Александр Варго - Ожившие

Сема молчал.

— Что ж, игру в Зою Космодемьянскую мы тоже проходили, — промолвил Айс и хлестко ударил его по лицу. Из рассеченной губы мужчины потекла кровь.

— Велика заслуга — бить связанного, — сплевывая кровь, произнес Сема.

Айс улыбнулся:

— Да я хоть сейчас тебя развяжу, профессор кислых щей. Вот только после нашего единственного раунда тебя придется хоронить в закрытом гробу.

Послышался стон Катрин. Она открыла глаза и бессмысленно вращала зрачками по сторонам.

— Ну вот, все проснулись, — Айс потер ладони с довольным видом. — А теперь подъем и шагом марш.

— Куда? — спросил Сема.

— Доить верблюда. Сам увидишь. Ты ведь вроде все знаешь, чего спрашиваешь?

— Валик, какого хрена? Ты что, от жары сбрендил? — придя в себя, возмущенно выкрикнула Катрин. — Быстро развяжи меня!

Валик метнулся к девушке и со злостью выпалил:

— Закрой пасть! Знаешь, что такое валик, хиппи недоделанная? Открой словарь, если не в курсе! Это утолщенный и продолговатый цилиндр для накатывания краски! А еще это набитая подушка цилиндрической формы для поперечных краев дивана! Понятно тебе, Катя Фролова?! Я тебе не диванная подушка, а Валентин Евгеньевич Шмаков!

Айс беззвучно засмеялся:

— Браво, господин Шмаков. Наконец-то вы показали, что тоже умеете кусаться.

— Что ты делаешь? — испуганно спросила Катрин. — Ты что, с ним заодно? Ва… Валя, очнись!

— Я делаю то, к чему готовился полгода. Жаль, ты своего Диму не взяла. Из-за Марины мне ваша сладкая парочка сейчас ой как пригодилась бы.

Катрин была настолько потрясена поведением бывшего друга, что не придала значения последним словам.

— Ну все, потрепались, и хватит, — сказал Айс и дал пинка Семе. — Поднимайся, профессор. Тебя ждут великие открытия. Кто знает, может, твое имя занесут на скрижали истории. Хотя Сема звучит как-то… э-э-э, ну, словом, как Иванушка-дурачок.

— А если я никуда не пойду? — спросил Сема.

— Тогда я отрежу тебе палец, — делано вздохнул Айс, словно он искренне сожалел, что ему придется это сделать. Однако его мерцающие холодом глаза не оставляли сомнений, что, начни Сема сопротивляться, он именно так и поступит.

— А если ты будешь ерепениться, я тебя трахну, — обратился Айс к обомлевшей Катрин.

— Я тебе член откушу, — сказала она с ненавистью.

— Подавишься, — сказал Айс, быстро и ловко затянув на глазах связанных людей тряпки.

— Так будет лучше.

— Ты тварь, — тихо сказал Сема.

— Мы все твари, профессор. Или ты будешь отрицать это?

Сема не стал отвечать. Айс пихнул его в спину, и они пошли вперед.

Глядя на худую спину Катрин, Валик в очередной раз поразился, что ей все-таки удалось вспомнить Айса.

В тот день они собрались у него на даче. Праздновался его день рождения, и родители, смилостивившись, разрешили молодым отметить праздник на природе, предварительно взяв с Валика клятвенное обещание, что они не будут разжигать костер на улице, крепче пива ничего пить не будут и так далее. Валик скромно кивал головой, мол, конечно же, разумеется, а как же! Естественно, был и костер на улице, кроме пива была водка, портвейн, а друзья Катрин, приехавшие на раздолбанной «копейке», раскрашенной под зебру, ко всему прочему привезли спирт и травки.

Вечеринка была в самом разгаре, и Валик уже успел надраться, уснуть на клумбе, которую боготворила и облагораживала его мама, проснуться и даже протрезветь. К тому времени Катрин и ее неформальные фрэнды пускали «паровоз» уже не по первому кругу, и она, притомившись, плюхнулась на гамак. И когда Валик в окно увидел, как к ним во двор вошел высокий мужчина, он сразу узнал Айса. Тот о чем-то спросил Катрин и направился к дому.

Нужно сказать, что в те времена Валик называл его Александром, и кличка Айс прилепилась к этому человеку намного позже. После того, как все началось.

Насколько знал Валик, Айс был каким-то дальним родственником его отца. И каждый раз упоминание в разговоре его имени означало, что Айс влипал в какую-то историю, как правило неприглядную. У этого человека никогда не было постоянной работы и семьи. Его могло носить где-то в Южной Африке, в племени туземцев, ведущих первобытный образ жизни, а однажды его задержали на границе с Парагваем, под кайфом и без документов. Он то валялся в больнице с редкой тропической болезнью, то скрывался на Дальнем Востоке от бандитов за долги, то шиковал в самых фешенебельных ресторанах, то приходил к родителям Валика клянчить деньги. Странно, но ему никогда не отказывали и не выгоняли взашей, хотя отец частенько матерился по этому поводу. Зная характер своего папаши, Валик пришел к выводу, что наверняка в свое время Айс сделал ему какое-то немыслимое одолжение, в связи с чем батя был вынужден терпеть выходки своего шизанутого родственничка.

Как-то отец обмолвился, что Айс загремел на полгода в тюрьму за драку с какими-то китайцами. Потом он вообще куда-то исчез, и родители Валика облегченно вздохнули, думая, что их оставили в покое.

И вот теперь он снова появился. В мятом костюме, с трехдневной щетиной и пивным перегаром изо рта.

— Привет, — сказал он, подмигнув Валику. — У вас тут весело, гляжу.

— Вам нужен папа? — спросил Валик, тщательно закрывая своим телом вход в комнату, где вовсю шел гужбан, — он не хотел, чтобы Айс настучал родителям, что в действительности происходит у него на даче.

— Нет. Я пришел к тебе.

Валик удивился. Чем он мог заинтересовать этого человека? Впрочем, Айс и раньше частенько заводил с ним разговоры на разные темы и даже звал его с собой путешествовать, но родители каждый раз выступали категорически против этих идей. Может, и на этот раз он его хочет куда-то позвать? Валик не ошибся.

— Давай поговорим наедине.

Они вышли на улицу. Катрин спала, ее свесившаяся с гамака рука касалась аккуратно подстриженной травы.

— Какие у тебя в ближайшее время планы? — спросил Айс, когда они миновали калитку.

— Ну… у меня сейчас каникулы, — протянул Валик. — Только начались.

— Я еду на днях в Австралию. Хочешь со мной?

У Валика захватило дыхание. Конечно же, он хотел, он столько слышал интересного про этот континент!

— Причем не по путевке, а так, дикарями. Мои знакомые отвезут нас на один остров, — добавил Айс, видя, как загорелись глаза Валика. — Всего на неделю.

Валик размышлял. И чем больше он думал, тем больше он понимал, что это предложение не вызовет восторга у его родителей. И хотя ему уже было почти двадцать лет, они все равно оказывали большое влияние на его личную жизнь. Нет, не получится.

— Вряд ли. Батя не разрешит, — сказал он со вздохом.

— Скажешь, что друзья в деревню зовут.

— А загранпаспорт? Там же печать на границе шлепнут, — возразил Валик.