Андрей Воронин - Слепой. Защитнику свободной России

Глеб подавил в себе непреодолимое желание закричать от страха. «Боже, так же можно лишиться рассудка! Не поддавайся страху, контролируй себя, иначе страх убьет, – цепляясь за дерево, повторял себе он. – Впереди еще сосна. Сосредоточься на ней и просто считай от одного до десяти и обратно. Это поможет отвлечься – цель и счет», – настроил себя Сиверов и, шатаясь, падая несколько раз и поднимаясь, пошел к очередному дереву.

Последние метры перед сосной он полз в грязи. Хватаясь пальцами за кору, он встал на колено, а затем выпрямился. И в этот момент Сиверов услышал позади себя громоподобное звериное рычание, идущее словно из преисподней. У Глеба потемнело в глазах, и он едва не потерял сознание. «Пистолет… Нужно срочно достать пистолет и стрелять, стрелять… Только это может спасти твою жизнь», – подсказывал ему перегруженный мозг.

Сиверов развернулся и вытащил из кобуры пистолет. На короткий промежуток времени это его несколько успокоило. Ведь он вооружен и прекрасно стреляет, а у зверя, кем бы он ни был, не будет ни малейшего шанса. «Давай подходи! Ну где же ты?! Я жду тебя! Чего ты медлишь?!» – пересохшими губами шептал Сиверов.

Он вновь услышал ужасный рык, от которого, казалось, сжалось сердце. Удушающая волна страха снова со всей пугающей мощью навалилась на Сиверова. Он выстрелил в сторону, откуда раздавалось рычание.

Выстрел пистолета немного привел Глеба в чувства. «Я вооружен! Ко мне он не подойдет, а если попробует, то это будет его роковая ошибка», – успокаивал Сиверов себя. На всякий случай он выстрелил еще раз. «Если это зверь, то он должен испугаться выстрелов и уйти», – подумал Глеб.

Несколько минут было тихо, а затем Сиверов опять услышал мощный рык, причем где-то совсем близко. Глеб инстинктивно выстрелил снова. «Почему зверь не уходит? Может, это и не зверь вовсе, а что-то другое?» – слабеющее сознание Сиверова рисовало огромного медведя-монстра с горящими, словно угли, глазами.

Наступила тишина, такая, что где-то в вышине были слышны крики ночной птицы. Сердце Глеба учащенно забилось. Вдруг из темноты показался огромный медведь на задних лапах. В высоту он был не менее восьми – десяти метров. Глаза зверя были кровавыми и светились в темноте. Медведь зарычал и оскалился, обнажив огромные клыки, похожие скорее на клыки льва. Зверь шел на Сиверова. Глеб, чувствуя, что теряет сознание, успел два раза нажать на курок.

Когда Сиверов очнулся, рядом никого не было. Он лежал возле дерева, сжимая в правой руке пистолет. «А где же медведь? – глядя по сторонам, подумал он. – Может, я его напугал или ранил, и он ушел?» Сиверов пополз, стараясь выбраться из лощины. Голова кружилась, но ползти он мог, а значит, у него были шансы вернуться к машине.

Вдруг Глеб в который раз позади себя услышал мощный звериный рык, но, оглянувшись, никого не заметил. «Неужели зверюга преследует меня?» – подумал он, затем спрятался за кустарник и стал наблюдать. Но вокруг никого не было.

Он пытался подняться, но при каждой попытке падал. В конце концов Сиверову удалось встать на ноги, и он пошел, однако примерно через десять метров, почувствовав сильную слабость и головокружение, снова упал. Несколько раз Глеб терял сознание, но упорно продолжал ползти. Временами ему казалось, что зверюга преследует его, но, оглядываясь назад, он никого не видел.

Наконец-то впереди показался склон. Сердце радостно забилось. С огромным трудом Сиверов заполз наверх и оглянулся. Вокруг были только деревья и кустарники. «До машины еще около двух километров, а сил уже почти не осталось. Надо себя преодолеть, другого выхода нет», – отползая от лощины, думал Глеб.

Когда Сиверову стало немного лучше, он поднялся и, хватаясь за деревья, пошел, шатаясь как пьяный из стороны в сторону.

Увидев «БМВ», Глеб упал и потерял сознание. Придя в себя, он пополз к машине. Добравшись до машины, он оперся об нее, поднялся на ноги, достал ключи и нажал на кнопку. Дверцы «БМВ» разблокировались, и Глеб сел за руль. Через какое-то время ему удалось завести двигатель. Он развернулся и очень медленно, со скоростью не более десяти километров в час, поехал. Голова еще кружилась, правда, уже не так сильно, как в лощине.

В нескольких километрах от Суздаля Сиверов остановился, вспомнив об Оксане. Он достал мобильный телефон, включил его и позвонил Лаврентьевой.

– Со мной все в порядке, – стараясь говорить как можно бодрее, произнес Глеб.

– Господи, Федор, я думала, что сойду с ума! Уже начало пятого. Ты где находишься? – с тревогой спросила женщина.

– Остановился на въезде в город, чтобы… позвонить…

– С тобой точно все нормально?

– Абсолютно. У меня все отлично.

– Еще несколько минут – и я бы не выдержала и позвонила в полицию.

– Зачем? Я неплохо прогулялся по лощине.

– Ты видел? Сам понимаешь кого.

– Нет, никого не видел, – соврал Глеб.

– Вечером ты заедешь ко мне? – поинтересовалась Оксана.

– Обязательно.

– Тогда до встречи. Постараюсь хоть пару часов поспать до работы.

– Спи и ни о чем не думай. Все, пока, – закончил разговор Сиверов.

И только сейчас он заметил, что наступил летний рассвет. Небо очистилось от туч. Яркое солнце вставало над горизонтом, обещая прекрасный теплый день.

Глеб осмотрел себя. Он был весь в грязи. «В таком виде я не могу появиться в гостинице», – подумал Сиверов. Он завел двигатель и, проехав около километра, свернул к искрящейся в утренних лучах реке Каменке. На берегу Глеб разделся догола. Проверив пистолет, он обнаружил, что обойма пуста. Это означало, что он истратил двенадцать патронов. «Кажется, я так много не стрелял, – напрягая память, подумал Сиверов. – Хотя после такого кошмара мне тяжело что-то вспомнить».

Глеб зашел по пояс в реку и стал отмывать от грязи одежду. Затем он разложил все на капоте машины. «Через пару часов высохнет», – заключил Сиверов, глядя на небо. Постояв некоторое время на берегу, он снова вошел в воду. Голова у него по-прежнему немного кружилась, а во рту ощущался какой-то странный кисловатый привкус. В таком состоянии плыть было опасно, поэтому, стоя по пояс в воде, Глеб окунулся несколько раз с головой и вышел на берег.

После купания он почувствовал себя значительно лучше. Мозг прояснился, голова практически не кружилась. Глядя вдаль, Сиверов начал размышлять о том, что он увидел и испытал в лощине. Это было то же самое, что случилось с сестрой Оксаны Марией и ее женихом: головокружение, дикий безотчетный страх, затем рычание и, наконец… При мысли о медведе-монстре Глеб вздрогнул. «Но я же видел его своими глазами. Видел в нескольких шагах от себя. А потом он куда-то исчез, а затем вновь стал преследовать меня. Однако больше я его не видел. Странно как-то. Выходит, что монстр существует на самом деле. Бред какой-то. При свете дня все это кажется какой-то чепухой. Но такого головокружения и дикого, панического страха, следует признаться, я не испытывал никогда», – заключил Сиверов. От этих мыслей у него стала болеть голова, и он решил пока не думать о событиях ночи.