Александр Варго - Животное

Я на некоторое время застыл на месте, а затем, вскочив, побежал, кажется, делая это мучительно-медленно и чувствуя, как дышать становится все сложнее. Наконец я остановился и, раскачиваясь, с ужасом почувствовал, как что-то сжимает мой палец на руке. Неужели меня все-таки догнали? Кто же из них? Сил для борьбы не оставалось, и я обреченно посмотрел вниз, сначала ничего не увидев. А потом, подняв руку практически к самым глазам, понял, что у меня в ладони по-прежнему зажаты ключи из борсетки.

Я закрыл глаза и ждал, пока дыхание немного выровняется, а тяжесть в голове отступит тупой болью в затылок. И боль начала стремительно отступать, и вскоре я смог облегченно, с некоторым опасением выдохнуть и осторожно оглядеться. Вокруг стало еще темнее и свежее – за далеким лесом облака резали глаза своей яркостью и, видимо, так красочно провожали солнце. На фоне этого особенно контрастно выделялась одинокая мужская фигура на поле, приникшая к телескопу и как будто приглашающая случайного путника присоединиться к нему. А почему бы и нет? Немного отвлечься от мрачной реальности и «глотнуть» чего-нибудь завораживающего и вечного показалось самым желанным и действительно необходимым после событий на кладбище.

Поэтому, как только я нашел в себе силы двинуться вперед, я взял курс на астронома, с удовольствием ощущая, как силы медленно, но прибывают. Может, это было связано с тем, что я подходил к ограде Островцов и вскоре должен был оказаться снова в гораздо более материальном мире, чем кладбище. Ведь что бы там ни говорили, но могилы, несомненно, что-то высасывают из нас, и не только духовно.

Как бы там ни было, за оградой, которую я без труда преодолел в месте зловещего, ощетинившегося острыми углами пролома старого бетонного забора, спускающегося к грязному ручью, мне стало совсем легко, и путь до неизвестного мужчины, который сначала показался слишком длинным, теперь воспринимался просто как необременительная, разумная и даже необходимая прогулка. В самом деле – когда я в последний раз в такое время выбирался из дома за городом? Уж и не вспомнить. А в тех же Островцах короткие ночные вылазки по кладбищу, конечно, были не в счет. И пусть сегодня в этом слишком явно ощущалась какая-то безысходность и мрачность, тем не менее это была свобода, простор и, пожалуй, полная душевная гармония. Или нечто подобное чувствуется каждый раз, когда нам хочется убежать от опостылевшей или сложной реальности, но до мыслей о самоубийстве еще очень далеко? Да, может быть.

По мере приближения к астроному казалось, что одинокая фигура не становилась больше, а словно как-то более привычно встраивалась в знакомый ландшафт и приобретала пропорциональность. Наверное, так частенько происходит, когда в чем-то давно известном появляется новизна. Однако меня все больше стало смущать то, что телескоп был повернут явно не к небу, а в сторону леса. Впрочем, тут же нашлось и вполне удовлетворительное объяснение – приглядевшись, я понял, что среди деревьев периодически мелькают отсветы нескольких фонарей или, может быть, факелов. Интересно, кому и что могло там понадобиться в такое время? Может быть, астронома привлекло именно это, и телескоп, раз уж может позволить разглядеть планеты, точно отлично приблизит происходящее рядом в лесу?

Астроном, похоже, был целиком поглощен своими наблюдениями – во всяком случае, никак не реагировал на мое неторопливое приближение. Мне это не понравилось – не хотелось пугать человека или, может быть, застать за чем-то не совсем корректным. Кто знает, что там происходит в лесу? А ведь первая реакция практически любого на неожиданное вмешательство в подобных обстоятельствах – негатив и уверенность, что непрошеный гость «все знает». А портить отношения именно с ним мне сейчас никак не хотелось. Наоборот, я очень рассчитывал на душевность и понимание астронома, позволение заглянуть в телескоп и, может быть, услышать что-то интересное о Вселенной. На худой конец, сошел бы и просто общий разговор.

Когда нас уже разделяло всего несколько шагов, события приняли неожиданный и стремительный оборот. Точнее, на фоне прогулочной «паузы» после Островцов они показались мне прямо-таки молниеносными, и, пожалуй, только в машине некрофила получасом позже я более-менее разобрался в деталях произошедшего. Астроном неожиданно резко развернулся вместе с телескопом в мою сторону, и раздался громкий раскатистый хлопок, за мгновение до которого что-то большое и зловещее вынырнуло из-под земли, и в разные стороны полетели комья. Кошачья лапка, а это, разумеется, была именно она, судорожно заметалась и бросилась вперед, сбив астронома и телескоп, а потом пропав. Я упал на колени и некоторое время непонимающе смотрел перед собой, а потом пополз в сторону распростертого на земле тела. В нем не было ничего примечательного – разве что судорожно дергающаяся рука и большая дыра в груди, через которую, несомненно, ускользнула кошачья лапка. Рядом валялись тренога и телескоп, к которому снизу было прикручено изолентой ружье. Так вот в чем дело – оптический прицел. Получается, что это киллер, и, возможно, я сорвал намеченное убийство, которое, разумеется, имело отношение к тем огонькам в лесу.

Мне казалось, что выстрел прозвучал оглушительно и должен был переполошить всю округу, однако, оглянувшись, я убедился, что все спокойно и даже едва различимые огоньки среди деревьев, кажется, движутся в прежнем ритме. Что же – меня это вполне устраивало. Мне вдруг нестерпимо захотелось поднять телескоп и попытаться разглядеть тех, кто мог стать потенциальной жертвой киллера, но потом я решил, что это совсем лишнее. Как говорится, меньше знаешь – лучше спишь. Понятно, что мне теперь надо было как можно быстрее отсюда уходить, так как еще один труп явно не облегчал моего и без того непростого положения. Оставался только вопрос с оружием – бросить все, как есть, или прихватить ружье с собой? Воображение услужливо подсунуло мне картинку из какого-то «боевика», как ко мне подбегают вооруженные люди, связанные с «папиком» Ди и никак не ожидают, что у меня может быть с собой ружье. Я стремительно достаю его, перезаряжаю и расстреливаю преследователей, а потом, разумеется, все будет обязательно хорошо. Однако на практике было далеко не все так просто – начиная с того, что я не владел оружием, и заканчивая тем, что уж слишком подозрительно я буду выглядеть с такой штуковиной в руках. А ведь мне еще как-то выбираться из Островцов. Как объяснить кому-то, почему я бреду ночью с ружьем в руках? Нет, так не пойдет. Поэтому оставалось бросить все, как есть, заодно исключив случайное оставление отпечатков пальцев, и поскорее уходить.