Дэниел Силва - Англичанка

— Когда он созреет? — спросил Келлер, глядя на Лакруа. Контрабандист все еще цеплялся за жизнь.

— Когда станет тонуть, — равнодушно ответил Габриель.

— Напомните больше вас не злить.

— Хорошо: не злите меня больше.

Через сорок пять секунд Лакруа внезапно утих. Габриель и Келлер спешно втащили его на палубу и сдернули скотч с губ. Следующие несколько минут контрабандист не мог говорить — только хватал ртом воздух и откашливал морскую воду. Когда Лакруа наконец перестало рвать, Габриель схватил его за челюсть.

— Ты, может, еще не понял, Марсель, но сегодня твой счастливый день. Давай-ка повторим: где искать англичанку?

— Не знаю.

— Врешь, Марсель.

— Нет, — отчаянно замотал головой Лакруа. — Я правду говорю. Не знаю, где девчонка.

— Зато знаешь, у кого она. Ты выпивал с ним в баре, что в Роньяке, спустя неделю после похищения. Вы с этим человеком созванивались.

Лакруа притих, и Габриель еще сильнее стиснул ему челюсть.

— Имя, Марсель. Говори, как его имя?

— Броссар, — ахнул сквозь боль француз. — Рене Броссар.

Габриель взглянул на Келлера — тот кивнул.

— Отлично, — сказал Габриель, отпуская челюсть Лакруа. — Продолжай говорить и не вздумай больше лгать. Иначе брошу за борт и на сей раз не вытащу.

На корме стояло два вращающихся кресла. К одному — по правому борту — Габриель привязал Лакруа, в другое сел сам. Глаза француза по-прежнему скрывала полоска скотча; мокрый после небольшого купания в океане, контрабандист сильно дрожал. На просьбу о сменной одежде или хотя бы одеяле ответа он не получил и тогда принялся вспоминать теплый вечер в середине августа — когда на борту его лодки, совсем как Габриель сегодня, появился незваный гость.

— Поль? — уточнил Габриель.

— Да, Поль.

— Прежде ты с ним общался?

— Нет, мельком видел.

— Где точно?

— В Каннах.

— Когда?

— На кинофестивале.

— В этом году?

— Да, в мае.

— Ты был на Каннском кинофестивале?

— Меня не приглашали в качестве гостя, если вы про это. Я работал там.

— Кем?

— Сами как думаете?

— Обворовывал кинозвезд и моделей?

— Это самая прибыльная неделя в году, местная казна так и пухнет. Люди из Голливуда — тупые бараны, мы их обкрадываем внаглую, а они и не замечают.

— Что там делал Поль?

— Тусовался с моделями. Вроде бы даже пару раз ходил смотреть фильмы.

— Вроде бы?

— Он всякий раз менял внешность.

— Он проворачивал аферы из Канн?

— Сами его спросите. Со мной он ничего не обсуждал. Только предложил работу.

— Нанял тебя, чтобы вывезти заложницу с Корсики на материк.

— Нет, — неистово замотал головой Лакруа. — Про девку он и словом не обмолвился.

— Тогда что он тебе сказал?

— Попросил доставить посылку.

— И ты не спрашивал, что в ней?

— Нет.

— Ты всегда так работаешь?

— Когда как.

— От чего зависит твое «когда как»?

— От того, сколько денег выложат на бочку.

— И сколько выложил Поль?

— Пятьдесят косых.

— Тебе хватило?

— За глаза.

— Поль говорил, кто ему тебя посоветовал?

— Сказал, что пришел от дона.

— Что за дон?

— Дон Орсати, корсиканец.

— Чем занимается этот твой дон?

— Любым грязным делом, — ответил Лакруа, — но в основном мокрухой. Иногда я подвожу его людей, а иногда помогаю прятать концы в воду.

Выбирая линию допроса, Габриель преследовал одновременно две цели: убедиться в правдивости ответов и скрыть собственные следы. Теперь Лакруа думал, будто Габриель не имеет счастья быть знакомым с корсиканским киллером Орсати, и сам — по крайней мере, до сих пор — говорил честно.

— Поль не сказал, когда потребуются твои услуги?

— Нет, — снова мотнул головой Лакруа. — Просто обещал предупредить о начале работы за сутки, дать о себе знать через неделю, максимум — дней десять.

— Как он обещал с тобой связаться?

— По телефону.

— Сотовый? Он еще у тебя?

Лакруа кивнул и по памяти назвал номер аппарата.

— Поль позвонил?

— На восьмой день.

— И что сказал?

— Попросил забрать его следующим утром из бухты на юге пляжа «Капо-ди-Фено».

— В котором часу?

— В три утра.

— Как ты собирался его вывезти?

— Поль просил оставить на пляже шлюпку и ждать в открытом море.

Габриель обернулся к Келлеру, который вернулся на мостик. Наблюдавший за допросом Англичанин кивнул, мол, на «Капо-ди-Фено» и правда есть удобная бухточка, и описанный Лакруа план выглядит правдоподобным.

— Когда ты прибыл на Корсику? — продолжил Габриель.

— В первом часу ночи.

— Один?

— Да.

— Уверен?

— Да, клянусь.

— В котором часу оставил шлюпку на пляже?

— В два.

— Как вернулся на лодку?

— Пешком, — съязвил Лакруа. — Как Иисус.

Габриель выдернул у него из правого уха серьгу-гвоздь.

— Я же пошутил, — ахнул француз. Из порванной мочки хлестала кровь.

— На твоем месте, — предупредил Габриель, — я бы не шутил о Боге в такой момент. И вообще, всячески старался бы заслужить Его милость.

Габриель снова обернулся к Келлеру — тот наблюдал за ними, сдерживая улыбку. Габриель велел Лакруа описать, как проходило похищение. Оказалось, Поль прибыл, точно как и обещал — ровно в три пополуночи. Спустился по крутому склону на четырехколесном транспорте, включив только габаритные огни. Затем раздался умноженный эхом всплеск — это Поль вышел на лодке в море. И лишь когда он причалил к корме «Лунного танца», Лакруа увидел англичанку.

— Поль привез ее? — уточнил Габриель.

— Да.

— С ним был еще кто-нибудь?

— Нет, он прибыл один.

— Англичанка была в сознании?

— Едва.

— Во что она была одета?

— Платье белое, на голове мешок.

— Лицо ее видел?

— Нет.

— Она была цела? Невредима?

— Колени содраны, царапины на руках. Синяки.

— Ее связали?

— Да, по рукам.

— Спереди? За спиной?

— За спиной.

— Чем ее связали?

— Пластиковым ремнем. Очень профессионально.

— Продолжай.

— Поль уложил ее на койку в кубрике и вколол какое-то снотворное. Потом поднялся ко мне и дал направление.

— Куда он велел плыть?

— В приливный канал, на западе Сент-Мари-де-ла-Мер. Там есть небольшая пристань. Я прежде ею пользовался — место просто идеальное. Поль хорошо подготовился.

Габриель взглянул на Келлера — тот снова кивнул.

— Отправились туда напрямую?

— Нет, — сказал Лакруа. — Иначе причалили бы посреди дня. Сутки мы провели в море, к пристани подошли в одиннадцать вечера.

— Все это время Поль держал девушку в кубрике?

— Один раз вывел на нос, а все остальное время…

— Что?

— Колол ей снотворное.

— Кетамин?

— Я же не врач.

— И то правда.

— Вы спросили — я ответил.