Жан-Кристоф Гранже - Пассажир

Нарцисс не слышал вопроса киоскера. Он быстрым шагом шел прочь от киоска. На нем проклятие. Он — «Крик» Эдварда Мунка. Как он мог подумать, что убийцы просто «заглянут» на «Виллу Корто»? Врача перед смертью подвергли жестокой пытке. От одной этой мысли у него засосало под ложечкой. Чувство вины подступило к самому горлу едкой изжогой. Где бы он ни появился, везде оставляет за собой смерть и разрушение. Он — живое воплощение блицкрига.

Однако, как это часто бывает, сквозь немой вопль ужаса в душе пробивался тихий шепоток, принадлежащий инстинкту самосохранения. В заметках ни словом не упоминался Нарцисс, хотя он провел на «Вилле Корто» два последних дня. Он перебрал в памяти художников — пациентов заведения. Того, что их свидетельства помогут полиции напасть на его след, можно не опасаться. Судя по тому, что пишут газеты, жандармы склоняются к версии об убийстве, совершенном кем-то из сумасшедших, проживающих на «Вилле Корто». Ну что ж, ищите.

Он шел, украдкой читая имена и фамилии владельцев на почтовых ящиках. Ни намека на Арно. Улица упиралась в стеклянный фасад дома, наполовину скрытый зарослями бамбука, лавра и бирючины. Те самые «цветочки», которые поливали девушки? Он нырнул в густую листву и обнаружил почтовый ящик. Табличка на нем гласила: «Арно Шаплен».

Из ящика выпирали конверты. Он бросил на них беглый взгляд: все письма были адресованы Арно Шаплену. Официальные извещения, отчеты из банка, проспекты, предложения о подписке, сообщения о рекламных акциях… Ничего личного.

Один за другим он приподнял горшки с растениями, надеясь, что под одним из них найдет ключ. Увы, везение кончилось. Ну что ж, не вышло по-хорошему, будем действовать по-плохому, сказал он себе. Спрятавшись за ветвями бамбука, он с силой ударил кулаком по ближайшей к замочной скважине створке стеклянной двери. После третьей попытки стекло хрустнуло и осыпалось внутрь дома.

Нарцисс сунул в щель руку, откинул шпингалет и повернул ручку.

Проник в лофт и чуть не упал, споткнувшись о груду сваленных на полу газет и писем, но устоял и аккуратно запер за собой дверь.

Окна были зашторены. Его никто не видел. Он крутанулся на месте и с удовольствием вдохнул спертый воздух.

Он был дома.

Огромная комната без всяких перегородок площадью не меньше сотни квадратных метров. Высокий застекленный потолок на металлических опорах. Бетонные полы, выкрашенные серым. Справа и слева пространство разграничивали конструкции, выложенные из кирпича. На левой располагались каменная кухонная раковина, электрическая плита, холодильник и посудомоечная машина. На правой во множестве громоздились тюбики, палитры, бутыли с химикатами, ванночки в следах засохшей краски, рамы, рулоны холстов…

Внимание Нарцисса привлекла одна деталь. В глубине лофта, под галереей, стоял кульман. Окно за ним выходило на заросли бамбука. Нарцисс подошел поближе. К кульману были прикреплены полувыцветшие рекламные эскизы фломастером или угольным карандашом. На стене рядом висело несколько рисунков в рамах.

Следовательно, Шаплен занимался не только чистым искусством. Он также выполнял заказы для рекламных агентств. Впрочем, в мастерской не было ни следа живописных полотен. С другой стороны, на эскизах для рекламы он не заметил ни логотипа, ни фирменной марки. Невозможно определить, на кого работал рекламщик Шаплен. Единственный факт, не подлежавший сомнению, заключался в том, что работал он дома, как фрилансер.

Он вернулся на середину комнаты. С потолка свисали дизайнерские лампы под колпаками из зачищенного алюминия. На полу лежали ковры с абстрактным рисунком. По углам стояла мебель строгих линий, без всяких финтифлюшек, из лакированного дерева. В такой комнате не могли жить ни бомж Януш, ни безумный художник Нарцисс. Но на какие деньги Шаплен приобрел всю эту обстановку? Неужели у рекламных дизайнеров такие высокие гонорары? Или он, как и Нарцисс, продавал картины? И продавал дорого?

Вопросы, вопросы… Шквал вопросов.

Как долго Нарцисс был Шапленом? С какого времени он снимал этот лофт? Кто платил за него в те месяцы, когда он отсутствовал? Он вернулся к входной двери, где оставил почту. По окошкам в конвертах рассортировал письма. В основном деловые. Просьбы внести очередной взнос. Напоминание о просрочке платежа. Повторные счета. Уведомления из страховой компании. Уведомления из банка. Телефонные счета. Он решил, что вскроет почту позже, а пока стоит осмотреть дом.

Он начал с кухни. Стойка крашеного дерева. Хромированная посуда. Суперсовременные бытовые приборы. Все в идеальном состоянии, хотя и покрыто слоем пыли. Шаплен, похоже, отличался маниакальной приверженностью к порядку. Или у него была домработница? Если да, то давал ли он ей ключи? Почему-то он был уверен, что нет. Распахнув холодильник, он обнаружил остатки пищи, несмотря на холод успевшие покрыться слоем плесени. Как и любой другой пассажир без багажа, он покинул дом, понятия не имея, что ему не суждено сюда вернуться.

Он открыл морозильную камеру. В пакетах, подернутых инеем, нашлись китайские димсам, зеленая фасоль, жареный картофель… От одного вида закаменевших полуфабрикатов у него заурчало в животе. Он вытащил димсам из пакета и сунул в микроволновку. Не думая, что делает, протянул руку к шкафчику и достал с полки соевый соус и кетчуп. Всего за пару минут он заглотал весь пакет, обмакивая еду в оба соуса, разлитые по двум чашкам.

Проглотив последний кусочек, он понял, что его мутит, — следствие слишком быстрой и жадной еды. Но он подавил в себе позывы к рвоте. Он нуждался в силах. Игра продолжалась. Он сунул тарелку и обе чашки в каменную раковину. Кажется, к нему возвращались старые холостяцкие привычки.

Обойдя кухню, он нашел металлическую лестницу. Перила сделаны из стальных тросов, похожих на морские леера, — если только это в самом деле не были леера, снятые с яхты.

Страсть владельца дома к парусному спорту нашла свое подтверждение, едва Нарцисс поднялся на второй этаж. На стенах висели черно-белые фотографии парусников. По краю галереи стояли макеты кораблей с палубами из лакированного дерева. Из мебели здесь имелась большая кровать, застеленная черными простынями, напротив нее — огромная плазма. Справа тянулись дверцы из темного дерева с выбеленными прожилками, скрывавшие вешалки и полки с одеждой.

Нарцисс провел инспекцию гардероба. Льняные сорочки. Джинсы. Хлопчатобумажные брюки. Костюмы дорогих фирм. Бесчисленные пары обуви. Сапоги «Уэстон», мокасины «Прада», кожаные туфли «Тод’с». Шаплен любил хорошую одежду и знал в ней толк.

Он перешел в ванную комнату, расположенную за перегородкой из слоистого стекла. Стены, обитые темным цинком, создавали странное впечатление — ему показалось, что он попал внутрь прохладной и чистой цистерны. Над двойной раковиной вместо традиционных кранов нависали каскадные смесители. Нарциссу не давал покоя все тот же упрямый вопрос: на какие шиши куплена вся эта роскошь?