Дуглас Ричардс - Убийца Бога

Они пояснили, каким опасным образом эта терапия изменяет личность, – провоцируя в лучшем случае манию величия, а в худшем – социопатию.

– Вы не отметили в себе подобных изменений? – спросил Дэш.

– Вообще-то нет. Я был слишком занят – развлекался, решая задачи.

Дэш кивнул.

– В большинстве случаев поначалу эффект слабый, но потом он усиливается, – пояснил Дэш.

– И вы прошли очень серьезную проверку, о которой даже не подозреваете, – заметил Гриффин. – Или, как сказал бы Дэвид на прямолинейном диалекте военных, мы просветили все ваше дерьмо, – с улыбкой добавил он.

– Вам будет приятно узнать, что в отношении этики вы на самом верху шкалы, – сказала Кира. – То же самое касается природной твердости разума и характера.

– А как вам удалось проверить такие качества?

– Мы пользуемся способами, изобретенными под действием препарата Киры, – ответил Дэш, явно не желая углубляться в подробности. – У вас твердый характер; вдобавок, как выразилась однажды Кира, первый раз похож на путешествие Алисы в Стране чудес, поэтому неудивительно, что этот эффект пока не чувствуется.

– Просто для протокола, – встрял Гриффин. – Я проскочил стадию Алисы. Похоже, препарат подействовал на меня сильнее, чем на остальных. Помимо прочих качеств, я превратился в исключительно заносчивого типа.

– Команде пришлось придумать для старины Мэтта под усилением специальный технический термин, – широко улыбнулся Дэш. – Он превращается в редкостного мудака.

Ван Хаттен рассмеялся, явно чувствуя себя непринужденно.

– Ладно, ладно, – отозвался Гриффин. – Признаю. Я превращаюсь в мудака.

– Но феноменально продуктивного, – гордо добавил он; слово «феноменальный» давно стало их местной шуточкой.

– Это единственный род мудаков, который мы приемлем, – заметил Дэш.

Кире не хотелось портить настрой, но им предстояло еще много работы.

– Полковник, не разъясните ли Антону логистику операции? – предложила она.

– Полковник? – переспросил ван Хаттен.

– В прошлой жизни, – кивнул Коннелли.

– И почему я не удивлен?

– Буду считать ваши слова комплиментом, – сказал Джим, забирая у Киры пульт.

– Учитывая нашу историю и некоторые неприятности, произошедшие в начале года – о них мы расскажем вам попозже, – начал он, – сейчас наш уровень секретности и безопасности выше, чем когда-либо раньше. Здание, в котором мы находимся, можно назвать нашей штаб-квартирой. Мы вчетвером стоим во главе всего. Дело не в том, что мы – не считая Киры, конечно, – умнее или способнее прочих рекрутов; просто мы являемся основателями проекта. Учредителями.

В течение многих месяцев Кира сопротивлялась постоянному потоку восхвалений со стороны остальных членов основной группы, считая эти похвалы сильно преувеличенными, но потом смирилась. Дэш убедил ее в том, что автор инструмента, позволяющего совершать одно открытие за другим и меняющего ход истории человечества в той же степени, что огонь или колесо, заслуживает возведения на пьедестал.

– Разумеется, научно-исследовательский центр и это здание – всего лишь прикрытие, – продолжал Коннелли. – Это не рабочее помещение, а по большей части наш дом. Здесь есть спальни, кухни и все прочее. Возможно, правильнее будет назвать его жилым комплексом.

– Мы не зонируем его, но опять же, – пожал плечами Коннелли, – это меньшая из наших забот.

Он нажал кнопку на пульте, и на мониторе появилось изображение длинного коридора шириною с двухполосное шоссе, с бетонным полом и выкрашенными белым стенами.

– В южном конце здания есть коридор – бетонный туннель. Около восьмидесяти ярдов длины и на двадцать футов ниже уровня земли. Он ведет в складское здание площадью сто двадцать тысяч квадратных футов.

На экране появилось новое изображение. Вид с воздуха демонстрировал угрюмое, на вид заброшенное, здание без окон. Коннелли пояснил, что здание запечатано и единственный вход – коридор, связывающий склад со штаб-квартирой. Группа сначала приобрела склад, а потом выстроила штаб-квартиру и туннель. Для всех видов работ использовались разные подрядчики, а связанные с работами документы тщательно маскировали, уничтожали или перепутывали.

Потом Коннелли показал шеренгу стоящих в туннеле мототележек для гольфа, на которых люди перемещались из одного здания в другое.

За ними последовали изображения внутренних помещений склада. На каждой фотографии были все новые и новые виды лабораторий, оснащенных первоклассным оборудованием. В первую очередь продемонстрировали биотехнологическую, в которой Кира занималась производством капсул и работами над терапией долгожительства. Потом на экране замелькали другие лаборатории: физика высоких энергий, химия, электроника, оптика и так далее. Все они выглядели безупречно, а их создатели явно не скупились при закупках.

– Надеюсь, мы успеем провести вас по ним до вашего отъезда, – сказала Кира. – Показывать фотографии несколько… убого, но у нас еще много дел. Кроме того, состояние усиления серьезно выматывает организм, поэтому вам лучше подольше отдохнуть и съесть пару лишних пончиков.

– Очень мило с вашей стороны, – отозвался ван Хаттен, который обнаружил оставшийся несъеденным последний, десятый пончик и жадно схватил его. – Впечатляющий комплекс, – добавил он.

Только основная группа знала о существовании второго, практически идентичного здания в Кентукки. Оно точно так же соединялось туннелем со складом, заполненным лабораториями, и имело такую же защищенную комнату для использования терапии Киры.

Группа набирала людей по всей стране и всему миру, хотя в основном, из-за логистических соображений, фокусировалась на Соединенных Штатах. Всех новых членов оформляли как консультантов, что давало им основания часто посещать соответствующие объекты, хотя они старались держаться как можно незаметнее.

Оба комплекса размещались в тридцати минутах езды от крупного аэропорта, а их расположение было выбрано таким образом, чтобы на перелет сюда из любого соседнего штата требовалось не более двух-трех часов. Группа взяла карту Соединенных Штатов, поделила ее на две половины, западную и восточную, а потом постаралась отыскать примерно посредине каждой половины международные аэропорты, связанные прямыми рейсами со всеми прилегающими штатами. Международный аэропорт Денвера стал победителем в западной части, а Международный аэропорт Цинциннати/Кентукки выиграл состязание в восточной. Основная группа делила свое время между двумя комплексами примерно поровну, но считала основной штаб-квартирой денверскую.

– Спасибо, – сказал Дэш. – Мы вложили в него много сил. Не говоря уже о куче денег. Очень удачно, что Мэтт в усиленном состоянии способен по своему желанию творить деньги.