Эва Хансен - Цвет боли: бархат

Алану Линн принципиально звонить не стала, решив, что переговоры о статье вести поздновато. Но он дозвонился сам:

— Линн, снимки просто класс! Это лучшее, что видел за последний год. Я зарезервировал тебе страницу. Возьму четыре фотографии с показа, текст напишем, только пришли фотографии сразу, ладно?

— Ты считаешь, что я сама написать текст не в состоянии?

— Ну… напиши, поправим…

— Алан, ты не читал ни единого написанного мной текста, как ты можешь судить?

— Не обижайся, просто мне нужно будет все сдать до утра. Хорошо, присылай, если понадобится, я поправлю сам, хорошо?

— Хорошо, — со вздохом согласилась Линн. Чего она, собственно, ждет, что, лишь увидев ее снимки, Алан решит, что лучшего репортера не найти?

Ларс тоже дозвонился, сообщил, что договорился с Аланом о репортаже с показа, который обязательно появится в свежем номере журнала. Лучшую рекламу Петре придумать трудно. Оставалось только провести показ и сделать снимки.

Времени для волнений оставалось не так много, это к лучшему, но у Линн почему-то ныло сердце, словно в предчувствии какой-то неприятности. Наконец, в тысячный раз убедившись, что с Мари все в порядке, она подхватила аппаратуру и отправилась в клуб.

Показ решено провести за два дня до показа в колледже, куда Петра теперь уже не рвалась совсем, с трудом скрывая свое злорадство и изумляя всех, особенно куратора.

— Ты не будешь бороться за показ хотя бы одной модели? Покажи еще раз мне твои работы, возможно, удастся найти местечко и для какого-нибудь твоего выхода… Не больше одного, но и это радость.

Петра пожала плечами:

— Зачем мне это нужно? Не стоит, я уже организовала себе показ.

— Где? Когда?

— Сегодня. А где… Какая разница? Вы туда не ходите и таким не интересуетесь. Извините, меня уже ждут.

— Я хотел тебе помочь, но если ты настолько глупа и самонадеянна, что мечтаешь вызвать интерес к своей посредственности самостоятельно… вперед, детка.

— Обойдусь, тем более интерес уже есть.

Она знала, что говорила, в известность поставлены все приятели Магнуса, приятели его приятелей и приятели тех приятелей. Подвал, который они арендовали, вряд ли способен вместить всех, кто уже объявил о желании увидеть необычное шоу.

Конечно, это не интерес тех, кто покупает коллекции, линии и целые бренды, даже не интерес тех, кто одежду производит, но у Петры не было проблемы нехватки средств, на жизнь вполне хватало, она занималась модой скорее ради самовыражения, как и Бритт.

Ко времени начала демонстрации в подвале не только яблоку некуда упасть, подойти к самому клубу невозможно. Бритт и Магнус с приятелями постарались, шоу стало популярным еще до того, как состоялось. Охрана едва справлялась с наплывом всех, кому попасть внутрь не удалось:

— Успокойтесь, завтра повторят! Приходите завтра.

Ларс изумился, увидев такой ажиотаж. Особенно удивило присутствие прессы, вот уж чего не ожидал от студенческого показа мод.

Это хитрость Магнуса, он организовал «утечку» некоторой информации с парой фотографий, сделанных Линн, в Сеть, что довольно сильно взбудоражило местное сообщество. В результате молодежные и ежедневные издания, у которых была соответствующая тематика, решили, что должны прислать репортеров обязательно.

Ларс порадовался расторопности Алана, решившего тоже разместить в предстоящем номере репортаж о показе взамен какой-то статьи об экспедиции в Гималаи. Гималаи никуда не денутся, они устойчивы, а вот опоздать с репортажем, имея возможность все сделать изнутри, обидно. Правда, этой рубрикой занималась Карин, никем другим ее пока не заменили…

Легка на помине, стоило Ларсу закрыть дверцу машины, как Карин тут как тут:

— Ларс! Пожалуйста, помоги попасть внутрь! Не пускают.

Алан позвонил Ларсу еще утром, что-то сбивчиво говорил о том, что не может связаться с Линн, которая обещала репортаж, просил посодействовать. Ларс обещал, потому появление у клуба Карин и ее проблемы удивления не вызвали.

Он понял мгновенно: Алан просил помочь сделать репортаж, потому что Линн не желает присутствия Карин на показе? Но это нелепо, Линн же сама сказала, что не имеет претензий к Карин как к журналисту, не требует ее увольнения. Правильно, нельзя путать личное с работой. Оправдывая нелепость ситуации (именно в его журнале может не появиться репортаж о показе из-за того, что Карин не пускают внутрь) излишними стараниями друзей Линн защитить ее, Ларс кивнул:

— Пойдем, проведу через второй вход.

— Спасибо! Обидно остаться снаружи при таком ажиотаже.

— Алан звонил, просить организовать репортаж…

— Что ты дергаешься? Ларса ждешь? — подошла Фрида к подруге, выглядывавшей в окно двадцатый раз за час.

— Он звонил сегодня, обещал приехать на показ. Я предупредила охрану… Самолет уже давно прилетел, через десять минут начало…

— Успокойся, может, он вообще в зале, стоит тихонько и наблюдает. Ты же знаешь Ларса…

— Да, наверное. Все готово?

— Угу, все одеты, накрашены. Сейчас начнем…

Фрида ушла, а Линн еще раз незаметно посмотрела в окно. Посмотрела и замерла, не веря своим глазам. Ларс вел к клубу Карин! В этом не могло быть никакого сомнения. Причем провел ее через запасной вход. Что это?!

Несколько мгновений она соображала. Ларс звонил и говорил о репортаже, который просил Алан. Значит, они решили, что Линн недостойна делать репортаж для их глянцевого журнала, Ларс, видно, заезжал за Карин и потому опоздал. Ларс и Алан предпочли ей Карин не только как женщину, но и как профессионала.

Это была уже не просто пощечина, это плевок в душу. Испортить даже ее собственное мероприятие!

Борясь с готовыми брызнуть из глаз слезами, Линн подошла к кулисам и осторожно посмотрела вниз. Нет, глаза ее не обманывали, Ларс провел Карин к фотографам. Даря улыбки налево и направо и используя то, что пришла с Юханссоном, Карин устраивалась поудобней, там, откуда снимать будет выгодней всего. Ей с неохотой уступали. Защелкали камеры, запечатлевая появление Ларса Юханссона с красивой брюнеткой. Тут же зашептались, и Линн прекрасно понимала о чем: а не она ли?..

Пришлось сделать несколько глубоких вдохов. Фрида заметила состояние подруги:

— Линн, тебе плохо?

И та впервые честно призналась:

— Очень, Фрида.

— Ты беременна?!

— Нет. Приведи моего мужа, пожалуйста. Срочно.

— Сейчас. Ларс где-то здесь, я видела.

Через полминуты за кулисы влетел Ларс:

— Линн, что случилось?!

Она стояла прямая, бледная, с трудом разлепив сжатые губы, поинтересовалась:

— Что здесь делает Карин?

— Она… репортаж будет делать для журнала…

— Ларс, я ставила одно-единственное условие: что ты не будешь приводить своих шлюх туда, где бываю я!