Дэвид Хьюсон - Убийство-2

Странге вытащил из кармана белые марлевые повязки, передал по одной Бриксу и Лунд, но от запаха они спасти не могли.

— Что мы знаем о жертве? — спросил Брикс.

— Давид Грюнер, — заговорила Лунд. — Двадцать восемь лет. Служил под командованием Рабена в составе датского контингента «Эгир» в Афганистане. На парковку устроился около года назад, после того как его комиссовали по здоровью. Был ранен в бою.

Команда в белых костюмах вынесла в коридор почерневшую коляску вместе с телом, которое так обгорело, что в нем едва угадывались человеческие очертания.

Брикс подошел ближе, осмотрел ужасные останки, спекшиеся с металлическим каркасом коляски в единое целое. В области шеи на трупе висело что-то черное, вроде гипертрофированного ожерелья.

— Ноги он потерял в Афганистане, — добавил Странге.

— Это, кажется, автомобильная покрышка? — спросил Брикс.

Странге нагнулся и присмотрелся.

— Покрышки надевали на шею предателям в Южной Африке, — припомнил он. — Да, в его микроавтобусе мы обнаружили обрезанный армейский жетон. Похоже, одних рук дело.

— Если бы служба безопасности не скрыла от нас, где нужно искать… — пожаловался Брикс.

Лунд многозначительно посмотрела на него.

— Что? — спросил он.

— Преступник отключил систему наблюдения и пожарную сигнализацию. Настроил телефон для детонации бомбы. Кроме того… мы же вроде всех их задержали?

— Достаточно одного человека, — предположил Странге.

— Мне нужно позвонить, — скороговоркой выпалила Лунд и почти бегом бросилась в обратную сторону.

Этажом выше она отыскала подсобку, где была большая оцинкованная раковина. Там ее вырвало. Когда она полоскала рот, в подсобку заглянул Брикс — он искал ее. Она пару раз сплюнула и вытерла рот салфеткой, шеф ждал в стороне.

— Я должна была догадаться, — сказала она, когда отдышалась. — Как только увидела Рабена, надо было сразу что-то сделать.

— Вы сделали все, что можно.

— Если бы мы приехали на полчаса раньше… минут на пятнадцать…

— Лунд…

— Не справилась. Опять.

Она плеснула водой на лицо, достала еще салфетку, вытерлась.

— Не вините себя…

Она обернулась:

— Убиты трое. А мы по-прежнему тычемся как слепые котята…

Лунд решительно направилась к двери.

— Куда вы?

— Осмотрю все еще раз.

Через двадцать минут прибыл Эрик Кёниг. Брикс ввел его в курс дела в конце коридора, ведущего к комнате, где погиб Грюнер. Шеф службы безопасности не выразил желания подойти ближе.

— Точно так же покрышки надевали на жертв в Южной Африке, — сказал Брикс. — Если Странге прав, то так поступали с предателями.

— Не с предателями, а с информаторами, насколько я помню. Но о чем мог информировать бывший солдат-инвалид? И кого?

Лунд вернулась к месту взрыва и тщательно осматривала все вещественные доказательства, собранные криминалистами и разложенные по пакетам.

— Как я слышал, были свидетели, — произнес Кёниг, поглядывая на Лунд.

— Да, здесь видели Рабена.

— Вы подозреваете его?

Брикс нахмурился:

— Если это он, то только в случае с Грюнером. Но мы нашли в автомобиле жертвы обрезанный армейский жетон, как и при первых двух убийствах. Рабен сидел в Херстедвестере в то время и не мог совершить их.

Кёниг все смотрел на Лунд.

— Так это она привела вас сюда?

— Вместе со Странге. Если быть точным, она попросила Странге найти кого-нибудь из подразделения Рабена, так они вышли на Грюнера. Остается только сожалеть, что мне она об этом ничего не сообщила.

— Пока ничто не указывает на то, что Кодмани невиновен.

— Может, и нет, — сказал Брикс, внимательно следя за выражением лица Кёнига. — Солдаты поддерживают друг друга. Возможно, Рабен хотел попросить помощи. Или сам хотел помочь. Я думаю…

Лунд с головой ушла в найденные улики, не видела и не слышала, что происходит вокруг.

— Я думаю, будет лучше, если я отстраню ее от дела.

Кёниг удивленно вскинул брови:

— Почему вы вдруг так решили? Да, я помню, что сказал вчера. Но…

— Ведь это я вызвал ее, инициатива исходила от меня, а не от нее. Она может быть одержимой, когда дело касается расследования. Я бы…

— Вам не нравится думать, что вы достигнете результата за счет ее душевных страданий? — Кёниг усмехнулся. — Не волнуйтесь, Леннарт. У нас у всех случаются приступы совестливости время от времени. Я предложу вам две причины, чтобы оставить Лунд в отделе. Во-первых, я бы хотел знать, что она думает по поводу того Единоверца, о котором говорил Кодмани. Пока не будем ограничиваться одной-единственной версией, согласны?

— А во-вторых?

— Кодмани захотел, чтобы мы снова его допросили. Он утверждает, что может сообщить нечто важное. Но у него есть одно условие. — Кёниг кивнул на женщину в другом конце коридора. — Он будет говорить только с ней и ни с кем другим. — Шеф службы безопасности посмотрел на часы. — У меня назначена встреча в министерстве.

— Догадываюсь, что неприятная.

Кёниг промолчал. Когда они расстались, Брикс подошел к Лунд. Она внимательно разглядывала содержимое одного из пакетов с вещественными доказательствами, одновременно отвечая на телефонный звонок. Странге стоял рядом. Брикс молча ждал.

— У моей матери свадьба в субботу, — объяснила она, кладя мобильник в карман. — Она хочет, чтобы я поближе познакомилась с Бьорном.

— Кто такой Бьорн? — спросил Брикс.

— Ее жених, — ответила она таким тоном, будто это было очевидно. — Мне придется сейчас поехать домой, переодеться. А то запах…

— Конечно.

— Есть новости по Рабену? — спросила она.

Брикс покачал головой. У нее снова зазвонил телефон.

— Торт? — сказала Лунд. — Хорошо, я куплю торт. Что-что?

Потом она убрала телефон и вздохнула.

— В чем дело? — поинтересовался Странге.

— У Бьорна аллергия на орехи. И где я возьму ей торт без орехов?

— В кондитерской, — сказал Странге. — Нужно только сказать волшебную фразу: «Пожалуйста, мне торт без орехов».

— Я знаю, как покупать торты, — очень медленно выговорила Лунд.

— Займетесь этим позже, — остановил их Брикс. — Кодмани просится на допрос. И он хочет говорить только с вами.

Большие внимательные глаза Лунд уставились на него.

— Кондитерские не будут ждать меня всю ночь, Брикс.

Странге, уже доставая ключи от машины, бросил на ходу:

— Заедем по дороге.

Рабен смешался с толпой зевак, собравшихся поглазеть, как спасатели под дождем входят и выходят из офисного здания рядом со станцией Исландс-Брюгге. Капюшон он опустил на самые глаза, а в поношенной грязной куртке его вполне можно было принять за бездомного или пьянчугу, из тех, что живут на окраине города. Люди хоть и замечают их, но близко стараются не подходить.