Джеймс Тейбор - Заледеневший

— Что вы, черт возьми, делаете? — сердито спросила Халли.

— Не кипятись, — ответила Толливер. — Мы просто хотим кое-что выяснить.

— Но только не таким образом. — Халли попыталась пройти к двери, но женщина-бык, рванувшись вперед с быстротой, удивительной для ее габаритов, встала между Халли и выходом. Девушка повернулась к Толливер: — Что тебе нужно?

— Когда ты прибыла сюда? — спросила Толливер.

— Не ваше собачье дело. Уйдите прочь с дороги.

— Отвечай на ее вопрос, — бесстрастно-строгим тоном обратилась ней женщина-буйвол.

— Да кто вы такие, черт возьми? — разозлившись, выкрикнула Халли.

Ее ноги подогнулись в коленях, а из глаз посыпались серебристые искры. Женщина-буйвол ударила ее ребром ладони по голове чуть ниже височной кости. Халли почувствовала сначала последствия этого удара, и только потом поняла, чем это вызвано. Как солдат сначала чувствует удар пули, и только потом слышит звук выстрела. Толливер и женщина-бык схватили Халли, помогли удержаться на ногах, подождали, пока в голове у нее прояснится.

«Ни пореза, ни видимого кровоподтека», — подумала девушка. Умело действует. Сразу видно, что бить людей им не в диковинку.

— Женщины умирают, — вступила в разговор чернокожая. — Отвечай, когда тебя спрашивают.

— Вы нашли приключения на свои задницы, — сказала Халли.

Голос собеседницы звучал странно: с одной стороны громче, с другой тише, то удаляясь, то приближаясь.

— Трое свидетелей против одной? Навряд ли, — сказала Толливер.

Халли всегда думала в терминах возможностей и вероятностей. Против одной женщины у нее наверняка были бы хорошие шансы, а вот три… без шансов.

— Я прибыла в понедельник.

— Это был последний рейс сюда и отсюда, — сказала Толливер.

— Да.

— Ну и как ты себя чувствовала, добираясь сюда?

— Как в аду. Дорога длилась четыре дня.

— Она имеет в виду, больна ты или нет? — пояснила вопрос Толливер чернокожая.

— Нет, я здорова.

— И через сколько аэропортов тебе пришлось добираться?

Халли на секунду задумалась.

— Через пять, включая «Мак-Мёрдо».

Женщина-бык повернулась к Толливер:

— Видишь? Она могла пронести сюда все, что угодно.

— Вы серьезно думаете, что я принесла сюда что-то, что убило этих женщин?

— Никто не умирал, пока ты здесь не объявилась, — сказала женщина-буйвол.

«Любая причина лучше, чем отсутствие хоть какой-то причины, — подумала Халли. — Я для них самый доступный и приемлемый Х-фактор».

— Докажи, что ты тут ни при чем, — потребовала Толливер.

— Все проще простого. Харриет Ланеэн умерла через несколько минут после моего прихода в кафетерий. Что-то произошло с ней еще до того, как я вообще появилась на станции. Так что я никак не могла быть причиной.

— Меня там не было, — обратилась к Толливер женщина-буйвол. — Это правда?

— Да.

— И все же… — Женщина-бык говорила со среднезападным акцентом. Здоровая фермерская девка — Халли вот повезло-то.

— Но это не все, — сказала Халли. — Ни один микроб на земле не убивает с такой быстротой. Чтобы заболеть оспой, нужна неделя. Вирус Эбола поражает организм через два дня, но на то, чтобы убить жертву, требуется неделя, а то и больше. Единственная умершая женщина, с которой у меня был контакт, — это Рокки, у нее случилась какая-то аллергическая реакция.

— Ну, что вы думаете? — обратилась женщина-буйвол к своим товаркам.

Женщина-бык пожала плечами, наблюдая за Толливер.

— Я думаю, эта пробирка забивает нам голову своей научной белибердой, — объявила Толливер.

— Ну что ж, все ясно. — Женщина-бык заломила руки Халли за спину.

— А я не знаю, — сказала женщина-буйвол и посмотрела на Халли так, словно собиралась задать ей вопрос.

Но тут раздался скрежет металла о металл, и дверь распахнулась. Женщина-бык отпустила руки Халли и отступила назад. В комнату вошел мужчина, в котором Халли сразу узнала Грейтера.

— Ну как ты, Джейк? — спросила она, обращаясь неизвестно к кому.

Возможно, что-то уловив в ее голосе или определив по языку тела, Грейтер по очереди внимательно оглядел каждую из присутствующих в комнате женщин.

— Здесь все в порядке?

Секунду все молчали. Потом заговорила Халли:

— Нам просто хотелось уединиться. Поговорить о своих женских делах. — Она заговорщицки подмигнула ему.

— А почему вы пришли сюда? — спросила Грейтера Толливер.

— Кто-то сказал, что видел следы снегохода, ведущие сюда.

Он осмотрелся, не до конца удовлетворенный.

— Приятно видеть вас снова, — сказала Халли, сделав прощальный жест рукой.

— Взаимно, док. — Грейтер снова внимательно оглядел комнату, затем, кивнув головой, сказал: — Я думаю, они ошиблись насчет следов.

Когда он ушел, Халли обратилась к женщинам:

— Я понимаю, что вы чувствуете. Мне следовало тогда задержаться и поговорить с тобой, Джан, но я думала, что у моего коллеги по работе серьезные проблемы. — Она ненадолго замолчала. — Это не я. Здесь что-то происходит. Я не знаю, что, но пытаюсь это выяснить.

Атмосфера в комнате разрядилась, чувство страха рассеялось.

Женщина-буйвол посмотрела на двух своих подруг:

— Я думаю, мы все выяснили.

— Да, — подтвердила женщина-бык, глядя на Халли овечьими глазами.

Халли, потирая ладонью голову, улыбнулась.

— Ловкие у тебя руки, — сказала она, обращаясь к женщине-буйволу.

— Я из Филли. Немного боксировала.

— Ну и как?

— Восемь побед и три поражения на момент ухода, — объявила она, и глаза ее гордо блеснули. — Хотя денег это не приносит. — Кинув взгляд на Толливер, она сказала: — Думаю, мы закончили, — и направилась к двери. Потом повернулась к Халли и добавила: — Мне и вправду жаль, что все так вышло.

Женщина-бык последовала за женщиной-буйволом.

— Ну, все в порядке, — сказала Халли, также двинувшись к выходу.

В дверях она оглянулась. Толливер все еще стояла, скрестив руки на груди. Халли кивнула ей. На этот прощальный жест Толливер не ответила.

— Вы в порядке? — спросил Грейтер.

— В порядке. А почему вы об этом спрашиваете?

— У вас такие глаза, будто вы немного не в себе.

— Стукнулась головой, — призналась Халли.

— Хорошо, что этим обошлось.

Начальник станции сидел за письменным столом, шесть дротиков лежали перед ним ровным строем. Халли пришла сюда после разговора с женщинами. Грейтер выглядел сейчас еще более исхудавшим, чем при их первой встрече, глаза ввалились глубже, круги под ними стали темнее. Когда он, склонившись вперед, облокотился на стол, Халли заметила, как дрожат его руки. Зак сцепил пальцы.

— Я думаю, его уже нет, — сказал он.

— Уму непостижимо, — покачала головой Халли. — Я ведь только вчера говорила с Фидой. А может, позавчера. Точно не уверена. Он был усталым, явно изможденным, выглядел ужасно, но не намного хуже, чем остальные люди, которых я успела повидать здесь.