Станислав Кулиш - Автомобильная леди (хроника одного преступления)

В первой же школе он потерпел фиаско, но уже во второй засветила надежда. Тут есть радиокружок, есть два компьютера, с которыми возятся пацаны. Здесь Кучеров подзадержался.

— Самая яркая личность в моём кружке, — категорически заявил учитель физики Равшан Давранович, — это, конечно, Николай Николаевич.

Кучеров выразительно поднял бровь: — Кто сей муж?

— Мальчик удивительно способный. Во всех науках успевает, но в моей!..

Элегантный учитель физики явно гордился своим учеником. Но познакомить сейчас же не смог, уроки кончились, и ребята разошлись по домам. Адрес Николая Николаевича, конечно, в классном журнале был, и Кучеров пошёл по адресу.

Подъезд как подъезд, но когда Кучеров ступил на первую ступеньку, над ним зажглась лампочка. Вернулся к двери — погасла. Поднимался по лестнице осторожно. Кончился лестничный пролёт и лампочка тут же погасла. Но зато вспыхнула другая, этажом выше. Так и двигался Кучеров от лампочки к лампочке, пока не добрался до четвёртого этажа, улыбаясь про себя от предчувствия удачи. На двери квартиры двадцать четыре — большое табло. Когда Кучеров нажал кнопку звонка, зажглась надпись:

« НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ ПРИНИМАЕТ ДУШ».

Кучеров довольно рассмеялся и нажал ещё раз. Появился текст:

« ИДУ. МИНУТКУ ТЕРПЕНИЯ».

Щёлкнул замок, и дверь распахнул мальчишка. Вихрастый, ушастый, с синими глазами и мокрыми после душа волосами, внимательно посмотрел на Кучерова и серьёзно осведомился:

— Вам кого?

— Мне Николая Николаевича Суздальцева.

— Входите, если так, — без опаски распахнул дверь мальчик, — проходите, вот моя комната.

Это называется комнатой, поулыбался Кучеров. Всюду приборы, провода, магнитофоны, собранные и разобранные.

— Ну у вас и конюшня, Николай Николаевич, — восхитился Кучеров.

— Ничего, — рассеянно огляделся мальчик, — обыкновенно. Я же тут работаю. А вы садитесь.

Он сгрёб какие-то детали с кресла.

— Спасибо. А почему не спросишь, по какому делу я пришёл к тебе домой?

— Раз пришли, скажете, — пожал плечами Николай Николаевич, — что-нибудь сломалось?

— А почему тебя называют Николаем Николаевичем? — доброжелательно спрашивает Кучеров.

— Не знаю. Так дразнят с детства, — серьёзно объяснил Коля, — по документам я Николай Николаевич.

— Хорошо, Николай Николаевич. Расскажи, как ты зимой открыл замок на гараже около дома номер двадцать шесть? — Кучеров рассчитывал на внезапность вопроса, но мальчик не стушевался.

— Очень просто, маминой приколкой для волос, — без малейшей заминки ответил Николай Николаевич.

Кучеров запнулся, смущённо хмыкнул и на минуту умолк.

— Коля, ты чего-то путаешь. Такой замок шпилькой не откроешь, И зачем ты это сделал?

— Знаете, когда просят о помощи, нельзя отказывать, — убеждённо заявил Николай Николаевич. — Хозяин гаража подошёл ко мне и сказал, что потерял ключ, а ему надо ехать, вот и всё.

— А в двадцать шестом доме три дня назад ты открывал дверь квартиры?

— Я, — с готовностью подтвердил Николай Николаевич, — и снова тот же дядька подходил. Опять ключ потерял! Такой рассеянный.

— И что? Снова шпилькой?

— Да все эти хитрости для детсада. Микросхему обмануть — раз плюнуть. Нужно просто знать, чего хотели конструкторы замков. Они перехитрили сами себя. Им нужно было идти другим путём…

Кучеров слушает этого маленького гения и ничего в его рассуждениях не понимает. Жидкие кристаллы, печатные схемы, электронная память… От этого голова кругом пойдёт.

— Хорошо, Николай Николаевич, я согласен, что фирма из Бирмингема пошла ложным путём. Но вот какое дело, тебя открывать эти замки просил не хозяин.

— А то кто же? — не поверил мальчик.

— Ты пока никому ничего не говори, — попросил Кучеров и позвонил Якубовичу. Тот оказался дома и с готовностью согласился прийти по названному адресу, благо что живёт совсем рядом. Он с удивлением уставился на худенького мальчика, не веря услышанному.

— Николай Николаевич, я прошу предельно внимательно слушать меня, — попросил Кучеров. — Ты видел этого гражданина?

— Видел. Издалека, — тут же ответил Николай Николаевич. — Мне показал хозяин «волги». Сказал, что это знаменитый бандит.

Только предостерегающий жест Кучерова остановил бурное возмущение Якубовича.

— И ты поверил? — продолжал спрашивать Кучеров,

— Как сказать? Мне всё равно, я никого не знаю.

— Сколько же вам, молодой человек, заплатили за услугу? — не выдержал возмущения Якубович.

— Исаак Борисович, — укорил Кучеров, — ну нельзя же так.

— Мне никто плату не предлагал. Да я бы и не взял. А если человек ключ потерял? Тогда что? Не помочь, если можешь?

— Хорошо. Исаак Борисович, а вы видели этого мальчика?

— Боже мой! Где я мог его видеть, скажите мне? Я работаю, как вол. Я почти не живу дома. Вы думаете, я рассматриваю мальчиков возле дома?

— Коля, тебе придётся повторить трюк с маминой шпилькой, но мы заедем вначале в отделение. И вы с нами, Исаак Борисович.

— Едем. Я покажу, как и квартиру открывал, — согласился Коля.

Володя Салакаев выслушал Кучерова хмуро:

— Значит, теперь вундеркиндов собираем?

— Но, Володенька, этот Николай Николаевич открыл замки шпилькой для волос! А фирма из Бирмингема не шутка. Едем!

Через две недели капитан Салакаев подводил итоги на совещании отдела.

— Тот факт, что Колю Суздальцева кто-то отыскал и использовал его способности, говорит о многом. Кто-то обманул мальчика, а он поверил в версию с потерянным ключом. Ведь Якубович был в командировках несколько лет, в том числе и в Англии, вот на него и нацелились. Сначала гараж, потом квартира. Это группа, товарищи. Коля открывал, а они ждали в сторонке. Не забывайте и про наводку на Сыча. Прошу иметь ввиду, мы на пороге больших событий. Эта группа ещё покажет себя.

Все слушали озабоченно.

— Вячеслав Семёнович, так что там с Колей Суздальцевым? — завершая разговор, спросил Салакаев.

— Я был в СКВ Якубовича, Колю взяли на полставки инженера, ведь ему ещё десятый класс заканчивать нужно. Мы стоим с Якубовичем, а мальчика то и дело подзывают: подскажи, Николай Николаевич, посоветуй…

И снова друзья ехали домой в машине Салакаева. В пути он мрачно предрекал: — Нас ждут большие события. Орудует банда.

— Я пока утешен тем, что этот маленький гений оказался чистым. Жаль было бы, если он впутался в дела банды.

— Ты, Вячеслав Семёнович, во всём находишь хорошее. А я теперь ночи спать не буду, буду ждать удара от этой группы, — вздохнул Володя Салакаев.

— О, эти ташкентские дворы! — Ректор картинно воздел руки. — Сколько в них было теплоты, нежности, даже романтики! Восемь, десять семей жили как одна семья, простите за тавтологию. Всё было общим — горе и радость, рождения и похороны. Были друг другу роднее родных, а после землетрясения всех разметало по многоэтажкам, и оборвались старые связи. У нас во дворе верховодил Вовка Салакаев. Уж такой был авторитет, борец за правду. А потом разъехались и вот потеряли друг друга. А уж драчлив был, не приведи Бог. Чуть кто нечестный поступок совершил, Вовка тут как тут…