Джейн Харпер - Засуха

При одном только взгляде на обрыв у Аарона ухнуло в желудке. Но он перемахнул через забор, даже не оглянувшись на остальных. Элли последовала за ним. Люк, красуясь, галантно подал Гретчен руку. Помощь ей была не нужна, но руку она приняла с улыбкой. Теперь они сидели, болтая и смеясь, согреваемые изнутри содержимым полупустой уже бутылки, которую они передавали по кругу. Одна только Элли, когда бутылка добралась до нее, потрясла головой. Серия взаимных подначек, и вот они по очереди наклоняются и глядят вниз, через край. В голове одна молодая дурь и полное отсутствие инстинкта самосохранения.

Фальк чуть приподнял брови, но возражать не стал.

— Быть задницей и быть убийцей — не одно и то же, — сказал он. Гретчен кивнула.

— И понимаешь, я не говорю, что он это сделал. Но был ли он на это способен? — Гретчен бросила взгляд вокруг, будто Люк мог материализоваться поблизости и услышать. — Это совершенно другой вопрос.

Краем глаза Аарон заметил, что рука Люка обвивает талию Гретчен. Склонив голову, он начал нашептывать ей что-то на ухо, и она лукаво опустила ресницы; на щеку легла голубоватая тень.

Аарон остро чувствовал присутствие Элли рядом с собой, но не двигался. Они в первый раз увиделись как следует после того поцелуя под деревом-скалой, почти неделю назад. Никакой определенности. Она работала каждый вечер. Он позволил себе зайти в лавку всего один раз. Она помахала ему из-за прилавка, но это было не то место, где можно было спокойно поговорить.

По дороге к обрыву он немного отстал, надеясь каким-то образом выкроить пару минут с Элли наедине, но Люк тащился рядом, будто приклеенный. Элли не подавала ни малейших признаков, что она помнит о случившемся у дерева-скалы. К тому времени, как они добрались до подножья холма, он уже начал подозревать, что просто-напросто все себе вообразил.

Они топали вверх по тропе; Аарон вполуха слушал историю, которую громким голосом рассказывал Люк. И вдруг Элли повернулась и поймала его взгляд поверх Люковой головы. Она закатила глаза, скорчив страдальческую рожицу. А потом улыбнулась. Радостная, знающая, исполненная их общей тайны улыбка — только для него одного.

Черпая уверенность в этом воспоминании, Аарон качнулся, собираясь придвинуться чуть поближе. Он повернулся было, но замер, даже не двинувшись. Света здесь, над обрывом, было маловато, но кое-что было видно предельно ясно. Среди прочего глаза Элли, то, как они глядели на Люка Хэдлера, пока тот продолжал шептать что-то на ухо Гретчен.

— Люк бывал иногда таким эгоистом, — сказала Гретчен. Она провела пальцем по влажному кольцу, оставленному на столе донышком бокала, смазав четкий контур. — Он всегда был на первом месте, на втором и на третьем, и даже не сознавал этого. Правда? Это ведь не только мне казалось?

Она благодарно взглянула на Фалька, когда он кивнул.

— Прости, — сказала она. — Просто иногда мне трудно бывает отделить того Люка, которого я знала, — ну, или думала, что знала, — от того, что о нем говорят люди.

— Тогда, когда мы были моложе, я всегда думал, что он — честный парень, — сказал Фальк. — Он был очень открытый, что думал, то и говорил. Нравилось тебе это или нет. Но, по крайней мере, всегда было известно, чего от него ждать.

— А теперь?

— Не знаю. Его выходки иногда страшно бесили меня, но внутри я всегда чувствовал, что он — из хороших парней.

— Что ж. Будем надеяться, что так. — Гретчен фыркнула. — Противно думать, что он того не стоил.

— Что ты имеешь в виду?

— Да так, ничего, — вид у нее был смущенный. — Глупости всякие. Я просто имела в виду вообще дружить с ним. И с тобой, и с Элли. Это многое для меня изменило. Люди, с которыми я раньше и водиться-то не стала, начали меня сторониться, будто я заразная или что еще. Но это все были пустяковые подростковые проблемы по сравнению со всем остальным. Ничего серьезного.

Полностью изгнать нотку сожаления из своего голоса ей не удалось. Фальк задумался о том, насколько бурной была ее социальная жизнь до того, как она стала частью их злосчастной четверки. Он вдруг осознал, что без него и без Элли золотоволосой Гретчен стало, наверное, довольно одиноко. Никогда раньше он об этом не задумывался. Потянувшись, он прикоснулся к ее руке.

— Прости, что не поддерживал связь. Это не значит, что мне было плевать, просто… — он осекся. — Я не подумал. Мне нужно было приложить хоть какие-то усилия.

Гретчен чуть улыбнулась.

— Да забудь об этом. Я-то была ничуть не лучше. Возраст, гормоны. Все мы тогда были такие глупые.

Люк встал и потянулся, явно напоказ.

— Пойду отолью, — объявил он. На погруженном в тень лице белым блеснули зубы. — Смотрите, не шалите тут без меня.

Он исчез в кустах, и оставшиеся трое сели плечом к плечу. Аарон и Гретчен то и дело передавали друг другу бутылку. Сидевшая с другой стороны Элли молча взирала на горизонт.

Спокойствие было нарушено треском, стуком и громким воплем. Звук все отдавался в тишине, а они трое глядели друг на друга — шок на залитых лунным светом лицах, — потом Аарон вскочил и побежал на звук на негнущихся водочных ногах. Девчонок он обогнал и слышал только чье-то испуганное, хриплое дыхание за плечом. Он притормозил, подобравшись к краю пропасти. За край вела полоса поломанных и примятых кустов; тот, что рос на самом краю, были вырван с корнем.

— Люк! — рядом появилась Гретчен. Ее крик утонул в пустоте под ними, потом вернулся обратно. Ответа не было. Фальк упал на четвереньки и подполз к самому краю. Он глянул вниз, до тошноты боясь того, что может увидеть. До дна было больше ста метров. Оно исчезало во мраке.

— Люк! Дружище! Ты меня слышишь? — заорал он.

Гретчен рыдала; лицо у нее все было в слезах и в размазавшейся туши. Вслед за ней появилась Элли, осторожно пробиравшаяся меж кустов. Она не бежала, она шла. Собственное дыхание ревом отдавалось у Фалька в ушах. Элли трезвым взглядом пробежалась по примятым кустам. Потом она повернулась и обозрела буш за их спинами, внимательно вглядываясь в тени. Сделав шаг к обрыву, она бросила взгляд в бездну. Посмотрела прямо в глаза Аарону и слегка пожала плечами.

— Этот придурок над нами издевается.

Отвернулась и смахнула с ногтя что-то невидимое.

— Я, вообще-то, не раз задумывался, останетесь ли вы вместе, — сказал Фальк. — Он, конечно, был человек эгоцентричный, но к тебе всегда относился с нежностью.

Гретчен только горько рассмеялась в ответ.

— И все время быть на вторых ролях в «Шоу Люка», двадцать четыре часа подряд, семь дней в неделю? Нет уж, спасибо. — Она вздохнула и заговорила уже более спокойным тоном. — Мы пытались, еще пару лет, после того как ты уехал. В то время казалось, что все серьезно, но на самом деле это было детское. Мне кажется, где-то в душе мы оба пытались каким-то образом сохранить нашу четверку. Но все развалилось. Естественно.