Эва Хансен - Цвет боли: бархат

— Да, конечно.

Уже по пути Оке вдруг поинтересовался:

— Как вам работается самостоятельно?

В голосе Винтера Фрида не услышала ни насмешки, ни праздного любопытства, но все равно подозрительно покосилась:

— А что?

— Ничего, просто пытаюсь понять, насколько отличается ваша нынешняя работа от той, что была раньше.

— Отличается. Раньше в моем распоряжении было удостоверение и техническая мощь Управления. Первое обязывало отвечать на мои вопросы, второе давало невиданные возможности вычислить человека по малейшим следам, которые тот оставлял на месте преступления, следам, которые просто не мог не оставить, если там побывал. При необходимости к нам подключали самых разных специалистов, от судебных медиков до компьютерных асов и психоаналитиков. Теперь в моем распоряжении только собственные мозги и головы моих сотрудников. Хотя многие становятся разговорчивей, когда узнают, что я не из полиции.

— Фрида, вы не хотите вернуться?

— В Управление? Нет.

— Вангер вернулся. — Оке делал вид, что не сообщает ничего особенного, словно это было обычным делом — отдохнул человек в отпуске и вернулся. — Он теперь на месте Бергмана, а я на его.

— Даг во главе отдела?!

— Вы считаете, что недостоин?

— Достоин, конечно, лучше Дага трудно найти следователя.

— Не хотите работать под его началом и вместе со мной? Мне необходим хороший напарник.

— Не знаю. Пока не знаю. Это все неожиданно…

— Я не тороплю.

Дверь в квартиру закрыта, на звонок никто не ответил.

Соседи сказали, что не видели Лору Трувассон несколько дней, она вообще не была очень заметной, тихо приходила, тихо уходила, гостей не водила, не шумела.

Чтобы не ломать дверь, пришлось вызвать хозяина квартиры. К тому времени, когда он приехал, подоспел и Вангер с разрешением на обыск. В квартире их ждал неприятный сюрприз.

Лора, или Инга, как бы она себя ни называла, не открывала, потому что не могла этого сделать — она лежала ничком на кровати в засохшей луже крови, вернее, кровь из головы впитала в себя подушка. Выстрелом снизу в подбородок женщине разнесло лицо. Правая рука Инги сжимала пистолет.

Тот, кто убил Лору, знал свое дело — ни улик, ни отпечатков, ни свидетелей. Как обычно — шум машин, ор соседского кота, слишком громкий звук телевизора у фру Веннберг, у нее сломался слуховой аппарат, и все соседи страдают, пока не будет установлен новый… Конечно, специалисты обязательно вытащат чужое ДНК, но с чем его сравнивать?

И пальчики, и то, с чего можно снять ДНК, нашлись, судмедэксперт аккуратно все собрал. Осмотр самой квартиры ничего не дал. Женщина явно не намеревалась жить там постоянно, это было временное пристанище.

Теперь слово за экспертами…

Все-таки Лора сопротивлялась — патологоанатом Агнесс обнаружила у нее под ногтями клетки чьей-то кожи.

— Причина смерти женщины не выстрел, он был сделан в уже мертвую Лору Трувассон. Она приняла смертельную дозу дигоксина.

— Что это?

— Оке, это один из сердечных препаратов, вообще-то лечит сердечную недостаточность, мерцательную аритмию, тахикардию и прочее. Врачи его не слишком любят, потому что умереть от передозировки куда легче, чем от того, что он должен ликвидировать.

— Зачем же тогда принимают? Интересно, у Лоры были проблемы с сердечным ритмом?

Линн, услышав новости, покачала головой:

— Инга левша, это я хорошо помню. А про дигоксин… Не знаю, я же видела ее только сидящей в кресле и считала слепой.

От напарниц Фриды по расследованию преступлений толку не было никакого.

Но и Фриде заниматься нечем. Смерть Аники Флинт оказалась несчастным случаем, а убийство Лоры Трувассон расследовали Оке и Даг. Конечно, они не скрывали новостей от Фриды, но эти новости порадовать не смогли.

Вскрытие показало, что проблем с сердечным ритмом у Лоры Трувассон не было, значит, выпить дигоксин ее заставили или напоили тайно. Но в аптечке этот препарат нашелся, причем непросроченный.

Агнесс качала головой:

— Это лекарство не из тех, которые можно уговорить продать, потому что зуб болит или, простите, желудок расстроился. Его только по рецепту.

Этикетка смазана, видно, брали мокрыми руками, следовательно, искать придется по данным аптек и врачей — кто выписывал такое средство в последнее время и кто продал.

— Надо запрашивать два имени: Лора Трувассон и Инга… как ее там?

— Не знаю, нужно спросить у Линн или Ларса, — пожала плечами Фрида.

— Да, будем знать врача, сможем выяснить, чем еще болела красотка.

— Сомневаюсь, что это что-то нам даст, — вздохнул Вангер.

Эксперты обнаружили несколько разных пальчиков в квартире. Вернее, пятерых разных людей. Двух программа определила сразу — это сама Лора и Аника Флинт. Неудивительно. Еще одни принадлежали хозяину квартиры, что тоже неудивительно.

А вот дальше все застопорилось.

Ни Лоре, ни Инге дигоксин не выписывали.

— Возможно, лекарство приобретено не в Стокгольме, — развел руками Оке, и был прав.

— Или им пользовалась третья женщина, чьи пальчики нашлись в квартире.

— Или второй мужчина, обладатель пятых отпечатков.

Расследование завязло и вообще грозило превратиться в нераскрытое…

Не оно одно, у Оке и Дага было полно работы и без убийства Лоры Трувассон, а у подруг началась сложная неделя, которая изменила их жизнь.

Так обычно и бывает: когда все очень хорошо — жди неприятностей, и чем лучше было, тем хуже может стать.

Фрида с подругами оказались отстраненными от дела, им занялись специалисты Управления. Фрида, помня, каково это, когда кто-то болтается у тебя под ногами, коротко объяснила подругам:

— Не стоит мешать. Убийство — это слишком серьезно.

Удивительно, но всем помогло то, что у Петры обнаружились проблемы творческого характера, решать которые активно принялась Бритт.

Подруга болтала с кем-то по телефону в своей комнате. Разговор, видно, шел о делах сердечных, потому что следовали бесконечные «да ты что?!», «а он?», «вот гад, а?!» и «я ему яйца оторву!». Фрида и Магнус переглянулись между собой: воплоти Бритт в жизнь хотя бы часть своих угроз, в Стокгольме кастратов было бы больше, чем способных производить потомство. И то только потому, что остальные Бритт под горячую руку не попали.

Когда подруга появилась в комнате, по-прежнему бушуя, Фрида поспешила отвернуться к плите, где готовила спагетти, а Магнус уткнулся в их ноутбук, возясь с новой программой.

— Вау! — вдруг завопила Бритт в трубку. — Кажется, я знаю, чего тебе не хватает!

— Чего? — всхлипнула Петра.

— Креатива!

— И ты туда же!

— Не то, не то, — замахала руками Бритт, едва не уронив телефон. — Не в постели — на языке!

Фрида смотрела на подругу, буквально вытаращив глаза. Она что, с ума сошла?! Креатив в постели она еще могла представить, но на языке? Конечно, Петра с приветом, как и сама Бритт, но что это за разговор?