Крис Хаслэм - Стриптиз-клуб «Аллигатор»

Распорядитель ресторана отеля «Фуко», вне всякого сомнения, слегка двинутый, задыхался, но все равно продолжал бежать.

Впрочем, мы оба бежали уже довольно долго.

Надо сказать, отель «Фуко» на пять звезд не тянет, но «королевское меню» в ресторане отеля – выше всяческих похвал.

Я заказал себе carte du jour [1] Блюдо, рекомендуемое на данный день как лучшее (фр.) (Здесь и далее примеч. пер.) за двести дирхамов, потому как кускус [2] Кускус – блюдо североафриканской кухни. Готовится из манной крупы, овощей, мяса и острых соусов. – вообще классное блюдо, а, по слухам, этим арабским яством ресторан и славился.

Между прочим, в Северной Африке хорошие рестораны – редкость, а из самых лучших я уже сбегал.

Я сознательно лишил себя десерта, чтобы развить предельную скорость, а потом взял и попросил добавки обалденно вкусного кускуса. И вот, пожалуйста, бегу из последних сил!

Считаю нужным пояснить, что с некоторых пор я взял себе за правило плотно ужинать, хотя бы раз в неделю. Думаю, без упорядоченного питания, необходимого для сносного существования, мало чего добьешься в нашей безалаберной жизни. Согласны?

Было время ужина, и в многочисленных ларьках и лавчонках на площади Фуко, утопавшей в сизой дымке, стряпали арабские разносолы. Желающих отведать местную стряпню хватало. Короче, когда я мчался по мостовой, ловко петляя среди машин и прочих транспортных средств, берберы в своих длинных белых балахонах и юркие, остроглазые арабы прекращали работать челюстями и только ахали.

Ужин в ресторане, за который я не заплатил, отличался высокой калорийностью и объемистостью, иными словами, моему организму требовалось немало времени и желудочного сока, чтобы его переварить, но об изжоге в данный момент я и думать забыл, потому как в Королевстве Марокко я находился на нелегальном положении и мне вовсе не улыбалась разборка с полицией.

Я совсем приуныл, когда сообразил, что шизанутый ресторатор, бегущий за мной следом и вопящий во все горло, измутузит меня, причем, скорее всего, ногами, если, конечно, догонит.

Перемахнув через невысокую ограду сквера на площади Фуко, я понесся мимо апельсиновых деревьев, отмахиваясь на бегу от тщедушных чистильщиков обуви, предлагавших с радостным видом почистить мне штиблеты «как в Париже».

С трудом переводя дыхание, я выбежал из сквера на улицу. Пропуская одноконный экипаж с туристами, я замешкался и едва не стал жертвой мопеда с пятью седоками, которые не врезались в меня лишь по милости Аллаха.

Я мчался по направлению к площади Джемма аль-Фна. Оставалось преодолеть еще метров пятьсот.

Отвлекусь на минуточку. Дело в том, что я англичанин, и, надо сказать, уважаю своего великого соотечественника сэра Уинстона Черчилля, и с его мнением считаюсь. Так вот он, похоже, именно эту площадь имел в виду, когда советовал: «Если у вас появится возможность провести в Марокко всего лишь день, проведите его в Марракеше».

Я с ним полностью согласен. Без базарной площади Джемма аль-Фна Марракеш был бы просто еще одним марокканским городом. Главная фишка заключается в следующем. Именно на этой площади целый день происходит самое интересное – импровизированные средневековые цирковые представления. Допускаю, что заклинатели змей, дрессировщики обезьян, акробаты, танцоры и музыканты на телегах тусуются здесь с целью привлечь иностранных туристов, но вот дантисты, цирюльники и писцы, составляющие счета и завещания, всегда окружены плотным кольцом местных жителей.

Я знаю точно, что для туристов сумерки – это самое чарующее время суток, когда загораются фонари вокруг площади. Появляются глотатели огня, целители, предсказатели. Площадь наполняют ароматы из бесчисленных закусочных, исходящие от шипящих кебабов, кускуса и прочих арабских кушаний. Народу там – не протолкнешься!

Вот пересеку площадь Джемма аль-Фна, размышлял я на бегу, и тогда затеряюсь в Старом городе, в лабиринте узких извилистых улочек, как дождевая капля в океане.

Между тем в Марракеше еще никто не преследовал меня так упорно!

Распорядитель ресторана, этот смуглый толстяк в дурно скроенном белом смокинге, совсем оборзел!.. Я, надо заметить, уже привык к еженедельным пробежкам по четвергам. Обычно старшие официанты лениво трусили за мной примерно с полквартала, а потом останавливались и осыпали меня проклятиями. Таким образом, они сохраняли и лицо, и внешний вид. А вот этот старпер, похоже, решил выиграть гонку! Дистанция между нами стремительно сокращалась.

За время погони я успел обрасти кучкой сочувствующих. Рядом со мной трусили горластые дети и попрошайки. На бегу они предлагали мне всяческие услуги.

– Эй, англичанин, чего несешься как ошпаренный? – гаркнул какой-то обтрепыш с самодельной табличкой, на которой было написано «Офецыяльный гид». – Айда со мной, раскрою тебе все тайны Марракеша!

– Отвали! – сплюнул я.

Оставалось меньше ста метров до «Кафе де Франс», когда я понял, что мне крышка. Погоня привлекла внимание бездельников – со всех сторон меня обступили праздные зеваки. Правда, мой элегантный парусиновый костюм, хоть и великоватый, мог ввести в заблуждение – меня можно было принять за состоятельного туриста, которому срочно понадобилось облегчиться. В общем, если и был в Марокко человек, способный помочь мне, то только не на этой площади. Когда я, работая локтями, продирался сквозь толпу, со всех сторон ко мне потянулись смуглые руки. Дело в том, что мой преследователь, задыхаясь на бегу, посулил награду тому, кто меня остановит. До Старого города оставалось метров пятьдесят, когда я поскользнулся на гранатовой корке и шлепнулся прямо в пыль.

Окруженный толпой, я свернулся калачиком и стал ждать, когда арабы накинутся на меня, как гиены на поверженного бородавочника. Украдкой глянув вверх, я увидел, что они стоят и пялятся на меня. Арабы, что с них возьмешь… Иностранцы в этих краях, надо думать, на дороге не валяются, а тут вот, пожалуйста… сопящий краснорожий толстяк подоспел вовремя и, в отличие от остальных, немедленно активизировался. Толпа расступилась, когда он, стиснув зубы, прокладывал себе дорогу, распуская на ходу галстук. Он явно предвкушал удовольствие, которое собирался получить за свои треволнения. Поведя широкими плечами, он скинул с себя белый смокинг, вручил его какому-то щербатому арабчонку, затем расстегнул манжеты на рубашке и склонился надо мной.

– Итак, что именно в нашем ресторане не пришлось господину по вкусу? – процедил он по-французски с ужасным акцентом, протягивая подвернувшемуся берберу свою влажную от пота рубашку.