Дэвид Хьюсон - Убийство-2

— Вы же уехали в Гедсер.

— Это не одно и то же…

В прихожей раздались шаги. Вибеке помогала Бьорну одеться. Он задыхался и выглядел ужасно — бледный и весь в поту. Лунд не сомневалась, что в любой момент его может вырвать. Она отшагнула в сторону, давая им пройти.

— Я отвезу Бьорна домой, — на ходу проговорила Вибеке. — Ему нехорошо.

— Сочувствую…

У него опухли глаза. Этот симпатичный человек был не столько встревожен своим состоянием, сколько смущен.

— Ты уверена, что в торте не было орехов? — спросила ее мать.

— Я… ну… я просила без орехов.

Странге кашлянул в кулак и опустил глаза.

— На меня и глютен так может действовать, — быстро сказал Бьорн. — Ничего страшного, я привык. Доброй ночи…

Держась рукой за перила, он стал медленно спускаться по лестнице. Вибеке задержалась.

— А вы?.. — спросила она, оглядывая Странге с головы до ног подозрительным взглядом.

Он протянул руку и улыбнулся. Она пожала ее, и последовала беседа, такая легкая и искренняя, что Лунд почувствовала себя лишней. Несколькими короткими предложениями Странге охватил все приличные случаю темы: погоду, пожелания в связи со свадьбой и заверения в том, что в роковом торте не было ни грамма орехов, во всяком случае, так сказали в кондитерской.

Вибеке поболтала бы с ним подольше, но снизу донеслись жалобные призывы Бьорна, перемежаемые хриплым кашлем. Тогда она одарила Ульрика Странге взглядом, который Лунд ненавидела еще с детства. Он говорил: «Что за милый мальчик», и впервые мать продемонстрировала его, когда к юной Саре зашел самый неприятный из одноклассников.

— С трудом верится, что вы полицейский, — прощебетала Вибеке на прощание. — Видели бы вы некоторых из них. Настоящие животные…

Странге поклонился. Когда мать отошла достаточно далеко, Лунд сердито проговорила:

— Меня сейчас стошнит.

— Надеюсь, дело не в торте?

— Вы же понятия не имеете, есть в нем орехи или нет.

Он согласно кивнул.

— Да. Я просто поддержал вас. Ведь мы напарники, помните?

Она помахала папками, собираясь закрыть дверь.

— Я договорился с полковником Ярнвигом о встрече на завтра, — добавил Странге.

— А о Рабене не было новостей?

— Нет.

— Ладно. До завтра.

Странге переступил с ноги на ногу, но не выказал намерения уходить.

— Вообще-то, я очень люблю торты, — неуверенно произнес он. — С орехами. Или без орехов. Я… — Он потопал ногами. — Рядом не было свободных мест, машину пришлось оставить за углом, и я весь промок, пока добирался под дождем. — Он заглянул в пустую квартиру. — У вас и кофе есть?

— Что-нибудь еще?

— Кофе и торта вполне достаточно, спасибо.

Лунд, к своему изумлению, колебалась. В глазах Странге уже загорелся огонек надежды, отчего он стал казаться молодым и неискушенным.

— Спокойной ночи, — сказала она и закрыла дверь.

Четверг, 17 ноября

09:03

Луиза Рабен отвезла сына в детский сад на машине своего отца. Когда она ехала обратно, в районе вокзала Эстерпорт зазвонил телефон.

— Поезжай к паромному терминалу. Остановись на парковке.

До терминала было всего несколько минут.

— У тебя есть транспорт? — спросила она.

Пауза.

— Пастырь одолжил мне свою машину. Ты узнала что-нибудь?

— Я распечатала все, что было в базе на Томсен. Там только ее копенгагенский адрес.

— Она родом из Хиртсхальса.

— Об этом в базе ничего нет.

— И у нее дядя в Швеции. Жил где-то на острове.

Луиза достала из сумочки распечатки, разложила их на пассажирском сиденье и просмотрела, пока стояла в пробке.

— Томсен ездила к нему в отпуск, — припомнил Рабен.

Столько текста. И все по-военному лаконично, точно, бесстрастно. На третьей странице она заметила несколько строк.

— Вот, тут что-то про дядю… Он уже умер, ей давали внеочередной отпуск, чтобы съездить на похороны. Место называется Скогё.

— Точно. Она там останавливалась в его хибарке.

Стоянка была полупустой. Луиза медленно ехала между рядами. Ближе к докам машин стало еще меньше, и среди них — серый «рено» с большим серебряным распятием на зеркале заднего обзора. За рулем, едва различимый, сгорбился водитель в бейсболке.

— Поворачивай налево и остановись, — сказал Рабен. — За тобой следят. Черный «сааб», в пятидесяти метрах сзади. Двое мужчин, один с бородой.

— Йенс…

Она сделала, как он велел, потом посмотрела в зеркало. Мимо медленно проехала черная машина. Один из двух мужчин внутри что-то говорил и старался делать вид, будто не смотрит в ее сторону.

При их приближении Йенс нырнул под руль. Они увидели только пустую машину. Он всегда говорил, что умеет прятаться. Она и не сомневалась, но не желала знать, в чем еще он был специалистом.

— Прости, что втянул тебя, я не хотел, — сказал он, вылезая из-под торпедо, когда черный автомобиль скрылся за поворотом.

— Тогда почему попросил проникнуть в базу данных?

— Я позвоню, когда смогу.

— Йенс!

Ей хотелось выйти, подойти к машине священника, распахнуть дверцу и закричать мужу в лицо. Но она не могла. Лучше сказать это в невидимый микрофон, зная, что слова преодолеют десяток метров между ними незаметно для полиции, а искаженный электроникой голос скроет ее боль.

— Я больше так не могу. Мне тридцать четыре года, и я хочу снова жить.

— Послушай…

Ей показалось, что за лобовым стеклом стоящего напротив «рено» она сумела разглядеть его ястребиный взор, который он не отрывал от нее.

— Нет, ты послушай. Я решила, — сказала она. — Я останусь в части. Армия станет нашим домом. Для меня всегда найдется работа в лазарете. Мне нужны деньги. Нужна стабильность.

— Не бросай меня…

Она взорвалась:

— Тебя? А как же я? Ты подумал обо мне? О моем сыне? Я ждала два года, а теперь ты сбежал и прячешься, как вор.

— Ты моя жена.

— Я не твоя рабыня! И я не буду ждать вечно. Я человек, я сделана из плоти и крови, а не из камня… А-а, к черту.

Она выскочила из машины, решив сказать все в лицо.

Прощание. Конец. Нельзя же расстаться с самым дорогим ей человеком по телефону.

При ее приближении с ревом завелся двигатель серого автомобиля. Завизжали шины, и машина понеслась в город.

Луиза Рабен оглянулась. Черного «сааба» нигде не было. Может, они уехали, хотя это было бы странно.

— Йенс? — произнесла она в телефон.

Но ответом ей были только гудки.

Ярнвиг явился в Управление полиции в военной форме. Лунд и Странге провели его в ту же комнату, где до этого допрашивали Кодмани, и уселись за стол по обе стороны от него.

Лунд показала полковнику отчет военного прокурора.

— Тут говорится о жертвах среди гражданского населения. Что имеется в виду?

— То же, что и всегда.

— Поясните, если можно.