Александр Афанасьев - Экипаж специального назначения

– Возможно. Итак?

– «МР5К» есть, причем оригинальные, Германия, глушители к ним тоже есть. Их там с вооружения снимают, распродают остатки. Настоящие, мистер, либо от полиции, либо от ГСГ9, без кидка.

– Точно оригинальные? – перебил я. Вопрос был не просто так. «МР5К» выпускают в Турции, Судане, Пакистане и Малайзии, качество очень и очень разное. А оружие ближнего боя – это даже не пехотная винтовка, оно должно быть предельно надежным.

– Точно, точно. Модификация «ПДВ», со складов запаса – они массово перевооружаются на «МР7». Винтовки тоже есть, но либо «ФАЛ», либо румынские «ПСЛ». «СВД», извини, нет, такое заранее заказывают…

«ФАЛ» и «ПСЛ» – у каждой свои недостатки. У «ФАЛ» – это не снайперская винтовка, она тяжелая и есть проблемы с задержками. Плюс – для любого солдата из страны Восточного блока, привыкшего к «калашникову», она будет непривычна. «ПСЛ» – это расходный вариант времен войны с террором, ее используют все, начиная от американцев и заканчивая моджахедами. Секрет прост: надежная схема «АК-47», распространенный патрон 7,62 винтовочный, прочный прицел и предельно дешевая цена – она стоит столько же, сколько автоматическая винтовка. После миссии ее можно выбросить и купить новую. Из минусов – отвратительное качество изготовления. Кто разбирал любое румынское оружие – тот поймет. Американцы закупают огромные партии оружия именно в Румынии для вооружения сирийских повстанцев – из того простого соображения, что долго оно не прослужит.

– «ФАЛ» со складным прикладом.

– Извини, нет.

– Тогда «ПСЛ».

Сыч привычно кивнул.

– Если работаешь с Гораном, то цены знаешь. Пулемет есть, ленты есть. Винтовка – «Черная стрела» будет, не возражаешь? Она дешевле всех. Патрон русский.

– Не возражаю.

– Да, кстати, «ДШК» не возьмешь? – с надеждой спросил Сыч. – По цене обычного пулемета отдам.

– Зачем он мне? – я выпучил глаза.

– Вещь, – сказал Сыч, – я с таким воевал. В Ливии. Сейчас вот купил по дешевке, а никто не берет. Там их до черта, бесплатно можно взять, зачем платить. А бесплатно отдавать жалко.

– На «БМВ» свой поставь.

– Нельзя. Здесь не поймут, тут мы живем. «РПГ» тоже есть. Глушители к винтовкам идут в комплекте, они на Ближний Восток комплектуются. Приборы ночного видения тоже есть.

– Мне прицелы нужны.

– Извини, с этим сложнее. Проблемы с поставками, сейчас все России боятся. И я вижу – не зря. Броники нужны?

– Какие есть?

– Американские. Специально для береговой охраны, плавающие. Тоже с хранения, но новых нет. Магазины от «МР5» войдут, нормально будет.

– Давай.

– Сколько?

– Пять.

– Тогда с тебя… – Сыч вытащил калькулятор, принялся считать.

Четыре «МР5К» в полной комплектации, две «М91» [41]с глушителем, пулемет «Застава М84», тоже с глушителем, точнее с прибором малошумной стрельбы, напоминающим таковой на «СВУ-АС», винтовку «Черная стрела», бронежилеты, два прибора ночного видения – все это мы снесли на руках в подогнанный к пирсу «Зодиак». Получилось достаточно, как раз еще место для шестерых остается. Если волнения на море не будет – то все ОК.

Все удовольствие обошлось мне в двадцать две тысячи евро – это стоимость неплохого автомобиля. Ничего, отобью…

Небольшой, но мощный универсал, с самым мощным мотором из всех, какие предлагались на этой модели «Форд», остановился на свободном месте, погасил фары. Два человека в машине сидели молча…

Было тихо. Лишь падали редкие снежинки, исчезая в стылой воде, да сиротливо светил одинокий фонарь.

– Как ты думаешь, почему мы, на хрен, не в постели, а? – спросил пассажир водителя.

– Затем, что мы защищаем Соединенные Штаты Америки. Пошли, хватит ворчать…

Они обошли машину и вытащили из нее двухместный каяк. Бросили его в воду, он закачался на волнах, водитель придержал его веслом.

– Осторожнее. Лезь, я держу…

– Черт… только не хватало свалиться сейчас в воду. – пассажир осторожно перебрался на каяк, занял свое место. – давай быстрее.

Второй достал из багажника сумку и передал первому. В сумке было два монокуляра ночного видения на шлемах. Затем перебрался в каяк сам.

Подрабатывая короткими веслами, они вышли по мерзлой воде реки в акваторию порта. Сидевший впереди водитель нацепил шлем с прибором ночного видения.

– Этот?

– Он.

В качестве указки использовался лазер, работающий в невидимом невооруженному глазу диапазоне. Они часто использовали подобное оборудование для тренировок по штурму кораблей и нефтяных вышек.

Двое – водитель и пассажир, – работая веслами, подгребли к борту нужного судна. Оба они принадлежали к Jednostka Wojskowa Formoza – специальному подразделению польского ВМФ, квалифицированному как подразделение первого уровня. Для того чтобы внедрить их в Риеку, потребовалось потратить двадцать две тысячи американских долларов, деньги были взяты из кассы ЦРУ в обход установленной процедуры.

– Зафиксировал, – сказал пассажир, завязывая узел.

Водитель попробовал обледеневшую якорную цепь, надел перчатки.

– Чертова русская мафия…

Пассажир взглянул на часы…

Водитель появился через сорок минут, за его спиной был небольшой рюкзак, которого до этого не было. Все это время ничего не происходило. Ни криков, ни стрельбы, ни фонарей – ничего.

Пассажир отвязал лодку и оттолкнулся от борта. Водитель задубевшими пальцами старался открутить колпачок фляжки.

– Что там?

– Да ни хрена там нет! Только мука!

– Мука?!

– Пся крев. Американцы опять налажали…

– Ты взял пробы?

– Да, взял…

– Может, это героин? – с сомнением протянул пассажир.

– Матка боска, какой героин? Я что, героин от муки не отличу?

Через несколько часов взятые на борту «Мандалай II» две пробы оказались во Франкфурте, где была лаборатория. Из-за этих проб специально посылали самолет, что обошлось еще в сорок одну тысячу долларов.

Пробы показали, что в мешках находится мука…

Остров Вис, малоизвестная жемчужина Адриатики, всего с одной тысячей шестьюстами жителями и двумя городками изумительно хорош летом. Приезжайте сюда, не пожалеете. Это старая Европа, какой уже не осталось, французский или итальянский городок семидесятых. Типичное средиземноморское своеобразие – узкие улочки, брусчатка, крошащаяся от времени черепица, вывешенное на просушку белье, потрясающий кофе и блюда из рыбы, выловленной только утром. Это место не испорчено деньгами, в отличие от Канн, Ниццы или Монако, и, возможно, именно сюда я приеду доживать свою старость, если у меня она будет. Рыбачить, а потом сидеть в тени, попивая что-то прохладное, обсуждать местные новости и помогать кому-то чинить машину пятидесятилетней давности. Хотя нет, вру. Опять вру. Этого никогда не будет. То, что меня ждет в старости, если она у меня будет, прекрасно описывается в одной песне, которую я не знаю до конца, только несколько слов. Как там… в Америке «Дельта», в Испании ГАЛ – его безуспешно искали. А он в это время рыбешку тягал. Из речки на Среднем Урале. Конечно же, если у меня будет старость, то я буду числиться в розыске по всему миру, и максимум, что мне светит, – коттедж на берегу какого-нибудь озера в средней полосе.