Роберт Ладлэм - Дом Люцифера

Доктор Ли как раз только что закончил завтракать. Проводил гостей в кабинет и жестом пригласил садиться.

— Чем могу быть полезен? По телефону вы упомянули Софи Рассел. Я прекрасно ее помню. Замечательная была студентка. Очень способная. Не говоря уже о том, что чертовски хорошенькая. Пожалуй, единственная из всех моих учениц, при виде которой я всякий раз испытывал искушение назначить свидание и завести романчик. — Он опустился в кресло с высокой спинкой. — Как, кстати, она поживает?

Марти, на котором продолжало сказываться действие таблеток, начал медленно, запинаясь:

— Видите ли, Софи Рассел, она... в общем, она...

Его нетерпеливо перебил Питер.

— Погоди, Марти. Об этом должен сказать я. — И, глядя прямо в глаза старику профессору, он произнес громко и четко: — Она умерла, доктор Ли. Вы уж простите за прямоту. Мы очень надеемся на вашу помощь. Дело в том, что она умерла от этого самого нового вируса.

— Умерла? — доктор Ли был потрясен. — Но когда? Как такое возможно? — Он переводил взгляд с Питера на Марти и обратно. — Просто я хотел сказать... ведь она была так молода. — Он умолк на несколько секунд. Затем до него дошла вторая часть сказанного Питером. — Новый вирус? Но это же катастрофа глобального масштаба! У меня внуки, и я до смерти боюсь за них. От этого страшного заболевания может перемереть половина человечества. Что делается, чтобы остановить его? Кто-нибудь мне скажет или нет?

Питер попытался его успокоить.

— Люди работают сутками напролет, профессор. Этими же исследованиями занималась и доктор Рассел.

— Исследованиями? Так, значит, вот как Софи заразилась!

— Возможно. Именно это мы и хотим выяснить.

Лицо профессора прорезали озабоченные морщины.

— Просто не в силах пока представить, чем могу помочь, но постараюсь. Говорите, что вы хотели бы узнать.

Питер протянул ему листок бумаги с докладом.

— Это из Института тропических заболеваний имени принца Леопольда. Пожалуйста, прочтите и скажите нам, есть ли в нем что-то, связанное с исследованиями доктора Рассел в Принстоне. Занятия, экспедиции, собственно научные исследования, друзья. Любой факт, который вы сумеете вспомнить.

Профессор Ли кивнул. И начал читать. Читал он медленно, время от времени поднимал глаза от бумаги и задумчиво смотрел в потолок. Громко тикали старинные часы на камине. Вот он еще раз перечитал доклад. И еще.

И наконец, покачав головой, сказал:

— Не нашел ничего, что могло быть хоть как-то связано с ее работой или учебой. Ведь Софи занималась генетикой и, насколько мне известно, ни разу не ездила в экспедиции в Латинскую Америку. Жискур же никогда не учился в Принстоне, а Софи не училась в Европе. Просто не представляю, где они могли познакомиться, — сложив губы трубочкой, он еще раз взглянул на доклад. Затем вдруг резко поднял голову. — Постойте-ка, кажется, припоминаю... Да, ездила. Еще в студенческие годы, когда была выпускницей. Но речь шла не о вирусах, это точно, — он снова задумался, потом добавил: — Черт, никак не могу вспомнить точно. Но, кажется, она мельком упомянула об этом на одном неформальном сборище, — он вздохнул. — Боюсь, что больше ничего не могу сказать.

Марти внимательно слушал доктора Ли. Даже сидя на таблетках, когда его блестящая мысль была заторможена, он все равно был умней и сообразительней девяноста восьми процентов людей, населяющих эту планету. Этот факт особенно раздражал Питера Хауэлла. И вот Марти, словно чтобы лишний раз доказать это, быстро спросил:

— А где она училась последний год?

Профессор поднял на него глаза.

— В Сиракузах. Но тогда биологию она не изучала. Так что все равно не вижу никакой связи между этой ее поездкой и Жискуром или его докладом.

Питер открыл было рот, собираясь что-то сказать, но Марти опередил его:

— Держу пари, там можно найти зацепку. — И вопросительно покосился на Питера.

Тот кивнул:

— Это наш последний шанс.

Специалист «Уровня-4» Адель Швейк сидела в маленькой «хонде» и вела наблюдение за домом. Рядом с ней расположился на переднем сиденье грузный Мэддакс. Адель удалось проследить за тем, как одетый в черное мужчина вышел из Форт-Детрика, а затем сел в припаркованный примерно в миле фургон. Она поехала за ним и проследила до самого Принстона. Теперь ей было пора возвращаться на свой пост во ВМИИЗе.

— Вон там его фургон, — сказала она Мэддаксу. — Человек, судя по всему, опасный, так что будь осторожен. С ним еще один, того можешь не опасаться. Можешь взять их, когда будут выходить.

— А мистеру аль-Хасану ты доложила?

— Не было времени.

Мэддакс кивнул.

— Ладно, езжай. Мы о них позаботимся.

Он вышел из машины и поспешил к своему фургону. Швейк отъехала, даже не оглянувшись.

9.14 утра

Лонг Лейк, штат Нью-Йорк

Горный воздух Адирондака был напоен ароматом хвои и свеж, высокие сосны, освещенные утренним солнцем, отбрасывали длинные тени на комплекс зданий, в которых размещалась компания «Блэнчард Фармасьютикалз». Прибывший сюда главный врач Джесси Окснард находился под глубоким впечатлением. Они с Нэнси Петрелли, секретарем Комитета по здравоохранению, только что закончили обход лабораторий и производственных цехов «Блэнчард», причем во время этой экскурсии их сопровождал лично Виктор Тремонт. Главному врачу, разумеется было, известно о существовании этой компании, но прежде она всегда держалась в тени, и он понятия не имел, что здесь проводятся исследования мирового значения.

Затем два представителя правительства встретились за кофе с ведущими сотрудниками, после чего Виктор Тремонт проводил их к себе, в просторный, отделанный деревом кабинет. Огромное, во всю стену окно смотрело на озеро, давшее название этому уютному маленькому городку. Они расселись в кресла у камина, где пылали поленья, и стали слушать Тремонта, который бойко и с энтузиазмом описывал им открытие и достоинства многообещающей противовирусной сыворотки.

— И вот примерно лет десять тому назад наши микробиологи пришли ко мне с предложением, поскольку в то время именно я руководил здесь всеми научно-исследовательскими разработками. По их прогнозам, в странах третьего мира должны были появляться и распространяться все новые и новые опасные заболевания, и связано это с низким уровнем жизни и ростом населения. Иначе говоря, на нашей планете остается все меньше и меньше мест, где вспышки опасных заболеваний могли бы быть локализованы и изолированы от всего остального мира. И у промышленно развитых стран нет средств защиты от этой чумы, этих болезней, которые могут оказаться даже опаснее СПИДа или гемморрагической лихорадки. Мои люди надеялись, что, работая с наименее известными из них, мы получим не только очень важные и интересные чисто научные данные, но и сможем выработать сыворотки, предотвращающие распространение опаснейших заболеваний. Один из вирусов, на котором они сосредоточили свое внимание, являлся смертельным для определенного вида обезьян, генетика которых весьма схожа с человеческой. И вот мы создали рекомбинантную сыворотку-коктейль против этого вируса, а также разработали биотехнологию производства антител в промышленных масштабах, схема которого могла бы послужить в будущем образцом для изготовления других подобных сывороток. — Он взглянул на гостей, глаза его так и горели энтузиазмом и неподдельной искренностью. — Именно по поводу этих разработок и исследований я вам и звонил, госпожа Петрелли. Возможно, наши скромные усилия помогут спасти мир. Я, по крайней мере, искренне надеюсь на это.