Дуглас Ричардс - Убийца Бога

Последний добрался до «Коперника» на шесть часов позже Гриффина, не успев на его красивую победу на конкурсе в Южной Африке. Спустя одну капсулу Дэш почувствовал себя отлично, хотя до полного возвращения к нормальному состоянию следовало подождать еще пару недель.

По крайней мере, нормальному физически. Эмоционально он был просто разбит. И не без причины. Он совершил несколько ошибок, которые дорого обошлись. Его ближайший друг мертв. Проект «Икар» продолжает получать удар за ударом, и их идеи о создании лучшего будущего вряд ли когда-нибудь воплотятся. И, хуже всего, женщина, которую он любил и уважал, из надежной эмоциональной опоры превратилась в непредсказуемую и, не исключено, опасную особу.

Этого уже было достаточно, чтобы подкосить самую стойкую психику, но перечень продолжался. Дэш был ранен, повсюду распространялась инопланетная чума, подталкивающая его вместе со всеми на край существования, и ему приходилось общаться с полковником «Джейком» Джейкобсоном, который нес ответственность за смерть Джима Коннелли. Хуже того, Дэш заметил, что Джейк ему нравится . Не очень удивительно, но здорово дезориентирует и наносит еще один удар по эмоциональной стабильности. Они с Джейком говорили на одном языке, обладали одними умениями, имели много общего опыта и даже похожие цели. Дэш слышал немало рассказов, как американские и советские военные времен «холодной войны» между СССР и Америкой, которые всю жизнь считали друг друга противниками, с началом разрядки быстро становились друзьями благодаря тесной связи, возникшей за эти годы.

Дэвид очень тяжело переживал потерю Джима Коннелли. И ненавидел себя за то, что больше не может ненавидеть Джейка. В то же время он ненавидел себя за то, что не может меньше любить Киру Миллер.

Короче говоря, Дэш находился в глубочайшей эмоциональной заднице, хотя подозревал, что психолог определит его состояние в несколько других терминах.

Здесь Дэвид был наблюдателем, поэтому он старался держаться как можно незаметнее, изображая муху на стене. Даттон откашлялся, и Дэш понял, что совещание сейчас начнется.

– Мы постараемся не затягивать разговор, – заговорил гражданский начальник Джейка, глядя на Мэтта Гриффина. – Но нам нужно знать, где вы находитесь. И пришли ли вы к чему-то. Кроме того, мы хотим попросить, чтобы вы постарались во время усиления смягчать тон. Говоря по-простому, вас здесь считают самым отвратным уродом, который когда-либо появлялся на свет.

Гриффин проглотил шоколадную булочку и достал следующую из пакета, который Дэш все время держал полным. Поморщился.

– Я делаю все, что могу, – виновато произнес он. – Я рад уже тому, что мое альтер эго еще никого не убило. Если не хуже. Я могу его контролировать, но только чуть-чуть. И только потому, что сейчас оно впервые за много времени столкнулось с действительно сложной проблемой.

Даттон вздохнул и решил двигаться дальше.

– У вас было два дня, – сказал он. – Я знаю, вы делаете успехи, но где мы сейчас?

– Я работаю сразу по двум направлениям, – сообщил Гриффин. – Первое – выяснить, на что запрограммированы наши друзья-наниты. Второе – найти способ передать им команду на самоуничтожение.

– Вы полагаете, у этих штук есть переключатель на самоуничтожение? – уточнил Колк.

Гриффин кивнул.

– Почти наверняка. Но это не важно. Если его нет, я придумаю, как создать свой.

Он помолчал.

– А вот выяснить напрямую, что делают эти жуки, наверняка не удастся. Это инопланетные устройства с чуждой нам логикой и чуждым программированием.

– Однако мне сказали, что вы добились больших успехов в распаковке этого программного обеспечения, – сказал Джейк. – Я употребил правильное слово?

Мэтт снова кивнул и оторвал у следующей булочки верхушку с шоколадной глазурью.

– Из тысяч групп по всему миру, которые занимаются этой задачей, только вашей удалось добиться успеха, – продолжил Даттон. – Ситуация дошла до точки, когда все остальные сидят и ждут, к чему придете вы. Вы говорите им, что сделать, и это работает, мяч катится дальше. Но никто, даже в вашей команде, не может понять, почему оно работает, и от этого у них едет крыша. Они не рассчитывают понять инопланетные программы. Но определенно рассчитывают понять ваши действия. Они спрашивают вас, как вы догадались применить именно такой подход, а вы по большей части посылаете их на хер.

Гриффин вздохнул.

– Я их посылаю, потому что и сам не имею понятия. Вы никогда не проходили усиление, но пропасть между мной и моим альтер эго – назовем его Супер-Мэтт, – с усмешкой вставил он, – не меньше, чем между птицей и человеком. Скажу честно: то, что мы пытаемся сделать, практически невозможно. Однако мое альтер эго очень близко к прорыву на обоих фронтах. Если бы я мог объяснить, что делаю, я бы объяснил.

– Не беспокойтесь, – сказал Джейк. – Все раздражены, поскольку не понимают, что вы делаете. Какая жалость… – Он помолчал и указал на Гриффина. – Продолжайте, пожалуйста. Где же мы? Вы сказали, что не сможете выяснить напрямую, для чего предназначены эти наниты. Значит ли это, что вы планируете какой-то окольный способ?

– Именно так, – ответил Гриффин. – Да. В определенном смысле нанитов можно считать компьютерными червями. Червь закапывается в ваши программы, размножается и распространяется. Но у самых вредоносных из них есть таймеры. Они незаметно расползаются, неделями или месяцами, не вызывая никаких проблем, пока не заражают миллионы компьютеров. И тогда, в заданную дату и время, начинают скоординированную атаку. Они запускают программные инструкции или обращаются за ними на веб-сайты своих хозяев, и эти люди получают в свое распоряжение огромные компьютерные сети, которыми можно воспользоваться в порочных целях.

Гриффин засунул в рот булочку. Все остальные обдумывали его слова.

– Мне показалось, или вы действительно употребили слово «порочный»? – с кривой улыбкой поинтересовался Колк.

Дэш усмехнулся. Мэтт Гриффин часто выбирал слова, которые заставляли людей улыбаться.

Хакер пропустил слова майора мимо ушей.

– Поэтому, когда находишь червя, который размножается, но больше ничего не делает, – продолжил он, – пользуешься распространенным приемом – ускоряешь время. Разгоняешь часы компьютера. Заставляешь компьютерное время бежать в тысячу раз быстрее реального. Если червь и его собратья запрограммированы дремать до пятого марта, ты заставляешь их думать, что пятое марта уже наступило, и смотришь, что выйдет. Этот способ не дает понять, как предотвратить срабатывание их программы. Но ты хотя бы заранее знаешь, что случится, и не ждешь начала войны, когда уже будет поздно.