Эва Хансен - Цвет боли: шелк

Ларс ничего не ответил, но если бы Фрида посмотрела внимательнее, то поняла, что Юханссон обязательно вмешается, и Густав обязательно поймет.

Однако для нее главным было, чтобы он вмешался в розыск Петры.

— Хорошо, спасибо, что сказала.

— Ларс, прости, я понимаю, что Петра вам с Линн не нужна…

— Фрида, хоть ты не говори глупости! Флинт обвиняет, Вангер подозревает, Линн и та алиби мне создавать вздумала. И ты туда же? Думал, одна нормальная нашлась… Ладно, пойдем, некогда отдыхать.

Звонок Юханссона удивил Густава: в последние дни они не слишком часто созванивались. У Ларса Линн, у Густава Фрида, Юханссон свою драгоценную супругу друзьям даже показывать не хотел, если бы не Фрида, которой Густав тогда очень заинтересовался, нутром почуяв что-то особенное, и вовсе не были бы знакомы.

— Густав, мне нужна твоя помощь.

— Ларс? Конечно, все, что смогу, сделаю.

— Это не телефонный разговор, подъезжай куда-нибудь на Кунгсхольмен.

Густав фыркнул:

— В Управление полиции?

— Не любишь? Хорошо, я подъеду к тебе, только не домой. У тебя напротив метро Энгбюплан есть стейк-хаус. Знаешь? Встретимся там, если придешь раньше меня, закажи с кровью. Но я быстро.

Немного погодя они уже сидели за столом стейк-хауса и беседовали.

— Сначала о Фриде. И не морщись, я не ради этого приехал, но скажу. Густав, если ты не дурак, то не потеряешь такую женщину.

— Это она тебе нажаловалась?

Принимая принесенный стейк, Ларс поморщился:

— Глупец! Фрида не из тех, кто жалуется, должен бы понять.

— Чего ей не хватает?

— Если не ошибаюсь — твоего признания, что она тоже имеет право на жизнь вне спальни.

Густав отправил в рот отрезанный кусочек, прожевал, проглотил и усмехнулся:

— Никто этого права не отнимает, нужно всего-то соблюдать несколько условий, очень простых. А стейк хорош.

— Каких условий?

— С шести вечера до девяти утра она в моем доме и в полном распоряжении. Что хочу, то и делаю. Все остальное время свободна. Трудно выполнить?

— Рабочий день длится дольше.

Густав поморщился:

— Кто заставляет ее работать? Денег мало?

— У Фриды должна быть своя жизнь, и она не игрушка.

— Значит, нажаловалась.

Ларс фыркнул:

— Ты все-таки дурак! Не жаловалась, хотя разговор у нас состоялся. Не о тебе, не надувайся, как индюк. О клубе, в который ты мне обещал ее не водить.

— И?..

— Вы видели в этом клубе Адлера и Петру?

— И? — снова приподнял бровь Густав.

— Петра исчезла четыре дня назад. Никто не знает где, никаких следов. Конечно, ищут, конечно, задействована полиция, но Фрида вспомнила о клубе. Эта дурочка могла туда отправиться.

— Зачем она тебе?

— Петра дочь моей двоюродной сестры и Свена.

Густав замер, держа столовые приборы на весу:

— Шутишь?

— Нет, не шучу.

— Чего же ты ее раньше не остановил? Она же вступила в клуб.

— Не знал, что она моя родственница, вообще не был с ней знаком.

— Что за секреты Юханссонов?

— Густав, ты не вступил в клуб?

— Нет. — Он все-таки отложил вилку и нож. — Если она там, то найти будет трудно. Там можно исчезнуть без следа…

Ларс тоже положил приборы.

— Если бы было легко, справился сам. Там хозяин Мрадо, к нему с полицией не сунешься и в одиночку тоже.

— Знаю. Хочешь сходить?

— Попробую выкупить, если Петра там.

— Мрадо дешево не возьмет, — усмехнулся Густав, снова берясь за вилку с ножом.

Ларс доедать не стал, взял стакан с соком, отпил глоток, чуть задумчиво произнес:

— Есть вещи важнее денег. Но нужно быть уверенным, что жива и что у них. Кого ты там знаешь?

— Только Баррио, охранника.

— Что он может?

Густав невесело вздохнул:

— Устроить встречу с Мрадо может.

— Что, все так плохо, почему ты грустишь? Должен кому-то?

— Если бы был должен, сейчас стейк не жевал бы.

— Тогда в чем дело?

— Ларс, ты же знаешь, как я не люблю соваться к югославам… Конечно, они сейчас не те, что были раньше, но …

— Какого же ты Фриду туда потащил?

— Знал, что уведу обратно.

— Значит, можешь войти и выйти? Свяжи меня с Баррио, я сам договорюсь.

— Нет, один не пойдешь. Только деньги приготовь, Мрадо много потребует, если девчонка там.

Ларс рассмеялся, откинул в сторону салфетку:

— Густав, знаешь, почему тебя обувают? — Чуть наклонился вперед и уже тише добавил: — Стараешься выглядеть хозяином жизни, а деньги жалеешь. — Снова откинулся на спинку стула, скомандовал: — Звони Баррио.

Густав, хмурясь, достал телефон, поискал номер, нажал кнопку вызова.

Пока шли гудки, досадовал сам на себя. Ларс прав: для всех, в том числе и для Фриды, он хозяин жизни, а вот перед тем же Юханссоном, как и перед Мрадо, хотя они совсем разные, щенок. Почему? Мрадо бандит из тех, кого даже полиция не трогает, Ларс волк-одиночка, законопослушный гражданин, но он всегда в выигрыше, всегда прав.

Густав желал, чтобы Баррио не ответил, но под пристальным взглядом Юханссона вынужден выжидать пять гудков. Баррио подключился после четвертого.

— Баррио, это Сьеберг. Мне нужна встреча с Мрадо.

— Чего?! Густав, ты охренел, что ли? А штык в зад не нужен?

Ларс отобрал телефон у Густава, усмехнулся в трубку:

— Баррио, я Юханссон. Это мне нужна встреча с Мрадо. По делу, он будет заинтересован. Твои десять тысяч, если устроишь.

— Баксов? — тут же заинтересовался Баррио.

Ларс рассмеялся:

— Черт с тобой, баксов. Только встреча срочно, сегодня.

— Ишь какой! А если Мрадо нет в Стокгольме?

— Скажешь где, я подъеду.

— И с собой полицию приведешь.

— Ты хорошо знаешь, что у полиции на Мрадо ничего нет и быть не может, так чего же крутишь? Если не хочешь заработать, не трать мое время, я найду, кто вместо тебя постарается.

Баррио вздохнул:

— Приходи к восьми, а лучше к девяти.

— Договорились, буду.

— А почему ты не спрашиваешь где?

— Ты дурак? Если я на тебя вышел, значит, знаю про клуб.

— Бывал, что ли?

— А как же? Не тяни время, мне некогда.

— Тогда в девять.

Возвращаться к стейку не хотелось, Ларс задумался о том, как поступить с деньгами. Просто снять нужную сумму и прийти с ней в клуб — опасно, решил снять десять, причитающиеся Баррио, а большую сумму для выкупа Петры оформить распиской на предъявителя.

Густав слишком многим обязан Ларсу, чтобы не ходить с ним в клуб. Он даже не стал отговаривать Юханссона, прекрасно зная, что, если тот что-то решил, обязательно сделает. Но выяснить все же попытался:

— Ларс, что за девчонка такая, что ты из-за нее к Мрадо в петлю голову суешь?

— Я же тебе сказал, что племянница. Если я ее не найду, то виноватым останусь перед всеми, хотя никоим образом к ее исчезновению непричастен. Обещал Линн притащить эту Петру за руку или даже за волосы, если ее голова еще не валяется в кустах.