Наталья Александрова - Месть через три поколения

В первый момент Инге показалось, что внутри там свернутый вчетверо черно-красный ковер. Но тут же она поняла, что это скорчившаяся в неудобной позе женщина. Женщина в броском черно-красном пальто.

Брюнетка с очень коротко стриженными волосами.

Та самая, за которой они следили от аэропорта, та, которую Инга упустила всего несколько минут назад.

Она была мертва. Несомненно и бесповоротно мертва. Живой человек не мог бы лежать в такой неестественной позе. Живой человек не мог смотреть такими пустыми безжизненными глазами.

— Прозевали! — выдохнул Шеф и повернулся к Инге. — Ты его не запомнила?

— Уборщика? Да нет. Какой-то невзрачный, сутулый. Да, он левую ногу приволакивает!..

— Это можешь забыть, — отмахнулся Шеф, — ложная примета, чтобы отвлечь наше внимание. И сутулился он нарочно. Ты не расстраивайся, я тоже с ним столкнулся и тоже его совершенно не разглядел. Настоящий профессионал. — В голосе Шефа прозвучало уважение. — Обрезал единственную ниточку, которая к нему вела, не пожалел напарницу…

Инга невольно вздрогнула. Интересно, подумал ли Шеф о ней? Ведь она столкнулась с этим псевдоуборщиком лицом к лицу, не заметить ее он не мог. Хотя этот убийца и так о ней все знает. Может, и не все, но многое.

— Куда теперь? — спросила она Шефа, оказавшись в машине.

Дождь, утихший было, припустил с новой силой.

— Нужно в цветочный магазин заехать, — пробормотал он, — камеру забрать. Не хочу никаких следов оставлять. И ты мне там понадобишься.

Инге хотелось домой — выпить чаю, съесть что-нибудь сытное и заняться наконец своей работой. Или просто отдохнуть. Но еще больше не хотелось тащиться через весь город под проливным дождем. К тому же если Шеф говорит, что она ему нужна, спорить бесполезно.

— Снова цветы заказывать? — вздохнула она. — Там подумают, что я сумасшедшая.

— Скажешь, что потеряла у них сережку. Хотя нет, у тебя вообще уши не проколоты. Кольцо директриса бы заметила… Ага, цепочку золотую с крестиком. Сильно на них не наезжай, просто спроси, не находили ли. Мне всего минут пять нужно, чтобы камеру забрать.

Продавщица в «Эдельвейсе» была другая, и Инга посчитала это хорошим знаком. Сказала, что была здесь раньше, спросила о цепочке. Девушка пожала плечами и даже крикнула кому-то в подсобку, не находили ли. Оттуда, ясное дело, ответили отрицательно.

— Ладно, — вздохнула Инга, — я сегодня где только не была. Значит, не у вас. Так-то цепочка не очень дорогая, просто близкий человек подарил, неудобно будет.

Девица взглянула на Ингу очень выразительно.

«Ты мне лапшу на уши не вешай, — говорил ее взгляд, — знаю, что нет у тебя никакого близкого человека, это сразу видно».

Инга отвернулась и вышла. Неужели с ней все так плохо, если девчонка-продавщица просекла ее сразу?

Шеф уже ждал в машине, подключив камеру к компьютеру. На экране виднелись дверь цветочного магазина и стойка с кассой. Мелькали посетители, их обслуживала та самая продавщица, которую Инга доводила несколько часов назад. Пару раз появилась директриса. А вот… Шеф остановил мельканье кадров.

На экране была коротко стриженная брюнетка с ярко накрашенным ртом. Она обменялась репликами с продавщицей, потом вышла директриса и, надо думать, устроила ей выволочку. Брюнетка оправдывалась, директриса махнула рукой и ушла в кабинет. Продавщица отошла с покупателем в конец зала. Брюнетка бросила букет, который ей дали, видно, для доставки, и ушла, хлопнув дверью.

— Решила уйти, не прощаясь, — заметил Шеф, — это понятно. Непонятно другое. Ты видишь время на экране?

— Двадцать пятнадцать, — прошептала Инга в изумлении, — но тогда… Самолет со Звягиным приземлился точно по расписанию, в восемнадцать десять. — Перед ее глазами встало табло аэропорта. — Сорок минут мы ждали. Потом ездили за ней по городу…

— Нашли мы ее в торговом центре без четверти восемь, — подхватил Шеф, — я на часы смотрел.

— Камера время путает? — неуверенно спросила Инга.

— Исключено. Значит, когда она вошла в цветочный магазин, она полчаса была мертва.

— Натуральная мистика, — пробормотала Инга. — Хотя покажите еще раз…

Вроде бы брюнетка была та самая — короткий ежик иссиня-черных волос, ярко накрашенный рот.

— Пальто не то, — без малейших колебаний сказала Инга. — Точно не то. То было стильное, дорогое, приличной фирмы, а это просто похоже. Но явно не тот уровень, ширпотреб. И сама она… Помада, конечно, та же, но волосы явно крашеные и нос длинноват. Может, она и не брюнетка вовсе.

— Выходит, их было две, — присвистнул Шеф, — а что, очень удобно. Две взаимозаменяемые помощницы.

— Теперь уже одна.

Вернувшись домой, он включил компьютер.

Нужно было выяснить, что знает Всемирная сеть о Данциге, на которого намекал носорог в клубе «Делагарди».

Конечно, он мог поступить проще — выяснить все, воспользовавшись старыми связями в правоохранительных органах. Однако Шеф придерживался строгого правила: прежде чем обращаться к коллегам и сослуживцам, выяснить все, что можно, без их помощи.

Первым делом Интернет выдал ему множество статей о польском городе Гданьске, который до окончания Второй мировой войны был немецким и назывался Данциг. Дальше попалась любопытная статья об американском математике Джордже Данциге, профессоре информатики Стэнфордского университета, — он прославился тем, что, будучи студентом, решил две задачи, с которыми не справился Эйнштейн, приняв их за домашнее задание.

Этот Данциг тоже вряд ли имел отношение к расследуемому делу, и Шеф двинулся дальше.

Он прочел об исполнителе музыки в стиле кантри Гленне Данциге, авторе одной песни, которая десять лет возглавляла хит-парады. О редкой и ценной марке «Голубой Данциг», выпущенной почтой Германии в 1898 году и ставшей редкостью из-за того, что большая часть тиража сгорела в типографии.

Наконец Шеф добрался до небольшой статьи о Валентине Рудольфовиче Данциге, видном филологе, докторе наук, авторе многочисленных книг по древнерусской литературе.

Этот Данциг вполне мог быть тем, на кого намекал носорог из «Делагарди».

Что ж, такая работа как раз для Инги, а если она найдет этого Данцига без какой-нибудь нужной части тела — такое, видно, ее счастье.

Шеф выбрал себе профессию, которая не оставляла места для жалости.

В подъезд Инга вошла вместе с молодой мамой и двумя ее непослушными отпрысками лет пяти. Пока они ссорились, кому войти первым, Инга проскользнула внутрь. Консьержка ее не заметила — она увлеченно следила за перипетиями очередного сериала.

Поднявшись на четвертый этаж, Инга позвонила в дверь.

Вскоре послышались шаркающие шаги, и дверь распахнулась. На пороге стояла крепкая старуха в крахмальном переднике с горестным выражением на лице.