Бентли Литтл - Курорт

Официанты расковали цепи и вышли из-за столба, двигаясь синхронно. Они по-прежнему были обнаженными, но теперь их покрывала краска или грим, что придавало им сходство с индейцами. Некоторые держали в руках томагавки.

— Ради Реаты! — вскричал координатор.

— Ради Реаты! — повторили Кукушки.

Официанты не издали ни звука, они просто шли.

Умирать таким образом ей вовсе не хотелось, подумала Глория сквозь туман в сознании. Она оглядела стоящих полукругом людей в поисках Ральфа, не увидела его и снова попыталась позвать его по имени. Но в этот раз она не смогла издать ни звука — лишь сдавленный хрип, от которого у нее запершило в горле.

На месте спортивного координатора перед миссис Педвин стоял уже не координатор, а ее мать. Такой она выглядела на смертном одре: с впалыми глазами и сморщенной кожей.

— Тебе пора к сестре, — протянула старуха скрипучим голосом, и по ее цветастому подолу стало расползаться кровавое пятно.

Глория соскользнула с кресла на пол и зажмурилась с такой силой, что между ресницами у нее просочились слезы. Когда она открыла глаза, матери уже не было и на ее месте снова стоял координатор. Рядом с ним, выстроившись в ряд, ждали официанты, державшие томагавки на одинаковой высоте, выставив лезвия. Цепи болтались у них на талии, что придавало им сходство с марионетками.

— Готовься к жертве! — крикнул координатор.

— Готовься к жертве! — отозвалась толпа.

Официанты, один за другим, двинулись к миссис Педвин, звякая цепями.

— Нет! — пыталась завизжать Глория, но из груди у нее снова вырвался лишь сдавленный хрип.

Женщина затравленно огляделась. И последним, что она увидела, прежде чем первый томагавк отсек ей часть руки и началась агония, был Ральф в центре толпы с двумя полуголыми девицами в обнимку и с улыбкой на лице.

О кинофестивале даже писать ничего не хотелось — но именно в этом заключалась работа Патрика. Без хорошего бюджета или качественного независимого кино фестиваль остался просто незамеченным. На суд представили так называемые «премьеры», которые пока не добрались до Тусона или Талсы, но в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе или Чикаго их уже вовсю разбирали критики. Кроме того, было еще несколько второсортных продолжений к прошлогодним дебютам, оставшимся без внимания. С утра Шлегель посмотрел малоинтересный триллер с жесткими эротическими сценами, затем взял интервью у польского режиссера и американской актрисы, с которой этот режиссер затеял роман. После ланча, состоявшего из сэндвича с жесткой индейкой и бутылки «Спрайта», он просмотрел нескончаемую историю о становлении героя, снятую молодой афроамериканкой из Атланты. Картина была напрочь лишена всякого сюжета и композиции. Но публицисту понравилось, как женщина держалась против враждебно настроенной аудитории на пресс-конференции, и он выделил ее в своем оценочном листе.

На вечер оставались еще две документальные ленты, спонсированные каналом «Эйч-Би-О». Однако Патрик заметил, что непрестанно думает о Вики и ее подружках. Понял, как ему хотелось сейчас посидеть с ними у бассейна, потягивая «Маргариту». И он не остался на вечерний показ. Таунсенд об этом даже не узнает, а кроме того, у кинокритика было уже достаточно материала на две статьи, если не три.

Дорога была знакомая, но обратный путь от этого не стал короче или приятнее. К тому времени, как Патрик подъехал к воротам Реаты, солнце уже заходило, по иссушенной земле вытянулись странные тени, и окна курорта отсвечивали оранжевым пламенем. Его место на парковке занял какой-то «Кадиллак» — да и вообще на стоянке не осталось ни одного свободного места. Шлегелю пришлось проехать к следующей площадке, но и там все оказалось занято. Поэтому, оставшись ни с чем перед очередным корпусом, Патрик решил вернуться к главному зданию и оставить машину там.

Он припарковался возле фонарного столба, забрал портфель, запер машину и включил сигнализацию. Возвращаться к номеру по тропинке вдоль дороги получалось слишком долго, поэтому журналист решил срезать путь через вестибюль и спуститься по лестнице к периметру бассейна. Возле ворот он услышал знакомый голос:

— Вау! Мистер Шлегель!

Это была Вики. Она находилась там, где он и надеялся, — возле бассейна. И одета была, как он и рассчитывал, — в бикини. Небо к этому времени практически потемнело, и бассейн был залит искусственным светом прожекторов, установленных на пальмах. Жара еще не спала, и плавать в такой обстановке было одно удовольствие. Патрик направился к своей новой знакомой. Она лежала на шезлонге между двумя девушками, не менее привлекательными. И тоже одетыми в купальники.

— Я надеялась, что вы заглянете, — сказала Виктория. — А это мои подруги. Эйприл и Мэдисон.

Девушки кивнули ему и улыбнулись:

— Приветик.

— Салют.

Мэдисон , подумал публицист. Было целое поколение девушек по имени Мэдисон, названных в честь русалки из «Всплеска» . Значит, ей лет двадцать или около того. Чудесный возраст. Он взглянул на бассейн, необычайно людный в это время:

— Что здесь происходит? Какая-то вечеринка?

— Собираются показывать какой-то детский фильм, — ответила Эйприл.

— Что за фильм? — заинтересовался Патрик.

Вики рассердилась на подругу:

— Не надо было ему говорить. Теперь ему захочется остаться и посмотреть.

Шлегель рассмеялся:

— Нет, не останусь. Это простое любопытство. Я сегодня весь день фильмы смотрю. Так что побыть немного в тишине мне теперь не помешает.

— Какой-то диснеевский фильм, — ответила Эйприл. — Начинается еще не скоро, но людям, видимо, хочется занять места получше.

— Тут есть еще один бассейн, — предложила Виктория. — В тренажерном зале, или фитнес-центре, или как там его называют. — Она хитро улыбнулась. — Там тихо и никого нет.

— Я, гм, мне надо бы сбегать в номер, скинуть все это. — Кинокритик поднял портфель. — И плавки надеть.

Вики поднялась, по-прежнему улыбаясь:

— Ни к чему.

Если дело шло к тому, о чем Патрик сейчас подумал, то он и не подумает противиться.

Новая приятельница как ни в чем не бывало взяла его за руку, а ее подруги принялись собирать лосьоны и очки со столика между шезлонгами.

— Так вы и вправду снимаетесь на телевидении? — спросила Мэдисон, поправив лифчик и обмотав полотенце вокруг талии.

Третий размер, подумал Шлегель.

— Снимался, — ответил он.

Мэдисон улыбнулась.

А Вики покрепче стиснула его руку и придвинулась почти вплотную:

— Идемте. Народу все больше.

Девушки надели шлепанцы, и все вместе они двинулись в путь, минуя стойку бара, перед которой уже начала выстраиваться очередь. Им то и дело приходилось обходить людей, передвигающих шезлонги, чтобы удобнее расположиться перед фильмом. Патрик отворил калитку с противоположной стороны бассейна и пропустил семью из пяти человек: все несли надувные матрасы и пластиковые стаканчики с крышками.