Эл Ригби - Завтра нас похоронят

Это не была машина Котов, что не помешало ей мчаться на меня, не сбавляя скорости. Я почувствовала удар в бок: автомобиль задел меня и унёсся ещё до того, как я рухнула в грязь.

«А ведь я обещала вернуться…», — подумала я, закрывая глаза.

[Квартира Рихарда Ланна. 15:35]

— Папа, обещаешь? Ты приедешь?

Голосок Аннет, казалось, не только звучал в трубке, но и заполнял всю комнату. Рихард устало улыбнулся:

— Хорошо, воронёнок. Я постараюсь.

— Мы с мамой очень ждём.

— Не думаю, что мама меня ждёт, — мягко возразил Рихард.

Аннет на том конце провода вздохнула и заговорила так, будто объясняла что-то очень глупому человеку:

— Ну ладно… я жду. Я соскучилась, я тебя вижу раз в год.

— Я постараюсь, воронёнок, — Ланн почувствовал привычную усталость. — Если доберусь до вас через такой снег и если мне не придётся задержаться на работе. Знаешь же, в Рождество всем хочется домой.

— А тебе не хочется?

— Хочется, милая.

На этот раз Рихард не соврал. Домой ему хотелось. Вот только старый дом в пригороде, где жила его бывшая жена с дочерью, он давно уже перестал считать своим. И ничего удивительного, что в ту ночь он так и не приехал, понимая, что очередной порции осуждающих взглядов Виктории Ланн просто не выдержит: сорвётся, наорёт, напугает дочь — единственное существо, которое хотя бы пыталось его любить, и которое он также пытался любить.

Его доконала тяжёлая работа, связанная с резким всплеском преступности: страну, готовившуюся выбирать нового президента, лихорадило. И лучше было немного расстроить Аннет, чем совсем испортить ей Рождество.

— Воронёнок, не сердись … завтра ты найдёшь под ёлкой подарок.

Книги. Много-много дорогих книг из лучшего магазина — весь длинный список, который Аннет составила за год. Она обожала книги. И прежде, чем читать, нюхала их страницы, становясь в такие минуты похожей на маленького зверька.

Аннет его простила. Она всегда его прощала. И Рихард прямиком отправился домой. Рождество он провёл в обществе бутылки хорошего виски. И просто отключился, выпив лишь половину. А под утро был этот звонок.

Он с трудом нашарил трубку и теперь всё никак не мог понять, что случилось.

— Рихард она убивает меня…

— Кто? — тряся головой, спросил он.

— Эта девчонка… помоги…

— Виктория, что за…

— Помоги, Рихард! — голос у неё прыгал, точно воздух то попадал в лёгкие, то почему-то не находил туда дороги. — Они рвутся. Он был прав! Я чувствую. Я…

И тишина. Напрасно Ланн звал жену по имени. А потом…

— Папа… — голосок в трубке звучал очень глухо. — Прощай.

Гудки. На секунду Рихарду показалось, что у него сейчас остановится сердце. Но ждать, случится это или нет, он не стал. Быстро набрал сначала номер скорой, потом номер полиции. Мельком глянул на часы: было ровно 5:23 утра.

Больше он никогда не видел свою дочь.

Рихард вздрогнул и потёр лоб: сон-воспоминание был не самым приятным. Настолько, что раз за разом он просыпался в холодном поту.

С некоторым усилием он встал с дивана и уже собирался поставить на плиту чайник, когда раздался звонок в дверь. Рихард, мысленно проклиная всех, вышел в коридор и, как обычно не глядя в глазок, отодвинул засов.

— Привет, Ричи.

На пороге, улыбаясь, стояла Госпожа Президент. В руке она держала большой пакет, из которого торчала палка колбасы. Рихард усмехнулся:

— Зравствуй, Гертруда. Ты по-прежнему уверена, что я голодаю?

Она окинула его взглядом: от голого торса — по дому он всегда ходил только в старых джинсах — до пальцев босых ног:

— Судя по тому, что ты по-прежнему не разжирел и в прекрасной форме, я не далека от истины. Впустишь?

— А родина? — хмыкнул он, оглядывая дорогой костюм и безукоризненную причёску, никак не желавшие сочетаться с дешёвым магазинным пакетом.

Она молча сделала шаг, оттеснила его бедром и вскинула брови:

— Родина подождёт. Президент устал.

Это она говорила всегда.

Карл знал Гертруду Шённ уже почти сорок лет — с младшей школы. Она была его лучшим другом — в классе, в университете, в полицейском управлении, куда они вместе пришли работать. Потом был недолгий период абсолютного, казалось бы, счастья, — они одновременно влюбились, завели детей и стали дружить семьями. Казалось, всё должно было так и остаться… а вместо этого пошло под откос, но об этом Ланн вспоминать не любил.

Потом в один прекрасный день Гертруда ушла в политику. Рихард толком не знал, какими дорогами она поднималась наверх так быстро, но примерно догадывался, с чего именно Гертруда начинала: она всегда была красивой. И такой же дьявольски умной. Поэтому Ланн уважал её — ведь совсем не легко проделать путь от домохозяйки до президента. А она проделала. Хоть и осталась в итоге на развалинах. Впрочем, на развалинах они теперь были вместе. Трое из четверых. Четвёртая умерла.

И со студенческих времён они, встречаясь, всегда пили пиво и ели бутерброды с колбасой. Менялось время, менялись любовники Гертруды, прибавлялось седины в волосах Рихарда… но это оставалось всегда.

Вот и сейчас он сидел за столом, наблюдая за ножом в её руках. И думал о том, что, наверно, он единственный человек в стране, кому Госпожа Президент специально нарезает колбасу такими толстыми ломтями. Гертруда Шённ улыбнулась:

— Как работа? Выматывает?

— Ничего, — он неопределённо пожал плечами и открыл две стоящие на столе бутылки пива. — Бывало хуже. А… твоя?

— Сам видишь, — голос звучал тускло и безнадёжно. — Я на ней сдохну.

Она разложила горку бутербродов прямо на широкой деревянной доске и села напротив Рихарда. Он протянул руку и накрыл её маленькое запястье ладонью:

— Нет, старушка. Не допущу.

Она рассмеялась, качая головой, и отпила пива. Со вздохом заглянула в горлышко бутылки, точно ожидая увидеть там возможное решение своих проблем, и медленно начала, подаваясь вперёд:

— Рихард… Служба разведки мне кое-что сообщила…

— У тебя всё ещё есть служба разведки? — с невольным удивлением спросил Ланн.

Она откусила сразу половину бутерброда, некоторое время жевала, осуждающе глядя на комиссара, и наконец гордо произнесла:

— У каждого президента есть служба разведки. Так вот… Наши западные друзья засылают к нам шпиона. Точнее, собираются. В ближайшее время. Псевдоним — Красная Гроза.

— Красная, говоришь? — заинтересованный Рихард даже отставил бутылку. — В таком случае ты уверена, что друзья западные ?

— Более чем. Но ты верно угадал, наш гость из бывших .

— И ты желаешь, чтобы я отследил его появление и застрелил раньше, чем он что-то разнюхает? Для этого у тебя есть служба…