленный «гоморас».

Тестоедов не случайно использовал для обращения к посетителю литературную форму «Владим Саныч», а не казенный штамп «Владимир Александрович». Это было частью психологической проверки. Мэр помнил, как пару месяцев назад в соседней с Приуральским краем Камской республике случился политический скандал. Во время селекторного совещания с главами регионов президент России, обращаясь к Камскому президенту Барсукову, назвал того Владим Санычем. Маленький президент подумал, что президент большой явил ему свою немилость. Барсуков на неделю слег в больницу, а вся Камская республика начала готовиться к смене власти. Чванцев, сделал вывод Тестоедов, оказался таким же недалеким человеком с большим самомнением. «Именно то, что нам и требуется!» – с удовлетворением подумал хитрый политик.

– Ровно неделю назад ассоциация геев и лесбиянок Приуральска подала в мэрию заявку на проведение гей-парада. Все верно? – обратился он к Чванцеву.

– Да, мы подавали заявку! – с пафосом произнес представитель сексуальных меньшинств Приуральска. – И вы, конечно, нам отказываете. Но гей-сообщество не смирится с дискриминацией, мы все равно выйдем на улицу. Пусть на нас натравят милицию, и весь мир в очередной раз обнаружит гомофобную сущность современной российской власти!

– Вы ошибаетесь, господин Чванцев, – Тестоедов ласково улыбнулся. – Лично мне педерастия как социальное явление отвратительна. Но это не означает, что, будучи мэром Приуральска, я могу себе позволить нарушение конституционных прав и свобод наших граждан. Не буду скрывать, некоторые сомнения по поводу предстоящего гей-парада у нас возникли. Но личная просьба губернатора края склонила чашу весов в вашу пользу. Вы получаете официальное разрешение на проведение демонстрации, посвященной борьбе с гомофобией.

Тестоедов не лукавил, губернатор Шаркунов действительно просил мэра Приуральска разрешить проведение гей-парада. Мэр пришел в восторг, краевой начальник собственными руками рыл себе политическую могилу. Человек либеральных взглядов, Шаркунов всерьез воспринял призывы ЮНЕСКО принять меры по борьбе с гомофобией. Но если гей-парады провоцировали жуткие скандалы даже в Москве и Питере, то чего можно было ожидать от промышленного уральского города. «Падающего – толкни!» – вспомнил Тестоедов призыв Ницше и решил подчиниться просьбе губернатора.

– Я всегда знал, что Шаркунов – наша девка! – радостно взвизгнул Чванцев.

– Да, любезнейший, еще один момент, – прервал актера Тестоедов. – Нам нужно согласовать маршрут демонстрации. Необходимо оградить демонстрантов от несознательных гомофобов. Кстати, господин Чванцев, не могли бы вы оказать некоторую любезность?

Актер насторожился.

– Ничего особенного, – успокоил мэр предводителя гей-сообщества. – Мы просим вас вынести на демонстрацию несколько лозунгов, которые должны показать миру настоящее отношение властей края к сексуальным меньшинствам…

Несколько лет назад, когда Юрий Тестоедов проходил стажировку в Нью-Йорке, у него состоялся интересный разговор с американским коллегой, который работал в тамошней мэрии. К муниципальным властям обратилась организация неонацистов с просьбой разрешить проведение марша, посвященного дню рождения Гитлера. При этом маршрут демонстрации должен был пролегать по кварталам, населенным преимущественно евреями. Городские власти просьбу удовлетворили.

– Что-то я вас не понимаю, – удивился Тестоедов. – Вы разрешаете фашистам разгуливать по городу, да еще и по еврейскому кварталу!

– Это называется демократия, – ответил американский чиновник. – Нацизм, это, конечно, отвратительно. Но люди имеют право на публичное выражение своего мнения. А что касается маршрута… Коллега, я предлагаю вам посмотреть завтра самому, что получится из этой затеи.