Энн Райс - МЕМНОХ-ДЬЯВОЛ

Я мог бы посвятить тебя в малейшие детали, продемонстрировать внутреннее строение любого организма, когда-либо жившего на земле. Но ты не в состоянии все запомнить. Поэтому я расскажу тебе столько, сколько ты сможешь удержать в памяти, и этого будет достаточно, чтобы принять решение, пока ты еще жив.

- А я еще жив?

- Конечно. Твоя душа никогда физически не умирала, она никогда не покидала землю, за исключением путешествия вместе со мной по специальному разрешению. Ты и сам знаешь, что остаешься живым. Ты по-прежнему Лестат де Лионкур, несмотря на то, что тело твое видоизменилось по вине чуждого духа алхимика, скорбную повесть о котором ты сам поведал миру.

- Но если я пойду… если решусь последовать за тобой… Скажи, мне придется умереть?

- Конечно.

Я остановился и, прижав ладони к вискам, долго вглядывался в траву под ногами. Я слышал гул насекомых, роившихся в лучах солнца. Подняв взгляд на Мемноха, я увидел в его глазах отражение яркой зелени леса.

Он медленно поднял руку, словно давая возможность уйти, покинуть его навсегда, а потом так же неспешно опустил ее на мое плечо. В этом жесте чувствовалось уважение, и это мне понравилось. Я и сам не раз пытался делать подобные жесты.

- Помни, у тебя есть выбор, - сказал Мемнох. - Ты можешь вернуться в свое нынешнее состояние.

Я не в силах был что-либо ответить. В голове вертелись одни и те же слова: «Бессмертный, материальный, земной, вампир», - но вслух я их не произнес. Возможно ли, чтобы кто-то смог отказаться от этого? Перед

моими глазами вновь возникло Его лицо, и в ушах прозвучал Его голос «Ты никогда не станешь моим врагом, Лестат, правда?»

- Ты прекрасно реагируешь на мои слова, Лестат, - очень мягко произнес Мемнох. - Я был уверен, что так и будет, и на то у меня имелось несколько причин.

- Какие? - спросил я. - Скажи, почему ты был так уверен? Я нуждаюсь в ободрении и утешении, потому что слезы и потрясения совершенно выбили меня из колеи. Хотя, признаюсь честно, разговоры о собственной персоне интересуют меня меньше всего.

Дорогу нам преградила гигантская паутина, сотканная из довольно-таки толстых сверкающих нитей. Вместо того чтобы разорвать ее, смахнуть с нашего пути, Мемнох опустил и плотно обернул вокруг себя крылья а потом согнулся и прошел под ней. Я последовал его примеру.

- Прежде всего потому, что ты - часть того, что мы делаем, - вновь заговорил он. - Ты любопытен, и это тоже большой плюс. В тебе не угасла жажда знаний. То же самое говорил тебе когда-то древний Мариус. Помнишь? Это тысячелетнее… ну, почти что тысячелетнее существо с готовностью отвечало на вопросы юного вампира, поскольку эти вопросы были искренними. Ты действительно хотел многое знать. Эта же черта привлекла в тебе и меня.

При всем своем высокомерии, нахальстве и дерзости ты стремился к знаниям Ты вел себя недопустимо, оскорблял и меня, и Бога - но в те времена это было свойственно практически всем. Поэтому в твоих поступках не было ничего удивительного, за исключением того факта, что за ними скрывались заложенные в тебе от природы невероятная любознательность, интерес к окружающему миру и привычка все подвергать сомнению. Ты предпочитал обследовать Сад Зла, дабы постичь его сущность, а не просто отыскать в нем свое место. Все это в совокупности и повлияло на мой выбор.

- Понятно, - со вздохом произнес я. Конечно же, я помнил свои беседы с Мариусом и его откровенные признания - именно о них только что упомянул Мемнох. Знал я и то, что моя безграничная любовь к Дэвиду и Доре была отчасти вызвана примерно теми же чертами их характеров: пытливостью ума и бесстрашным стремлением найти ответы на неисчислимое множество вопросов.

- О Господи! Дора! Как она? Все ли у нее в порядке?

- Вот-вот. Это одно из свойств твоей натуры, которое не перестает меня удивлять, - легкость, с какой ты переключаешься с одного на другое и отвлекаешься от главного. В тот самый момент, когда я, казалось бы, сумел поразить и завоевать твое внимание, ты вдруг ускользаешь и требуешь, чтобы игра шла по твоим правилам.

- Ты хочешь сказать, что мне следует сейчас забыть о Доре?

- Я сделаю тебе доброе дело и скажу нечто более приятное. Тебе нет нужды беспокоиться. Твои друзья, Арман и Дэвид, разыскали Дору и присматривают за ней. Однако на глаза ей не показываются.

Мемнох ободряюще улыбнулся и слегка покачал головой - не то с сомнением, не то с укором.

- К тому же, - добавил он, - твоя драгоценная Дора и сама обладает невероятно мощными запасами как физической, так и умственной энергии. Думаю, ты в полной мере выполнил то, о чем просил Роджер. Вера в Бога давно уже поставила Дору особняком от всех остальных, и то, что ты ей показал и рассказал, только укрепило ее приверженность прежним убеждениям. Все. Я не желаю больше говорить о Доре. Предпочитаю продолжить свое повествование о сотворении мира.

- Да, продолжай, пожалуйста.

- Итак, на чем мы остановились? На том, что существовал Бог, и мы находились рядом с Ним. Мы обладали человекоподобной внешностью, однако не употребляли ни это слово, ни слово «антропоморфный», ибо никогда не видели своего материального воплощения. Мы знали, что у каждого из нас есть конечности, голова, лицо, туловище определенной формы, что мы умеем совершать целый ряд движений, свойственных лишь небожителям и способствующих объединению всех частей нашего существа в единое целое. Но ни о Материи, ни о материальной форме мы не знали ничего. А потом Бог создал вселенную и время.

Мы были потрясены и очарованы. Мы чувствовали себя словно завороженные.

«Узрите и храните это! - рек нам Господь. - Ибо откроется вам красота, которая превзойдет все ваши ожидания и окажется выше вашего понимания, как то случилось со Мной».

- Так сказал Господь?

- Да, мне и остальным ангелам. «Храните!…» Если ты откроешь Священное Писание, то увидишь, что одним из ранних наименований для нас, ангелов, было «ангелы-хранители».

- Да, знаю, это есть в Книге Еноха и других еврейских текстах.

- Правильно. А если ты заглянешь в учения других мировых религий, символика и тексты которых тебе не столь хорошо известны, то и там найдешь описания древнейших и богоподобных существ, предшественников, блюстителей и хранителей рода человеческого. Там много вранья и фальсификации, однако в основном рассказано то же самое. Мы были свидетелями сотворения мира. Мы появились раньше его и, естественно, не могли видеть, как создали нас самих. Но мы присутствовали при сотворении звезд.

- Ты хочешь сказать, что эти религии в целом столь же обоснованны и достойны доверия, как и та, приверженцами которой являемся мы? Мы сейчас говорим о Боге, о Господе точно так же, как европейские католики…