Виктория Платова - Инспектор и бабочка

– Аминь. Так это молитва?

– Да. И еще – квинтэссенция отношения к ибоге всех последователей культа бвити. Он и основан на ритуальном использовании ибоги…

– …сильного галлюциногена, так? Все, исповедующие бвити, – наркоманы?

– Нет. В ритуалах ее применяют дозированно. За этим следит нима – нечто среднее между жрецом и священником. Человек, который является непререкаемым авторитетом в общине. Он же разъясняет ритуалы, он же является ответственным за поведение прихожан.

– Не многовато ли обязанностей для одного человека?

– У нимы есть помощники, отвечающие за тот или иной аспект религиозных отправлений… К примеру, комбо и нганга… Первый следит за храмом, второй…

– Это, конечно, чрезвычайно познавательно, – перебил Энеко Субисаррета. – Но хотелось бы, чтобы вы сосредоточились именно на ибоге. Механизме ее воздействия на человека.

Энеко, похоже, не слишком доволен, что его осадили столь бесцеремонно. Он еще сильнее хмурит и без того насупленные брови и скребет пальцами по зверюшкам на свитере. Субисаррета же пытается представить это скорбное существо за университетской кафедрой – выходит не очень убедительно. Вряд ли по Монтойе сохнет женское поголовье аудитории: никакой харизмы, никакого обаяния, бедный-бедный Санта!..

– Ибога подкрадывается к человеку на мягких лапах, инспектор.

– Как это?

– А как подкрадывается леопард, примерно представляете?

– Если только примерно. Он не слышен и не виден, и его присутствие обнаруживаешь только тогда, когда он оказывается у тебя за спиной. Я прав?

– Только ибога никогда не останавливается за спиной. Она проникает в самую душу.

– Все это чрезвычайно поэтично, – Субисаррета поморщился. – Но не обнажает сути.

– Я не медик, не нарколог и не психиатр, но, если хотите… Извольте. Вам знакомо понятие «метаболизм»?

Еще один подарочек, выпавший из оленьей упряжки умника. Само слово не вызывает у инспектора никаких возражений, кажется, он неоднократно слышал его, хотя и не применял в повседневной речи. Площадь Ласта залита солнцем, яхты у пирсов покачиваются на волнах, – можно ли считать это метаболизмом?..

– Э-э… Что-то припоминаю…

– Не стоит казаться умнее, чем вы есть, инспектор, – неожиданно лягнул Субисаррету Энеко. – Метаболизм – это всего лишь обмен веществ. Набор химических реакций, необходимый для поддержания жизни в организме. Так вот, при приеме небольшой дозы ибоги, метаболизм замедляется.

– А это хорошо или плохо?

– Это ведет к снижению частоты пульса и понижению температуры тела. А это, в свою очередь, сказывается на продолжительности жизни.

– Она увеличивается?

– Да.

– Намного?

– Существенно, скажем так.

Шепни об этом на ухо мертвому Альваро-Кристиану, умник!

– Что-то я не видел, чтобы городские аптеки были завалены эликсиром вечной жизни на основе вашего африканского чуда.

– Оно такое же мое, как и ваше…

– И по телевизору об этом не объявляли.

– Видите ли, влияние ибоги на человека до конца еще не изучено. И в профессиональной среде отношение к ней, мягко говоря, неоднозначное. Но когда я говорил о замедлении метаболизма, я имел в виду малые дозы.

– Они же стимулируют нервную систему, не так ли? – об этом Субисаррете в телефонном разговоре сказал Иерай, оставалось только воспроизвести сказанное, что инспектор и сделал.

– Такой эффект тоже имеется.

– С этим все понятно. Переходим к дозам побольше.

– Видения, – Энеко снова поднял палец, и лишь сейчас Икер заметил, что ноготь на нем не пострижен, а обгрызен. – Дозы побольше вызывают самые разнообразные видения.

– Галлюцинации, да?

– То, что обычно называют «трипами». Психоделическим путешествием в глубины подсознания. Не буду мучить вас примерами, скажу только, что речь идет о переживании неких мистических состояний и изменении восприятия мира. Восприятия визуального, пространственного, эмоционального. Само качество мышления изменяется, не говоря уже о том, что возникают трансперсональные переживания.

– Трансперсональные? – старательно повторил Субисаррета.

– Выход сознания за пределы физического тела.

– Это, как если бы я… посмотрел на себя со стороны?

– Упрощенно – да.

Что увидела бы Рита Хейворт, посмотрев на себя со стороны… хотя бы холодильника в норе Виктора Варади?

Саму нору – раз.

Старый плакат со своим собственным изображением ( «Rita has never been sexier» ), старый телефон ( ring-ring-r-ring ), старое шмотье, размазанное по стене и… окно с видом на стоянку, где идет винтажный дождь.

Дождь не прекращается ни на секунду: в реальной жизни такого не бывает, но если ты сам смотришь на себя со стороны, почему бы и дождю не сделать то же самое? Он вышел из собственной оболочки, и оболочка, оставшись в одиночестве, предается своему извечному занятию: льет, льет, льет. Ничего другого она не умеет.

Дождь в окне, неоновый свет никогда не существовавшего отеля – суть измененная реальность. Неизвестно, как в ней существует Рита Хейворт, но Субисаррете там было неуютно. Неуютно еще и потому, что простодушный, прочно стоящий на земле Микель ничего противоестественного не заметил. В окне он видел летний день, а Субисаррета – дождливую осеннюю ночь, и это отравляет существование. Переводит и без того запутанное дело об убийстве Альваро-Кристиана в разряд мистических историй, которыми любит потчевать своих читателей мастер инфернальных ужасов Стивен Кинг. Минуту назад Энеко Монтойя разглагольствовал относительно мистических состояний, связанных с приемом ибоги…

Но Субисаррета к ибоге и близко не подходил!

Он не набрасывался на недоеденный Виктором стейк, не пил из горла его виски, не поглощал в неумеренных количествах его мармеладки, – куда еще (гипотетически) можно засунуть ибогу? И в каком виде она вообще существует? – спиртовая настойка, таблетки, куски корня, которые издали можно принять за лакричные тянучки?

Субисаррета с детства терпеть не может лакрицу, и… он сегодня даже не завтракал! В любом случае объяснить наличие сраных хлябей в окне с точки зрения не только полицейской, но и обычной логики – невозможно.

Не-воз-мож-но.

– …Вы неважно себя чувствуете, инспектор? – спросил Энеко.

– Почему?

– Вы побледнели.

– Все в порядке.

– Тогда я продолжу?

– Конечно. Но сначала скажите мне, в каких формах ее… э-ээ… принимают?

– Про порошок вы уже осведомлены?

– Да.

– По виду он напоминает размолотый гриб, а получают его из коры, которую соскребают с корней. Иногда в ход идут стружки. Можно также пить отвар. В больших дозах ибогу употребляют, чтобы расколоть голову.

– Как?

– «Расколоть голову» – существует и такой термин. Это означает достигнуть состояния транса, чтобы стал возможным контакт с божеством и душами умерших предков.