Патриция Хайсмит - Два лика января

Он снова посмотрел на своего коллегу и чуть прикрыл веки. Это могло означать что угодно: и то, что у него устали глаза, и то, что он не верит Честеру. Мужчина снова повернулся к нему.

— Где вы искали этого Кинера?

— В районе площади Конституции, — ответил Честер. — Он пару раз упоминал, что часто бывал около «Американ экспресс».

— Хм… Он американец? У него американский паспорт?

— Да, да, американец. Но он также неплохо, насколько я могу судить, знает греческий. Жена говорила, что он знает еще несколько языков.

— Хм… — Мужчина в штатском посмотрел на своего коллегу, кивнул и сказал что-то по-гречески.

Полицейский в форме тоже кивнул и пожал плечами.

— Его допрашивали этим утром на пароме, но он ускользнул от нас, — вздохнул мужчина в штатском.

— Каким образом?

— Полиция задержала и допросила всех молодых пассажиров, согласно имевшимся приметам. Его также должны были задержать, но это ведь пирейская полиция, — усмехнулся он. — Сегодня после полудня мы проверили все афинские гостиницы. Ни в одной из них Райдел Кинер не зарегистрировался.

— Не думаю, чтобы он стал останавливаться в гостинице. Уверен, он знает, что рано или поздно вы выясните его имя.

— Да, это было не просто. У вашей жены не оказалось ничего, что могло бы помочь ее опознать. Даже инициалов.

Честер сочувственно покачал головой.

— Я не знал этого. Ее паспорт я всегда носил с собой.

Он пожалел, что заговорил о паспорте.

Мужчина в штатском посмотрел на него задумчиво.

— Ее опознали благодаря портье из гостиницы «Ника» в Ханья. С ним сегодня утром разговаривала полиция. По регистрационной карточке узнали ваши имена. — Он поднялся. — Вы разрешите воспользоваться вашим телефоном?

— Пожалуйста, — кивнул Честер.

Мужчина в штатском сказал что-то телефонисту гостиницы, и спустя несколько секунд у него завязался с кем-то разговор на греческом. Говорил в основном он, видимо, пересказывал то, что узнал от Честера. Несколько раз мужчина произнес имя Чемберлена, довольно сухо и пренебрежительно, и Честер почувствовал неясное беспокойство.

Второй полицейский стоял, как часовой, заложив руки за спину, и время от времени поглядывал на Честера.

Мужчина в штатском прикрыл рукой телефонную трубку и повернулся к Честеру.

— Вы не знаете, где Кинер может быть еще? Он не упоминал какого-нибудь города?

— Нет, — покачал головой Честер.

— Может, он называл имена своих знакомых в Афинах?

Честер покачал головой.

— Я не помню. Не думаю, чтобы он упоминал хотя бы одно имя. Но уверен, у него здесь много знакомых, которые могли бы спрятать его.

Мужчина в штатском сказал что-то по телефону и затем положил трубку. Он повернулся к Честеру:

— Мы не будем сообщать в газетах, что опознали вашу жену. Нельзя допустить, чтобы Кинер скрылся, заподозрив, что мы беседовали с вами и вы рассказали о нем. Понимаете?

Честер кивнул.

— Пока вы будете ловить его… — Честер запнулся. — Я опасаюсь за свою жизнь и хотел бы на время улететь, если это, конечно, возможно. Я вернусь, чтобы дать необходимые показания, когда вы его схватите.

— По правде говоря, это нежелательно. Мы будем присматривать за вами и, быть может, таким образом выйдем на Кинера. Не исключено, что он попытается убрать вас как опасного свидетеля или из мести, заподозрив, что вы уже переговорили с полицией. Судя по всему, он импульсивен.

Он сделал успокаивающий жест рукой, но его глаза смеялись.

— Вы хотите, чтобы я стал чем-то вроде приманки? — спросил Честер.

Мужчина подумал и рассеянно кивнул.

— Вряд ли он будет разыскивать вас, чтобы убить. Он должен понимать бессмысленность этого. Скорее всего, он постарается как можно быстрее уехать из страны, вероятно, с фальшивым паспортом.

Мужчина застегнул пальто, сделал знак второму полицейскому, и они направились к двери.

Честер хотел попросить держать его в курсе, позвонить ему, если что-нибудь станет известно, но промолчал.

— Мы оставим внизу в вестибюле нашего агента. Если вы выйдете из гостиницы, он будет вас сопровождать, — сказал мужчина в штатском. — Не волнуйтесь. Это для вашей же пользы. — Он улыбнулся. — Спасибо вам, мистер Чемберлен.

— Вам спасибо, — улыбнулся Честер. — Большое спасибо. — И закрыл за ними дверь.

Затем глубоко вздохнул, опустился на кровать и откинулся на спину. Ну что ж, сегодня вечером или завтра утром на какой-нибудь темной улочке обнаружат тело Райдела Кинера. Конечно, не следовало платить вперед. Даже из принципа. Но с другой стороны, как бы он расплатился потом, если полицейский агент будет следовать за ним повсюду? Не получив своих денег, Андреос мог, чего доброго, заодно разделаться и с ним. Тут полицейский агент не спасет. Лучше уж пусть все остается как есть.

Когда Райдел Кинер будет мертв, все закончится. Полицейского агента уберут, и Честер, воспользовавшись новым паспортом, улетит во Францию. Уильям Чемберлен исчезнет. Исчезнут борода и усы. Он обретет новое имя, с которым будет себя спокойно чувствовать и во Франции, и в Штатах.

Но если Андреос не станет убивать Райдела? Если он в дружеских отношениях не только с Нико, но и с Райделом? Тогда все будет зависеть от того, найдет ли Райдела полиция. Если задержит и он начнет давать показания, Честеру ничего не останется, как, взяв новый паспорт и ускользнув от агента, даже если придется бросить в гостинице все вещи, улететь в Париж. Впрочем, Честер не думал, что дело дойдет до этого. Райдел достаточно осторожен и не даст себя поймать. Может, он не прочь рассчитаться с Честером, но впутывать полицию не станет.

Честер почувствовал себя уверенно. Старое, знакомое ощущение. Оно всегда приводило его к победе. Человек без уверенности — ничто. Засыпая, Честер протянул руку, чтобы обнять Колетту. Но другая половина двуспальной кровати была пуста.

Райдел вздремнул во второй половине дня, после того как заходил Нико, чтобы сообщить: Честеру нужен новый паспорт и наемный убийца. Райдел был немного знаком с Андреосом. Встречал его однажды в декабре у Нико. У Андреоса была цветочная лавка на улице Леохарус. Он жил на западной окраине и каждое утро привозил в лавку цветы из собственной оранжереи, которая была при его доме. Жена Андреоса помогала мужу управляться в лавке. Райдел был рад, что деньги Честера — пять тысяч долларов — достанутся Андреосу и его жене, честной и трудолюбивой женщине. Нико ушел в начале третьего, и Райдел задремал, лежа на тахте рядом с плитой, на которой на слабом огне стоял чугунок. Он проспал около часа и, когда проснулся, почувствовал себя бодрым и свежим. Анна сидела в противоположном конце комнаты с горшком на коленях и лущила бобы. Высоко над ней было маленькое оконце. Мягкий свет заливал ее шею и плечи, и она казалась словно сошедшей с картины Вермера.