Джеймс Паттерсон - Меня зовут Алекс Кросс

Застенчивая Рената отрицательно покачала головой. Кэтрин, призывно посмотрев на него, кивнула.

— Раз или два, — ответила она. — И знаете что? Я так и не научилась быть хорошей девочкой.

— Не делай этого, Кэтрин, — произнес Зевс. Она посмотрела на него так, будто не понимала, о чем он толкует. — Не изображай ничего. Пожалуйста. Будь самой собой. Для меня это важно.

Он бросил пару наручников на кровать.

— Наденьте их. Мне хотелось бы, чтобы вы поделились. Один наручник на каждую.

Пока девушки застегивали наручники, Зевс натянул перчатки и вынул из кейса все остальное: еще пару наручников, моток веревки, два красных резиновых кляпа с черными кожаными ремешками.

— Теперь ложитесь на спину, — распорядился он и приблизился сначала к Ренате. Теперь Зевс уже видел нечто интересное: растущее беспокойство в ее глазах, первые признаки страха.

— Дай мне свою свободную руку. — Он закрепил руку наручником за спинку кровати. — Спасибо, Рената. Ты очень мила. Люблю сговорчивых женщин. Это мой недостаток.

Зевс подошел к другой стороне кровати. Кэтрин немного выгнула спину и расширила глаза, но страха в них он не заметил.

— Пожалуйста, не обижайте нас. Мы сделаем все, что вы захотите. Обещаю, — сказала Кэтрин.

Она злила его — уже. Словно идиотка-жена, выполнявшая свою обязанность по соитию. Прикрепив ее руку к стойке кровати последним наручником, Зевс запихнул ей в рот кляп. Иначе она скажет что-то еще и испортит весь вечер.

— Ты все еще играешь роль и делаешь это плохо, — проговорил он. — Уж извини, ты меня немного злишь. Я себе не нравлюсь, когда злюсь. Тебе тоже не понравится.

Зевс с силой затянул ремешок от кляпа у Кэтрин на затылке, а он был мужчиной мощным. Девушка пыталась что-то сказать, но издала только нечленораздельные звуки. Он причинил ей боль. Отлично! Она это заслужила.

Отступив и посмотрев на нее, Зевс увидел, что выражение ее лица изменилось. Теперь она боялась его. Это невозможно сыграть.

— Уже лучше, — похвалил он ее. — А теперь я придумаю что-то еще, и ты станешь играть еще лучше. Например, попробуем вот это. Что ты об этом думаешь?

Сунув руку в кейс, Зевс достал оттуда электрошокер и щипцы.

— Кэтрин, ты делаешь успехи. Твои достижения великолепны, все видно по глазам.

Николсону казалось, будто он всю ночь пил кофе, а не дорогое виски. Он прищурился, желая совсем немного — рюмку на сон грядущий, снотворное и несколько часов сна без мучительных мыслей.

Однако дело сделано. Он стер информацию с жесткого диска и унес его с собой. Он записал игрища Зевса с двумя девушками. Он видел это шоу ужасов. Теперь вопрос в том, что с этим делать?

Можно проездить всю ночь, затем положить эту штуку в свой банковский сейф и никогда к нему не возвращаться. С другой стороны, подумал Николсон, на всякий случай разумнее держать его где-то поблизости.

Николсон никогда не предполагал, что эта его афера будет длиться вечно. Тайный клуб и грязный шантаж заставляли его балансировать на острие ножа. Зевс все осложнял, и этот псих не выказывал желания притормозить.

Чтобы покончить со всем этим, Николсону следовало исчезнуть, причем чем скорее, тем лучше.

Пока он ехал, его планы то и дело менялись.

На офшорном счету Николсона на Сейшелах лежало около двух миллионов. Еще сто пятьдесят тысяч поступят от Темпла Сьютера, и он рассчитывал хорошо заработать на вечеринке Ал-Хамада, намеченной на следующую неделю. Николсон надеялся получить столько же, если не больше. На всю жизнь этого не хватит, но наверняка достаточно, чтобы слинять из страны и некоторое время пожить комфортно. Два года точно, а может, и дольше.

Он полетит через Цюрих и затаится там на несколько недель, пока не получит второй паспорт. Многие страны продают недвижимость, стоит особо присмотреться к Ирландии. Оттуда он улетит куда угодно, возможно, на Восток. Николсон много раз слышал, что в Бангкоке торговля плотью приносит сногсшибательные доходы. Не пора ли проверить?

Но сначала нужно решить вопрос с Шарлоттой.

Черт, о чем он думал, женившись на ней? Неужели полагал, что удастся превратить этот кусок сырой глины в нечто стоящее? Когда они встретились, она была ничтожной учительницей в Лондоне; теперь стала ничтожной домохозяйкой в Америке. В этом смысле жизнь жестоко пошутила с ним.

Одно вполне очевидно: миссис Николсон не присоединится к нему в поездке на Восток или куда бы он ни собрался. Вопрос только в том, найдет ли он кого-то, чтобы прикончить ее — еще один труп, за него и двадцать — тридцать тысяч не жаль. Все, что угодно, лишь бы она не подняла волну после того, как он исчезнет.

Домой Николсон добрался в пятом часу утра. Мозг его все еще усиленно работал, когда он спускался по пологому холму к дому. Николсон едва не въехал в зад черного джипа, стоявшего прямо напротив гаража.

— Какого черта?

Сразу мелькнула мысль о диске в бардачке и Зевсе. Господи, неужели кто-то знает, что он сделал запись? Может ли это быть?

Не желая ничего выяснять, Николсон дал задний ход, но даже с этим опоздал.

У его окна стоял толстяк, направив на него пистолет и качая головой: «Нет».

Кто это? Бандиты Сопрано? С позиции Николсона, именно так все и выглядело.

Их было двое. Второй, смахивающий на бандита, встал в свете фар и направил ему в лицо пистолет. Толстяк открыл Николсону дверцу машины и отступил. Рот у него был слегка приоткрыт, дешевая рубашка, заправленная в брюки, облегала внушительный живот. Невозможно вообразить, чтобы кто-то столь неряшливый работал на Зевса. Отсюда закономерный вопрос.

— Кто вы такие, черт побери? — спросил Николсон. — Что вам от меня нужно?

— Мы работаем на мистера Мартино. — Выговор был нью-йоркский или бостонский.

Николсон медленно вылез из машины, держа руки на виду.

— Ладно, тогда кто, черт побери, такой этот мистер Мартино?

— Хватит глупых вопросов. — Толстый бандит жестом приказал Николсону двигаться к дому. — Пошли в дом. Мы — за тобой.

Николсон подумал, что был бы уже мертв, если бы они пришли убить его. Значит, им нужно что-то еще. «Что именно?»

Едва они вошли, как сверху послышался высокий, очень раздраженный голос Шарлотты:

— Малыш? Кто там с тобой? Не поздновато для гостей?

— Все нормально. Не твоя забота. Ложись спать, Шарлотта.

Даже сейчас Николсон готов был придушить ее за то, что она находится там, где ей совсем не место.

Голые кривые ноги Шарлотты мелькнули в холле, и она сделала шаг вниз.

— Что происходит? — крикнула она.

— Ты что, не слышала меня? Уходи! Немедленно! — Похоже, она уловила его тон и ретировалась. — Я зайду за тобой потом. Ложись спать.

Николсон провел двух незваных гостей в большую комнату в задней части дома, чтобы им никто не мешал. К тому же там имелся бар, и Николсон направился прямиком к нему.