Джон Ле Карре - Ночной администратор

Внутреннее сопротивление Джонатана было подобно внезапному торможению.

– Были там такие взводы контактного наблюдения. ВКН.

– Что это?

– Отдельный взвод в каждом полку.

– Кто туда входил?

– Добровольцы.

– Я думал, только избранные.

«Короткие, отрывистые фразы, – заметил про себя Берр. – Веки полуприкрыты, губы напряжены. Полностью контролирует себя. Натренирован. Приучен наблюдать, узнавать террористов на глазок. Делать укрытия, действовать в темноте. По нескольку ночей лежать в засаде. В кустах, в сене, в канаве».

– Какое у вас было вооружение?

Джонатан пожал плечами, словно хотел сказать: какое это имеет значение?

– «Узи». «Геклеры». Пулеметы. Учили всему. Можно было выбирать. Это только на гражданских действует. В армии – обычная работа.

– Что выбрали вы?

– У «геклера» имелся ряд преимуществ.

– Которые пригодились вам в операции «Ночная сова», – предположил Берр, не меняя интонации. И откинулся назад, чтобы посмотреть на Джонатана. Выражение лица Джонатана тоже не изменилось.

Он говорил как во сне. Глаза открыты, но мыслями весь в Северной Ирландии. Кто мог подумать, что ланч превратится в экскурсию по самому неприятному прошлому?

– Мы получили данные, что несколько террористов пересекли границу и движутся по направлению к Арма, чтобы передислоцировать тайник с вооружением. Мы пролежали в засаде два дня, наконец они появились. Мы убрали троих. Взвод сиял от счастья. Все ходили и шептали: «Трое». И показывали три пальца ирландцам.

– Прошу прощения. – Берр, казалось, не расслышал. – «Убрали» в данном контексте означает «убили»?

– Угу.

– А вы лично кого-нибудь убрали?

– Я был в группе. Естественно.

– В группе обстрела?

– В группе отсечения.

– Из скольких человек?

– Мы были вдвоем. С напарником. Брайан и я.

– Брайан?

– Младший капрал.

– Ваше звание к тому времени?

– Капрал. В должности сержанта. Нашей задачей было схватить их, когда они двинутся обратно с оружием.

Мускулы лица напряглись, на скулах заиграли желваки.

– Это было большой удачей, – сказал Джонатан как можно более небрежно. – Всякий хочет убрать террориста. Нам выпал шанс. Большая удача.

– И вы убрали троих. Вы и Брайан. Убили трех человек.

– Именно. Я же говорю. Большая удача.

«Не подступишься, – подумал Берр. – Крепкий орешек. Владеет собой в совершенстве».

– Два – один. Или один – два? В чью пользу счет?

– Каждый по одному. Третьего – вместе. Сначала мы чуть не поссорились из-за него. Потом решили считать поровну. Трудно сказать, кто загнал шар. В горячке стрельбы не поймешь.

С этой минуты Берру уже не нужно было подзадоривать Джонатана. Тот словно впервые решился рассказать эту историю, воспользовавшись представившимся случаем. Наверное, и правда, впервые.

– Там была ферма, прямо на границе. Хозяин ее ловкач, контрабандой переводил коров то туда, то сюда и требовал субсидий на их содержание от обеих Ирландий. У него были «вольво» и «мерседес», абсолютно новенький. И эта грязная ферма. Разведка донесла, что сюда направляются трое террористов с юга. Придут после того как пивнушки закроются на ночь. Даже имена были известны. Мы притаились и стали ждать. Их склад в сарае. А мы – в кустах, в ста пятидесяти ярдах от него. По инструкции мы должны были сидеть тихо и наблюдать, оставаясь незамеченными.

«Это как раз то, что ты очень любишь, – подумал Берр, – наблюдать, оставаясь незамеченным».

– Мы должны были позволить им войти в сарай, вытащить «игрушки» и, после того как они отправятся дальше, доложить по рации, куда они двинулись, а сами тихо слинять. Другая группа должна была перекрыть дорогу в пяти милях от фермы и накрыть их с поличным. Смысл в том, чтобы не выдать источник информации. Затем они бы убрали их без проблем. Мы не учли только, что в их планы не входило шастать с оружием по дорогам. Они решили зарыть его в канаве в десяти ярдах от места, где мы сидели. В ящике, который заранее туда положили.

Джонатан лежал на животе на покрытом мхом холме в Южном Арма и смотрел в прибор ночного видения на трех человек в зеленом, таскающих зеленые ящики на фоне зеленого лунного ландшафта. Вдруг человек с левой стороны медленно поднялся на цыпочки, уронил ящик и, картинно раскинув руки, закружился на месте. «Его кровь такая зеленая… Я его убираю, а глупец даже не жалуется», – успел подумать Джонатан, когда его «геклер» взбрыкнул.

– И вы стали стрелять в них, – догадался Берр.

– Нам нельзя было упустить инициативу. Мы уложили двоих, а потом вместе – третьего. В считаные секунды.

– Они открывали ответный огонь?

– Нет, – улыбнулся Джонатан. Его ничем нельзя было прошибить. – Нам повезло, конечно. Отстрелялся – и свободен. Это все, что вы хотели узнать?

– Вы потом возвращались туда?

– Вы имеете в виду Ирландию?

– В Англию.

– Нет. Ни в Англию, ни в Северную Ирландию.

– А развод с женой?

– Об этом уже позаботились в Лондоне.

– Кто?

– Жена. Я оставил ей квартиру, все мои сбережения, всех наших общих друзей. У нее это называлось «пополам».

– Англию вы тоже оставили ей?

– Да.

Джонатан закончил рассказывать, но Берр продолжал слушать.

– Что я действительно хочу знать, Джонатан, – подытожил он спокойным ровным голосом, который не менялся в течение почти всего разговора, – так это готовы ли вы вообще начать сначала. Не жениться, нет. Опять послужить стране.

Берр слушал собственные слова с ощущением, что адресует их гранитной стене, пусть и говорящей. Он кивнул, подзывая официанта. «Наплевать, – подумал Берр, – где наша не пропадала». Поэтому он, в свойственной ему небрежной манере, высказал все, что хотел высказать, отсчитывая швейцарские банкноты на белое блюдце.

– Предположим, я попросил бы вас перечеркнуть всю вашу жизнь до сей минуты ради лучшей жизни, – говорил Берр. – Лучшей не лично для вас, а, как нам обоим хотелось бы надеяться, для человечества. Это тот случай, когда воздается сторицей. Скажите «прощай» прежнему Джонатану, и вас ждет новый, с иголочки, улучшенный вариант. Отставка по окончании операции, новая жизнь, выбираете, где поселиться, денег вагон… Все как полагается. Знаю, многие не отказались бы. Может, я и сам не отказался бы, если бы это не было нечестно по отношению к Мэри. А вам по отношению к кому быть нечестным, кроме себя самого? Насколько я знаю, такого человека нет. Будете по три раза в день кормить свою крысу. Вечный шторм – каждая клеточка в напряжении, каждая секунда – в смертельном страхе. И вы будете работать на вашу страну, как и ваш отец, что бы вы там ни думали о Северной Ирландии. Или о Кипре, если на то пошло. И будете мстить за Софи. Скажите ему, что мне нужна квитанция об оплате. Ланч на двоих. Бентон. А сколько я дал? Еще пять? Я не буду просить вас, Джонатан, расписываться за меня, как некоторые. Двинулись.