Ранульф Файнс - Профессионал

В один из святочных дней Кили вместе с маленькой дочерью Алисой к четырем часам приехал в больницу к Мэгги. Поставив машину через два ряда от «рено» Кили, Халлет стал ждать, не проявит ли кто-нибудь нездоровый интерес к Кили или его машине.

Прошло двадцать минут, и Халлет поймал себя на том, что постоянно возвращается взглядом к водителю «форда-эскорта», стоящего в четырех рядах от его машины. Мужчина был в белом медицинском халате, однако Халлету не давали покоя наушники у него на голове и что-то в его профиле. Постепенно до него дошло, что у «эскорта» отличная наружная антенна, так к чему же наушники? Далее, великолепный телеобъектив позволил сделать первоклассные снимки валлийца в профиль, и, если не считать того, что мужчина в наушниках здорово полысел, он был вылитой копией того человека, за которым наблюдал в Омане Мейсон.

Решив проверить это, Халлет осторожно сдал назад, объехал вокруг стоянки, заполненной почти под завязку, и поставил машину напротив «эскорта». Посмотрев на водителя в бинокль, он взглянул на снимки, сделанные в Маскате, и ощутил нарастающее возбуждение. Случайностей быть не могло. Это действительно тот самый валлиец.

Должно быть, Дэвис не столько увидел, сколько почувствовал интерес Халлета к его особе, поскольку он был поглощен разговором между супругами Кили. Вдруг подумалось, что он мельком заглянул в мир нежного единения, бескорыстной любви двух людей, какую ему самому не суждено познать. Его взгляд был устремлен в пустоту, мысли витали вдалеке, и тут шестое чувство, которым обладают многие из тех, кому приходится постоянно рисковать, заставило его посмотреть на машину, что остановилась напротив.

Из нее никто не вышел.

Для Дэвиса бинокль в руках Халлета был равносилен пистолету. Сорвав наушники, он завел двигатель и рванул назад, визжа покрышками. Халлет среагировал еще быстрее. Обе машины устремились к выезду со стоянки, но Халлету удалось перегородить своим «эвенджером» дорогу «эскорту». На него полетели коробки с шоколадом. Дэвис, испугавшийся полицейской засады, решил, что лучше попытаться улизнуть на своих двоих. Выскочив из автомобиля, он бросился к двери ближайшего больничного корпуса, однако Халлет, не стесненный костюмом и пальто, быстро его нагонял.

Дэвис забежал в туалет на первом этаже. Он задыхался. Халлет, с детства привыкший к уличным дракам, машинально принял боксерскую стойку. Дэвис нанес удар ногой и попал Халлету в коленную чашечку. Халлет на мгновение раскрылся, и Дэвис выбросил вперед, словно бильярдный кий, ручку подхваченной в углу швабры, целясь в горло. Халлет зарычал от боли, но удержался от желания схватиться за шею. Его прямой удар правой попал Дэвису в нос и рот, разбив верхнюю губу. Он шагнул вперед, но в этот момент в туалет вошли две уборщицы с ведрами. Обе испуганно закричали, а Дэвис отпихнул их с дороги и выскочил наружу.

Халлет попытался обратиться к женщинам, однако у него нестерпимо болело горло. Глотание причиняло мучительную боль. Он все же попробовал преследовать валлийца, но коридоры были заполнены толпами празднующих Святки весельчаков. Когда Халлет выбежал на стоянку, «эскорта» там уже не было. Он позвонил на номер Спайка и хрипло надиктовал сообщение на автоответчик. Кили определенно угрожает опасность, необходимо сейчас же обеспечить ему более надежную охрану.

Де Вилльерсу и Майеру было не по себе. Описание человека, напавшего на Дэвиса в больнице, не соответствовало их представлениям о полицейской «наружке». Однако если этот человек не из правоохранительных органов, откуда он? А вдруг оттуда же, откуда был тот высокий тип, сбежавший через фаладж возле Сумайла?

Де Вилльерс отослал Дэвиса в Соединенные Штаты. Теперь тот был бы только помехой в Великобритании; через него неизвестные охотники могли бы выйти на агентство «Таднамс» и на «Клинику». Тем не менее Дэвис поработал отлично. Де Вилльерсу понравился предложенный им способ, и он занялся приготовлениями.

Прослушка разговоров в больничной палате подтвердила точку зрения Дэвиса. Майк Кили сообщил жене, что его должны отправить на неделю в Белфаст, чтобы ознакомить с задачей, которую предстоит выполнять его батальону. После возвращения у него будет одна-две недели перед командировкой в Северную Ирландию.

– Надо успеть потренироваться в горах, – сказал он жене.

– Но ты и без того в сверхотличной форме, любимый, – ответила та.

Майк покачал головой.

– Увы, это не так, но я буду заниматься каждый день, а затем проведу пару выходных в Брекон-Биконс. В завершение я совершу марш-бросок на выносливость с кандидатами на отбор в полк, и вот тогда я уже полностью вернусь в форму и буду готов к Белфасту и ко всему прочему.

Его жена знала, что спорить бесполезно. Майк всегда был фанатиком спорта. Он качал Алису на коленях, и они говорили о малышах и о будущем.

Члены «Клиники» внимательно прослушали записи разговоров и изучили сделанные Дэвисом многочисленные снимки семейства Кили, их дома в Херефорде, машины, двух входов в казармы SAS и даже Фордж-Хауса в Дитчлинге. Письменный отчет Дэвиса был исчерпывающим, составленное им заключение било прямо в цель. Майора Кили нельзя без риска устранить ни на службе, ни дома. Оставались только учения в Брекон-Биконс. Дэвис основывался на том, что эти холмы были прекрасно изучены им в зимнюю пору.

Халлет беззвучно пробрался сквозь темные кусты. Он был в зеленом охотничьем костюме, распухшее горло обмотано серым шарфом. Дул пронизывающий ветер, и расположенный неподалеку пруд подернулся коркой льда.

Густые заросли рододендронов облепили двухэтажное здание тридцатых годов, вклинившееся между шоссе и железной дорогой в двух милях от Херефорда. Здесь проживал капитан Тони Шоу с семьей, а сейчас к нему в гости приехали Кили. Халлет наблюдал за бурным празднованием Нового года, прекрасно сознавая, что он, один и без оружия, сможет разве что предупредить об опасности, если валлиец и его дружки решат напасть на Кили в этом уединенном месте.

Неделю спустя, 14 января, в Чобхэме осунувшийся от постоянного недосыпа Халлет выпил очередную чашку крепкого кофе из термоса. Он сидел в машине напротив дома священника, наблюдая за прощальным обедом местного священника, уходящего на покой. Гости были в приподнятом настроении. Отец Мэгги Кили, преподобный Роуни Экуорт, произнес замечательную речь, и Халлет завел двигатель. Бесконечно преданный Спайку Аллену, горячо желающий помочь, Халлет понимал, что, если не вернется на работу, его просто выгонят из «Роунтри».

– После моего столкновения с валлийцем в больнице никто не проявил ни малейшего интереса к майору Кили и его семье, – заверил он Спайка. – Похоже, я надолго отпугнул и его, и его дружков.