Дэвид Хофмейр - Дорога ярости

Кейн ухмыляется. Он защищает лицо кулаками, как это делают настоящие бойцы. Ред замахивается. Кейн уворачивается. Ред снова замахивается – высокий апперкот – и Кейн уходит от удара. Толпа ревет. Противники меряют ринг шагами. Ред вспотел и тяжело дышит. Кейн его побеждает. И все это видят.

Но тут ситуация меняется. С Реда Кейн переводит взгляд на Адама и на мгновение теряет бдительность. Чуть опускает кулаки, открыв лицо. Ред это замечает и замахивается, что есть силы. Первый удар не доходит до цели: рука Реда пролетает над головой Кейна, а вот второй попадает куда нужно. Оглушительный удар. Кейн отлетает на зрителей.

Те его принимают, словно живая волна, и под громкие крики отбрасывают обратно в круг. Ред снова замахивается и снова бьет Кейна. Тот, пошатнувшись, падает. Вдруг из толпы вырывается человек.

Сэди!

Она вскакивает Реду на спину и вцепляется в него ногтями. Ред оборачивается и тянет руку за плечо, пытаясь сбросить ее.

– СЭДИ! – крик Адама тонет в общем шуме. Он видит, что к Сэди пробираются зрители, чтобы вытащить ее из круга. Какой-то парень бьет ее кулаком, и Адам бросается вперед. Врезается в этого парня плечом и обхватывает за талию. Удар получается такой силы, что оба растягиваются на полу. Адам поднимает глаза и видит, что маклер прогоняет парня прочь с ринга.

Сэди отдирают от спины Реда и тащат прочь. Она лягается. Адам чувствует, как кто-то берет его за плечи, поднимает и толкает в толпу. Пошатываясь, он оборачивается и видит, как Кейн встает.

Прихрамывая, Кейн обходит Реда кругом и наконец оказывается спиной к Адаму. Ред бросается на Кейна. Бьет его слева в челюсть. Сильный удар. Потом правой – в солнечное сплетение. Кейн сгибается пополам. От удара в щеку отлетает на Адама.

Тот ловит его под руки.

– Что ты делаешь? Ты же его почти победил!

Кейн оборачивается и улыбается, показывая залитые кровью зубы.

– Если есть деньги, ставь на меня.

Уворачивается от очередного замаха Реда и, пошатываясь, возвращается в круг.

Адам вспоминает рассказ Сэди. И начинает понимать. Кейн ничуть не похож на обычных людей. Мальчишку-раба, закованного в цепи, бросили в реку на съедение аллигаторам. Оставили умирать. Кейну нечего терять. Может, ему даже нужно, чтобы было больно. Чтобы хоть что-то чувствовать.

– Все, он покойник, – произносит стоящий рядом с Адамом парнишка из банды Псов-Воинов, у которого изо рта несет кислятиной.

А может, Кейн и вправду покойник. Может, он призрак.

Адам качает головой.

– Ошибаешься. Бой еще не кончен.

Ред снова атакует. На этот раз Кейн уходит вправо и сильно бьет Реда в челюсть. Ред, покачнувшись, моргает. Снова набрасывается на Кейна. Заносит руку. Промахивается. Кейн бьет слева. Удар… другой… третий. Ред оглушен.

Он опускает руки. Кейн подходит к нему, берет за плечи, как будто хочет обнять по-братски, и бьет его лбом по носу.

Удар идеально выверен. Кейн попадает Реду точно в переносицу, и тот, плюясь кровью, падает как подкошенный.

Бой окончен.

Из толпы выходит маклер, чтобы поднять руку Кейна. Но того и след простыл.

Адам выбирается из толчеи и находит Сэди, которая отряхивает куртку. Сэди раскраснелась и щурится от злости.

– Ты это видел? – бросает она Адаму.

– Да уж. Никогда не видел, чтобы так дрались.

– Они меня с него стащили! Уроды.

Адам протягивает руку, чтобы помочь Сэди отряхнуться, но девушка отстраняется.

– И что там было дальше? – с подозрением спрашивает она.

Адам поднимает руки, демонстрируя удивление, что Сэди не понимает очевидного:

– Кейн победил.

И снова чувствует укол ревности.

Сэди качает головой. Ее взгляд чуть-чуть смягчается. Она судорожно выдыхает и улыбается. Улыбается.

– Я видела, что ты сделал. С тем парнем, который меня ударил. Здорово ты его.

Адам чувствует, как у него краснеет шея.

– Да брось ты.

– И тем не менее. Спасибо. – Они смотрят друг на друга, не отрываясь. У Адама теплеет на душе. Странное ощущение.

– Подумаешь, какая-то драка, – произносит он.

– Ага, – соглашается Сэди. – Кейн точно чокнутый.

Они находят его в углу темного затхлого салуна. В руках у Кейна стакан с янтарной жидкостью. «Реактивного топлива». Стол перед ним пуст. Снаружи воет и стонет ветер. Хлопает ставень. Салун трясется и скрипит. Поднялась буря.

– Ну ты даешь, – замечает Адам, скользнув на лавку напротив Кейна, и быстро оглядывает слоняющихся по залу людей. Его восприятие обострено.

Кейн вращает стакан в руке. На щеке у него синяк. Над правым глазом – рана.

– Зря ты это, – добавляет Сэди и садится рядом с Адамом. Щеки ее полыхают румянцем.

Кейн ничего не отвечает. Лишь смотрит в щербатый стакан в тусклом пламени свечи.

Сэди наблюдает за Кейном.

– Леви не понравится, что ты выставил Реда на посмешище.

– Значит, пусть впредь тщательнее выбирает себе спутников.

– Ты не знаешь, на что он способен. Он может…

– Все что угодно, – доканчивает кто-то холодным шепотом.

Они резко оборачиваются. Голос принадлежит стоящему в тени незнакомцу. От этого голоса у Адама мороз пробегает по коже. Пробирает до костей.

– Так-так, а вот и наш храбрец, – продолжает голос.

Краем глаза Адам замечает, что остальные посетители бара отодвигаются подальше от их стола. Скрываются в темноте.

Незнакомец выходит в круг желтого света, и из мрака показывается его лицо. Леви Блад смотрит на Кейна, потом поворачивается к Адаму и Сэди. Глаза его блестят.

– Сестренка, – произносит он, глядя на Сэди.

– Леви, – отвечает она.

Вспышка молнии. Снаружи доносится раскат грома. Громкое БАБАХ! Вот он, собственной персоной. Тот парень, что убил Фрэнка. Дьявольское отродье. Из плоти, крови и костей. Прямо перед Адамом.

В душе Адама вскипает гнев. И страх. Страх, смешанный с яростью. Ярость, пронизанная жаждой мести. Он опускает правую руку под стол, тянется за рогаткой. Оглядывает салун. Слишком много любопытных глаз, чтобы что-то здесь начинать. Адам замечает прохаживающегося по темному залу высокого и стройного Уайатта. Он прислоняется к стойке бара, поставив ногу на перекладину за спиной.

– Не возражаете, если я присяду? – спрашивает Леви.

В речи его не слышно ни тени поспешности. Весь его вид излучает самоуверенность. И кое-что еще. Фрэнк назвал бы это дьявольщиной, но Адам не верит в дьявола. Он считает, что люди принимают решения, и эти решения делают их теми, кто они есть. И тот, кто принимает плохие решения, – дурной человек.

– Я возражаю, – отвечает Адам, и голос его предательски дрожит.

Леви смеривает его взглядом. Смотрит на его лежащую на столе перевязанную руку.

– Я так понимаю, тебе волки отгрызли палец. Да, Гонка… полна опасностей.