Ранульф Файнс - Профессионал

– В шлепанцах далеко не убежишь.

Пройдя к своей койке, Майк натянул ботинки и завязал шнурки. Затем они с Томми, обогнув минометный окоп рядом с Логовом Летучих Мышей, со всех ног бросились к неглубокому руслу вади и, используя его в качестве укрытия, проползли несколько сот ярдов. Они были уже на полпути к орудийному окопу, когда повстанцы заметили их и открыли ураганный огонь. Из современного оружия, тем более из пулемета, на дистанции сто ярдов поразить цель размером с человека совсем не трудно. Пятьдесят или шестьдесят обученных боевиков НФОО подправили прицелы своих автоматов и сосредоточили огонь на Майке и Томми.

Когда двое десантников выбрались из вади, впереди не осталось ни намека на укрытие. Лишь быстрота движений да чистое везение спасли им жизнь в эти четыре долгие минуты бега до орудийного окопа. Вокруг них рвались мины, над их согнутыми спинами со свистом проносились трассирующие пули, земля дрожала от очередей крупнокалиберного пулемета, преследующих ускользающую добычу. Пит Уиннер засек с крыши пулеметчика и, развернув свой «браунинг», короткой прицельной очередью буквально разорвал боевика пополам. Наконец Майк и Томми, задыхающиеся и ослепленные по′том, перевалились через мешки с песком, которыми был обложен орудийный окоп, причем Майк упал прямо на вывалившиеся внутренности убитого бойца Дхофарской жандармерии.

Майк быстро оценил ситуацию. Через считаные минуты повстанцы будут здесь. Огонь продолжала вести только винтовка Секавеси, а нескольким боевикам уже удалось перебраться через витки колючей проволоки.

Расположенная рядом крепость, которую обороняла Дхофарская жандармерия, молчала. В ее стенах зияли страшные проломы. Теперь весь огонь повстанцев был сосредоточен на орудийном окопе и тех, кто в нем находился. Стальной щит пушки звенел и грохотал под градом пуль, некоторые из них, попадая под прямым углом, пробивали тонкую броню насквозь и впивались в стенку окопа. Томми оторвало нижнюю челюсть и щеку. Он упал рядом с Лабой, обливаясь кровью.

Группа боевиков перебралась через проволочное заграждение и устремилась к крепостце. Подкравшись к углу, ближайшему к окопу – до Майка и Секавеси оставалось каких-нибудь пятнадцать ярдов, – они достали гранаты и ввернули запалы, готовые расправиться с дерзкими англичанами.

Но тут окупилась отработка стрельбы навскидку, чему Майк и Секавеси, как и все десантники, посвятили в Херефорде многие часы. Пригнувшись, Майк обрушил на все движущееся молниеносные «двойки» – парный выстрел из автоматического оружия был визитной карточкой стрелковой подготовки SAS. Первого боевика он сразил наповал, едва тот выдернул из гранаты предохранительную чеку. Убитый накрыл взрыв собственным телом, не дав разлететься осколкам.

В этот момент двух оставшихся в живых англичан взял на прицел ручной пулемет, и на какое-то мгновение в орудийном окопе стало невозможным любое движение. Не имея возможности стрелять в приближающихся боевиков, Майк не увидел, как на мешок с песком у него над головой упала граната. Взрыв наполнил воздух песком, сталью и грохотом, от которого у Майка, казалось, лопнули барабанные перепонки. Он с трудом поднялся на колени, затем полностью распрямился. Быстро вытер запыленные очки и, надевая их, увидел прямо над собой, рядом со стеной крепости, расплывчатый силуэт боевика. Майк выстрелил дважды, и затылок отброшенного пулями боевика раскололся от удара о стену.

С полдюжины гранат устремились по дуге в сторону орудийного окопа. Большинство взорвалось за стенкой из мешков с песком, но одна перекатилась и упала на убитого жандарма. Майк смотрел как завороженный на струйку дыма из запала с шестисекундной задержкой, внутренне приготовившись к смерти.

Граната не взорвалась. Мысленно обратившись с благодарственной молитвой к Господу, Майк подивился тому, что все еще жив. От страха не осталось и следа. Если удалось не погибнуть до сих пор, он выдержит до конца. Одна пуля прошла ему сквозь волосы, другая обдала жаром щеку. Майк отчетливо увидел боевика, который целился в него из-за остатков проволочного заграждения. Он сразил врага метким выстрелом и заметил, как китайское кепи армейского образца зацепилось за колючую проволоку.

Над головой с ревом пронеслись два реактивных штурмовика «страйкмастер», бросая вызов отвратительной видимости. Повстанцы встретили самолеты сплошной завесой пулеметного огня, и оба штурмовика получили пробоины. Они развернулись над морем, а Майк расстелил на дне окопа кусок светящейся ткани – ориентир для пилотов.

В те краткие мгновения, когда земля оказывалась свободной от тумана, «страйкмастеры» сделали все возможное. Пушки и неуправляемые реактивные снаряды уничтожили все живое рядом с проволочным заграждением, дав защитникам Мирбата короткую, но такую необходимую передышку.

Получив серьезные повреждения, штурмовики с трудом возвратились на аэродром в Салале, и атака возобновилась. Теперь Майк слышал ожесточенную стрельбу рядом с орудийным окопом, со стороны моря. Вызвав по рации Боба Беннета, он приказал открыть огонь из миномета по боевикам, подошедшим вплотную. Фазз поднял ствол миномета на максимальный угол, однако Майк был недоволен результатами стрельбы.

– Черт побери, клади свои мины еще ближе, – приказал он.

– Не могу, – крикнул в рацию Боб. – Тогда они будут падать прямо на тебя!

– Именно этого я и хочу, – только и ответил Майк.

Услышав приказ Майка, Фазз мрачно усмехнулся и, подхватив миномет за сошки, прижал ствол к груди. Целясь методом проб и ошибок, он клал мину за миной совсем рядом с орудийным окопом.

Еще два «страйкмастера» атаковали периметр крепости, и наконец, почти через пять часов после начала штурма, повстанцы попятились в туман. С юга донеслись звуки разгорающегося боя, и Майк испытал огромное облегчение, услышав по радио о прибытии вертолетов с подкреплением из бойцов батальона «G». Десантников вызвали прямо с учений и спешно перебросили к Мирбату. В течение нескольких часов свежие подразделения SAS загнали остатки отряда боевиков обратно в горы.

Оставив Секавеси в орудийном окопе, Майк вошел в полуразрушенную крепость. Там его и обнаружил майор Алистер Моррисон, командир батальона «G». Впоследствии в своем донесении он написал: «Увидев укрепления, я лишился дара речи. Повсюду были лужи крови, огромные воронки от минометных мин и следы разрывов гранат. Щит двадцатипятифунтовой пушки был пробит в нескольких местах, земля иссечена осколками. Несомненно, здесь кипела ожесточенная схватка. Все до одного подчиненные капитана Кили в разговоре со мной подчеркнули, что такого храброго человека им еще не приходилось встречать… Уверен, именно его вдохновенное руководство и личное мужество спасли жизнь его людей и предотвратили захват поселка».