Джон Сэндфорд - Ночной убийца

— Они полезли в политику, — сказал Дел. — Собираются прикончить парочку черных.

— Понятно. Хочешь заняться этим делом?

— А зачем бы еще я позвал тебя сюда? — ответил Дел. — Ты видел оружие. Почувствовал запах свинины. Разве ты сможешь отказаться?

— Хорошо. Но ты будешь докладывать мне каждые пятнадцать минут, — Лукас ткнул его пальцем в грудь. — Я хочу знать обо всем, что ты станешь делать. Каждое имя, которое тебе удастся выкопать, и каждое лицо, которое ты увидишь. При малейших признаках опасности ты выходишь из игры и связываешься со мной. Они тупые скоты, но это не помешает им прикончить тебя.

— Ты уверен, что у тебя нет спичек? — кивнув, поинтересовался Дел.

— Я не шучу, Дел, — сказал Лукас. — Вздумаешь играть со мной в игры, и я позабочусь, чтобы ты снова надел форму. Будешь регулировщиком на какой-нибудь парковке. У тебя беременная жена. Кто будет воспитывать твоего ребенка — я?

— Мне правда нужны проклятые спички, — ответил Дел.

«Семена»: деревенская мафия, байкеры, называющие себя «Дурными семенами». Полсотни бандитов, угонщиков, контрабандистов, грабителей грузовых автомашин, помешанные на «харлеях», по большей части с северо-запада Висконсина. Связанные родственными узами или сидевшие вместе в тюрьме. Деревенщина с соломенными волосами и детскими лицами. Но у них есть оружие, и они мобильны. В последнее время они заразились вирусом апокалиптического неприятия негров и даже подозревались в убийстве мелкого черного гангстера перед заведением для игры в пул в Миннеаполисе.

— Зачем им пятидесятый калибр? — спросил Дел.

— Может, они строят крепость где-нибудь в лесу? — предположил Дэвенпорт.

— Эта мысль приходила мне в голову.

Когда они снова вышли наружу, оказалось, что прибыли копы из полицейского управления Миннеаполиса. Они проехали между машинами пожарных, местной полиции и представителей офиса шерифа и остановились в нескольких сантиметрах от Дела и Лукаса.

Слоун выбрался наружу, наклонился к водителю, сержанту в форме, и сказал:

— Сдачу оставь себе.

— Пошел к черту, — мирно проговорил тот и отъехал немного назад.

Слоун был худым мужчиной с невыразительным лицом, в летнем костюме за сто пятьдесят долларов, коричневых ботинках с желтоватым оттенком и мягкой фетровой шляпе цвета мясной подливки.

— Привет, Лукас, — сказал он и, посмотрев на Дела, добавил: — Дерьмово выглядишь, приятель.

— Где ты взял эту шляпу? — спросил Лукас. — Ее еще не поздно вернуть?

— Жена купила, — ответил Слоун и провел кончиками пальцев по полям. — Она говорит, что шляпа подчеркивает мою кипучую энергию.

— Она все еще держит хвост пистолетом? — спросил Дел.

— Осторожнее, речь все-таки про мою шляпу, — обиженно сказал Слоун и взглянул на Лукаса. — Поехали покатаемся.

— Куда? — спросил тот.

— В Висконсин, — Слоун раскачивался с носка на пятку в своих ботинках странного цвета. — Точнее, в Хадсон. Посмотрим на труп.

— Кто-то, кого я знаю? — спросил Лукас.

— Ты знаком с крошкой по имени Гарриет Уонамейкер?

— Не думаю, — ответил Лукас.

— Скорее всего, жертву зовут именно так.

— И зачем мне это?

— Потому что я так хочу, а ты доверяешь моему мнению? — Слоун превратил свой ответ в вопрос.

— Ладно, — ухмыльнулся Лукас.

Слоун посмотрел вдаль, туда, где стоял «порше» Лукаса.

— Можно, я поведу?

— Там паршиво? — спросил Слоун и, швырнув шляпу на заднее сиденье, поехал к стоп-сигналу у 280-й автострады.

— Его казнили. Выстрелили в рот, — ответил Лукас. — Предположительно «Семена».

— Жалкие кретины, — без особой злости сказал Слоун и, набрав скорость, выехал на шоссе.

— А что случилось с… как ты сказал, ее зовут? Уоннаби?

— Уонамейкер. Она пропала три дня назад. Ее друзья сказали, что в пятницу вечером она собиралась в какой-то книжный магазин, они не знают какой. А в субботу она не пришла в парикмахерскую, куда была записана. Мы зарегистрировали ее в реестре пропавших людей и больше ничего не слышали о ней, пока с нами не связались парни из Хадсона. Там сделали фотографию «Полароидом», получилось не слишком хорошо, но они думают, что это она.

— Застрелили?

— Зарезали. Похоже, ей воткнули нож в низ живота, а потом резким движением распороли его до самого верха. С огромной силой. Вот почему я занимаюсь этим делом.

— А оно имеет отношение к… как зовут ту девицу из Бюро по борьбе с преступностью?

— Меган Коннел, — сказал Слоун. — Да, имеет.

— Я слышал, она очень непростая штучка.

— Можешь не сомневаться. Ей не повредила бы пересадка личности, — Слоун промчался мимо «лексуса эс-си», зацепился за его дверцу и позволил себе мимолетно улыбнуться. Шофер «лексуса» был в очках и перчатках для вождения. — Но если почитать ее отчеты и выводы, которые она делает… знаешь, в них что-то есть. Господи, Лукас, я надеюсь, это не снова тот маньяк. Выглядит очень похоже, только как-то слишком рано. А если все-таки он, тогда, выходит, временны́е промежутки между убийствами сокращаются.

— Так всегда бывает. Для серийных убийц это как наркотик, — сказал Лукас.

Слоун остановился у светофора, проехал на красный свет по съезду с автомагистрали на 36-е шоссе, прибавил скорость до ста двадцати и заскользил между другими машинами, словно акула в воде.

— Этот тип действовал по довольно жесткой схеме, — сказал он. — Если он, конечно, существует. Совершал в среднем одно убийство в год. Предыдущую жертву он зарезал четыре месяца назад, примерно когда ты был ранен. Познакомился с ней в Дулуте, выбросил тело в заповеднике «Карлос Эвери».

— Зацепки есть? — Лукас прикоснулся к розовому шраму у себя на шее.

— Почти ничего. Все у Меган.

Им потребовалось двадцать минут, чтобы добраться до Висконсина по лабиринту дорог, проложенных между штатами. Пригороды восточнее Сент-Пола радовали глаз буйством зеленых красок после довольно сырой весны.

— Здесь, за городом, гораздо приятнее, — сказал Слоун. — Господи, репортеры придут в неистовство, когда узнают об убийстве полицейского.

— Да, проблем не оберешься, — согласился с ним Лукас. — Хорошо, что он не наш.

— Четыре трупа за пять дней, — сказал Слоун. — Уонамейкер — пятая за неделю. И возможно, что убийств будет шесть. Мы сейчас расследуем смерть одной старухи, которая преставилась в своей постели. Кое-кто думает, что ей помогли. Но пока официальная версия — естественная смерть.

— Ты занимался бытовухой на Дюпон? — спросил Лукас.

— Да, в ход пошли молоток и долото.

— Какая неприятность, — ухмыльнулся Лукас.

— Прямо между глаз.

На Слоуна это явно произвело впечатление. До сих пор он с такими преступлениями не сталкивался, а новизна в убийствах — редкость. По большей части им приходилось иметь дело с каким-нибудь полупьяным типом, который, почесываясь, заявлял: «Знаете что, она меня вывела из себя».