Джим Томпсон - Чертовка

Уж я-то их знаю как облупленных. Уж меня-то они не проведут.

Ладно, черт с ними. Я покончил с первой порцией выпивки и принялся за вторую. Я сидел, потягивал пиво, погружался в раздумья и гнал их от себя. Вдруг на стол упала тень.

— А, Фрэнк, — послышался вкрадчивый, льстивый голос Стейплза. — Значит, вот ты где.

Я слегка подпрыгнул на месте, а он ухмыльнулся и сел напротив. Я спросил его, о чем это он со своим «вот ты где».

— Да это я просто сам с собой поспорил. Я… О, спасибо, мисс. Тарелку вашего восхитительного супа, пожалуйста, и большой стакан молока… Я вот что хотел сказать, Фрэнк. Сегодня вечером я работал в магазине допоздна — видишь ли, особый переучет, — а потом решил, что неплохо бы перекусить на сон грядущий. Но ты же знаешь — я терпеть не могу есть в одиночестве. По мне, так лучше остаться голодным. И вот в слабой надежде встретить дорогого друга я… Речь, конечно, не о тебе. Я понятия не имел, что сегодня вечером ты будешь ужинать не дома…

— А я что, по-твоему, ужинаю? — спросил я. — Просто к жене сегодня нагрянули подружки, вот я и убрался подобру-поздорову, чтобы им не мешать.

— Какой ты заботливый. Чего не скажешь о твоей жене — принимает гостей в день твоего возвращения… Кстати, Фрэнк, ты хорошо ладишь со своей хозяйкой? Вы с ней, часом, не поссорились?

— Жаль тебя разочаровывать, но у нас все в порядке, — отрезал я. — Так о чем ты там поспорил сам с собой?

— Ах да. — Он отправил ложку супа в слабовольный рот. — Как уже было сказано, я рассчитывал, что найду с кем преломить хлеб, и в слабой надежде встретить здесь тебя или кого-то из ребят заглянул в окно…

Стейплз ухмыльнулся, ожидая, что я подброшу ему реплику. Не оправдав его ожиданий, я молча отхлебнул пива; он обиженно поджал губы.

— Я не видел тебя с улицы, Фрэнк. И все же я понял, что ты здесь. Неужели тебе не интересно узнать откуда?

Мне было интересно. Однако я пожал плечами и ответил, что мне все равно.

В его глазах появился недобрый блеск.

— Я догадался по атмосфере, которая здесь воцарилась, Фрэнк. По выражению на лицах этих бедных девушек. Вот скажи мне: если тебе не нравится, как здесь кормят и обслуживают, почему бы тебе не пойти в другое место?

— А что толку? Все они одинаковы.

— А? Но… — Стейплз изучал меня с озадаченным видом, потом кивнул и как-то непонятно улыбнулся. — Да, — сказал он, — да. Пожалуй, все они одинаковы, если…

— Если что?

— Ничего. Это весьма удобно, Фрэнк. И вообще — с тобой всегда так приятно беседовать… Надеюсь, ты полностью восстановился после недавнего? Ты ведь не держишь на меня зла, правда?

— На отличного парня вроде тебя? Как можно?

— Я очень рад. Между прочим, раз уж мы такие хорошие друзья…

— Не тяни кота за хвост.

— Ради всего святого, как случилось, что ты оказался на такой мели? В конце концов, другим сборщикам тоже пришлось туго из-за дождя, но никто из них не присвоил триста с лишним «райских» долларов.

— Ну, — начал я, — видишь ли, Стейплз…

— Да, Фрэнк?

Я не мог ответить на его вопрос. Я не стал бы отвечать, даже если бы нашел нужные слова, потому что это было бы неумно. Да и не удалось мне найти нужных слов.

— Может, тебе все надоело, Фрэнк? В этом причина? Тебе кажется, что все твои старания не приносят результата, что само твое существование стало бессмысленным?

Ну, как я уже говорил, ответить ему я не мог; однако он был не так уж далек от истины. Я не мог жить по-старому и крутиться как белка в колесе, потому что мне все осточертело. А когда все осточертело, тут уж ничего не попишешь.

— Так что же, Фрэнк? — От вкрадчивости Стейплза не осталось и следа. — Если тебе все надоело, так и скажи.

— Да что за чушь, — отмахнулся я. — И в конце концов, какая разница?

Ответить он даже не пытался. Просто выжидал. Разница была в том, что, если у меня больше не получалось зарабатывать, я вполне мог снова украсть. И удрать с кругленькой суммой, прежде чем он меня прищучит.

— Что-то я не пойму, — сказал я, стараясь выиграть время. — Если тебя это так волнует, почему ты не подсуетился по этому поводу днем, вместо того чтобы…

— Я не из суетливых, Фрэнк. Я всегда хорошенько все продумываю, проверяю, сходятся ли концы с концами, а уж потом действую. Так что же случилось с теми деньгами?

Месяцем позже я велел бы ему убираться ко всем чертям; я сказал бы, что мне, само собой, осточертела эта дрянная, проклятая работа, — а кому бы она не надоела, да и что в этом, черт подери, такого? Но месяца еще не прошло, и, прежде чем все поутихнет и мы с Моной сможем спокойно удрать, мне нужен был повод, чтобы оставаться в этом захудалом городишке. Приходилось держаться за эту работу.

— …Понимаешь, мой дорогой мальчик, — допытывался Стейплз, — с моей стороны это не праздное любопытство. Просто если это какая-нибудь афера или глупость, если ты, к примеру, потратил эти деньги на женщину или поставил на лошадок…

Я поднял голову и наконец-то посмотрел ему в глаза. Надо сказать, про лошадок он ввернул весьма удачно — для меня. Подсказал, как соскочить у него с крючка, и к тому же дал повод задать несколько вопросов ему самому.

— Помнишь рекламное письмо, что я тебе как-то показывал? От нефтяной компании из Оклахомы?

— Письмо? — Стейплз пожал плечами. — Думаю, ты показывал мне по меньшей мере дюжину писем. Даже странно — претендуешь вроде на некоторую искушенность, а сколько кидал с их списками рассылки держат тебя за лоха. Но… — Он прервался на полуслове и уставился на меня. — О нет! Нет, Фрэнк! Надеюсь, ты не послал деньги этим типам?

— Боюсь, что так, — застенчиво ответил я. — Боюсь, что я послал им деньги, Стейп.

— Но я же тебе четко сказал…

— Да, знаю, — кивнул я, — но вспомни и о другом, о чем ты мне говорил. О том шансе, что ты упустил, когда много лет назад заведовал магазином в другом городе и…

— Но, мой дорогой Фрэнк! Это совсем другая история. У меня был шанс купить землю — нефтяные участки. Стоящее дело, а не пустые обещания на бумаге.

— Что ж, в следующий раз буду осторожнее, — сказал я. — Значит, нефтяные участки? И что, вправду стоящее было дело, да, Стейп?

Это была его любимая тема, одна из тех, на которые он действительно любил порассуждать и даже переставал ерничать. Если удавалось настроить его на разговор о нефти и о том южном городке, где он заведовал своим первым магазином, он становился совершенно другим человеком.

— …Ты в жизни не видел ничего подобного, Фрэнк. На первый взгляд самая убогая земля на свете. Каменистая, потрескавшаяся, иссушенная. Но потом начался бум, и эти бедные фермеры, которые несколько месяцев назад, считай, голодали, внезапно разбогатели так, как им не снилось в самых фантастических снах. Да что там говорить — я сам отлично знал один пятачок в восемьдесят акров, проданный за полтора миллиона, и…