Джон Коннолли - Гнев ангелов

На заре туманной юности, разменяв третий десяток, я общался с девицами, зазывающими к себе на кофеек, но подразумевающими при этом, что в дальнейшем вам светит больше, чем кофе, если вы не окажетесь извращенцем или наркоманом, и тогда осознал, что если мужчина действительно хочет понять женщину, то ему следует быстро ознакомиться с коллекцией ее звукозаписей. Если таковой не обнаружится вовсе, то лучше сразу закончить знакомство, поскольку только бездушная или не имеющего ничего в голове особа вообще не слушает музыку; если же она балдеет от той английской музыки «новой волны», что выдают группы типа энергичных «Смитс» или интеллектуально-замогильных «Кьюэ», то, вероятно, зациклена на своей несчастной судьбинушке, но она все-таки небезнадежна; если же девушка фанатеет от «гламурного металла» типа групп «Кисс», «Пойзон» и «Мотли Крю», то вы столкнетесь с дилеммой: либо остаться с ней на время постельных игр, либо сбежать до того, как вас заставили слушать кого-то из ее музыкальных кумиров; но если на полках девицы вы увидели Диаманду Галас, возможно, заодно с Нико, Лидией Ланч и Утой Лемпер для тихих интимных моментов, то пора извиняться и уносить ноги, пока она не подсыпала снотворного в ваш кофе, иначе, проснувшись, вы можете обнаружить себя закованным в цепи в подвале, а вышеупомянутая девица будет стоять над вами, потрясая кухонным ножом и наводящей ужас куклой, и выкрикивать имя какого-то парня, которого вы никогда не знали, но, очевидно, похожи на него внешне.

Поэтому, отказавшись от станции альтернативной музыки, я включил CD-плеер и послушал единственный альбом всегда приносящих успокоение «Уинтер Хауэрс», который звучал более гармонично и менее устрашающе. К приезду домой мое настроение улучшилось.

Припарковавшись около дома, я увидел пропущенный звонок от Эпстайна. И перезвонил ему с телефона в своем кабинете. Эпстайна взволновала смерть Дэвиса Тейта.

— Вы считаете, что это работа того типа, Коллектора? — спросил он.

— Узнав, что его застрелили, я подумал, что, вероятно, это дело рук вашей братии. Коллектор предпочитает работать с ножом.

— Что же помогло вам передумать?

— Вроде бы на теле Тейта обнаружили и ножевые раны. Вдобавок он утратил кусок мочки уха. Его убийца также прихватил наручные часы, но не тронул бумажник. Коллектор обожает забирать памятные сувениры у своих жертв. В этом смысле у него много общего с вами или с возделывающим благой сад серийным убийцей. Они добавляют ему уверенности в собственной добродетельности и особых полномочиях.

— Вы поговорили со старым законником?

— Поговорил. И у меня сложилось мнение, что Барбара Келли послала ему тот же список, что и вам.

— С вашим именем?

— Похоже на то. Его секретарша выразилась очень определенно насчет того, что мне предстоит испытать, когда черед дойдет до меня.

— Вы встревожены?

— Слегка. Меня устраивает моя нынешняя глотка, и не хотелось бы, чтобы в ней появились лишние дырки. Но я полагаю, у Коллектора возникнут насчет меня такие же сомнения, как у вас. И он не начнет действовать, пока не обретет уверенность.

— А пока он продолжит работать над остальными именами в том списке. И привлечет внимание их покровителей.

— Подозреваю, что именно на это он и надеется.

Голос Эпстайна на минуту стал приглушенным. По-видимому, он прикрыл трубку рукой, разговаривая с кем-то. Вернувшись на связь, он заговорил более встревоженно:

— У меня появилась версия насчет того самолета. Дата на газете из той кабины близка к дате исчезновения одного канадского дельца, Артура Уилдона.

Имя показалось мне знакомым, но я не мог вспомнить, в какой связи. Эпстайну пришлось просветить меня.

— В тысяча девятьсот девяносто девятом году похитили двойняшек Уилдона, восьмилетних Наташу и Элизабет, — напомнил он. — Требования похитителей выполнили, тайно заплатив выкуп: бросили его на пустынную дорогу, причем шоферу запретили там останавливаться, пригрозив в ином случае убить девочек. Местонахождение двойняшек потом сообщили в записке, оставленной на берегу реки Квебек, около приметного камня, окрашенного в черно-белый цвет. В записке утверждалось, что девочки находятся в окрестностях Сен-Софи в заброшенной лачуге, но когда туда заявилась спасательная команда, дом оказался пустым, по крайней мере таким он казался. Спустя пять минут после прибытия Артуру Уилдону позвонили. Звонивший мужчина выдал единственное указание: «Копайте». И они начали копать. В той лачуге был земляной пол. Девочек связали, забили кляпом рты и похоронили заживо в яме глубиной около трех футов. По оценке медэксперта, смерть наступила несколько дней тому назад. Вероятно, их убили буквально через несколько часов после похищения.

Я отстранил трубку от уха, словно ее близость причиняла мне боль. В памяти всплыла крышка люка, под которой в подземелье кричала девочка, но крики не волновали запершего ее там мужчину, и я вновь мысленно услышал тот ужас в голосе, когда она умоляла меня не оставлять ее одну в темноте. Девочке повезло, однако, потому что ее нашли. Но в большинстве случаев поиски безуспешны, или похищенных находят уже мертвыми.

Однако замешанный в том деле серийный насильник и убийца молодых женщин даже не собирался их освобождать. Похищение детей имело иные причины. Через Луиса я однажды познакомился со Стивеном Толлесом, которого одна солидная охранная фирма нанимала для ведения переговоров о заложниках. Толлес считался экспертом по «признакам жизни», и его вызывали для консультаций в сложных случаях, когда ни ФБР, ни полиция не могли ничего выяснить. Главная забота Толлеса состояла в обеспечении безопасного возвращения жертвы, и он на редкость ловко справлялся с этим делом. Преступников ловили другие, хотя Толлес в своих подробных докладах о жертвах зачастую обозначал ключевые улики, позволяющие выяснить личность соучастников: иногда полезными оказывались слабые запахи и звуки, еще более важными были отчеты о промелькнувших мимо домах, лесах и полях. От Толлеса я узнал, что случаи убийств при киднепинге сравнительно редки. Мотив киднепинга — жадность, и главная задача таких похитителей — получить выкуп и исчезнуть. Убийство грозит осложнениями, гарантируя, что родственники жертвы впоследствии прибегнут к помощи правоохранительных органов. Это крайне весомая причина, объясняющая, почему в большинстве случаев сообщения о похищении не появляются в новостях: ведь похитители, оговаривая условия передачи выкупа, требуют, чтобы никто, кроме родственников и нанятых переговорщиков, не знал о случившемся, и зачастую полицейские и агенты ФБР остаются в неведении.

Но если история, рассказанная Эпстайном, правдива, то преступники, виновные в похищении дочерей Артура Уилдона, — а действовал явно не один похититель, поскольку в одиночку трудно справиться с двумя девочками, — умышленно затребовали и забрали выкуп, осознавая, что нет никакой надежды на возвращение жертв живыми. Более того, по-видимому, преступники вообще не собирались возвращать их целыми и невредимыми, учитывая, что убийство произошло вскоре после похищения. Возможно, конечно, что им пришлось поменять план: допустим, одна из девочек или обе увидели лица похитителей, или им удалось заметить нечто такое, что безошибочно указывало на личность захватчика, и в таком случае похитителям просто пришлось пойти на убийство для обеспечения собственной защиты.