Нора Робертс - Ровно в полдень

Дункан отшатнулся, словно от удара.

— Бог ты мой.

— Все в порядке. Я просто неловко повернулась.

Но Дункан покачал головой, затем повернулся и нервно прошелся по веранде туда-сюда. Остановившись, он жадно глотнул успевшего нагреться пива.

— Черт! Ты же еще не поправилась.

Поставив бутылку, он закрыл лицо руками.

— Не переживай. Все не так уж плохо, — попыталась успокоить его Фиби.

— Ты еще не поправилась. И тут я… Ладно, подожди-ка еще минутку.

Он снова нервно заходил туда-сюда.

— Нет мне прощения. Я, конечно, здорово запал на тебя, но все же…

— Не извиняйся. Сам видишь, у нас это взаимное.

— Ладно… В любом случае это вполне может стать ответом на вопрос, который уже успел вылететь у меня из головы. А вот что касается второго вопроса… — Он так и не закончил фразу, только стоял и смотрел на нее — расстегнутая рубашка, всклокоченные волосы, ярко пылающие щеки.

— Ух ты. Ну-ка, подожди, — попросил Дункан, когда Фиби, взглянув на себя, стала быстро застегивать пуговицы. — Постой так еще минутку. Или две. Раз уж мне нельзя прикасаться к тебе, я хоть посмотрю. Фигура у тебя просто потрясающая. Знаешь, когда все… на месте. И то, как ты стоишь сейчас, и этот свет… Ох, ладно. Пожалуй, тебе и правда лучше застегнуться. А то я уже не ручаюсь за себя.

— Странный ты человек, Дункан.

— Это я уже слышал. Я хочу тебя так, что не могу спать ночами. И я не против этих ощущений, хотя всегда был за здоровый сон. Есть вещи, которые провоцируют бессонницу. И ты — в их числе.

— Спасибо, буду знать.

— Ладно, вернемся к нашему разговору. Думаю, ты уже поняла, что мне не нужно использовать Эсси, чтобы наладить отношения с тобой. И вот еще что. Тебе нужно больше считаться с ней. Как, впрочем, и со мной. И с собой тоже.

— Ты прав. Ты прав, а вот я… Мне стыдно, что я так повела себя. Единственным моим оправданием — раз уж мы заговорили тут об оправданиях — может служить лишь то, что я очень люблю ее.

— Понимаю. Тебе повезло, что у тебя такая мать.

Фиби провела ладонью по волосам. Совершенно очевидно, что он действительно так считает. Стоило ему увидеть ее мать, и он понял, какая это замечательная женщина.

— Ты прав. Знаешь, многие думают, что она для нас что-то вроде обузы. А вот ты нет. Мне жаль, что все так получилось.

— Мне тоже — за исключением того, что удалось прикоснуться к твоей груди. — Последнее замечание заставило ее рассмеяться. — Может, все-таки выпьешь пива?

— Нет, спасибо. Я ведь за рулем. Дункан, пойми меня, пожалуйста, правильно. Я уже видела твои бары, и я знаю, что когда-то ты был барменом. Если бы ты купил себе автосервис или стал владельцем таксопарка, я бы поняла. Может, у тебя действительно есть что-то такое, я же не знаю. Вдобавок мне неизвестно, имеешь ли ты какое-нибудь представление о магазинах и продажах в розницу.

— Вот и выясним. Если серьезно, то я не собирался заниматься этим сам — есть у меня на примете подходящий человек. Проблема в том, что ты думаешь: этому парню ничего не стоит потерять пару сотен тысяч на своих проектах, вот он и затевает что ни попадя.

— В глубине души я верила в то, что ты все-таки с этим справишься. Пожалуй, я просто испугалась, когда пришла домой и увидела, что мама настолько счастлива, что ни о чем другом и думать не может.

— В начале их романа с Рубеном она тоже была счастлива.

Фиби прикрыла руками глаза.

— Знаешь, ни о чем таком я тогда не думала. Но теперь, когда ты сказал об этом…

— Вредина, — в его голосе уже не было прежнего накала.

— А ты как думал? С другой стороны, если бы ты не выступил с этим непонятным предложением, мама вряд пришла бы в такое воодушевление.

— Знаешь, я не стал бы этого делать, если бы не был уверен, что смогу продать целую кучу таких вещей.

— Вообще-то я и сама могла бы об этом догадаться. Просто мне надо было подумать, а не мчаться сюда сломя голову. Хотя… не могу сказать, что так уж жалею об этой поездке.

Дункан улыбнулся.

— Сколько ты еще будешь выздоравливать?

Протянув здоровую руку, она осторожно коснулась его волос.

— Когда это произойдет, я получу от своей личной медсестры уведомление о том, что могу наконец заняться физической деятельностью.

— Чудесно. Ну а пока как насчет того, чтобы провести со мной это воскресенье? Послеобеденный пикник с друзьями. Так мы получим возможность хоть немного узнать друг друга, прежде чем утонем в море безудержного секса.

— Ладно. Почему бы нет?

— Я заеду за тобой к двум часам.

— К двум. Хорошо. А теперь мне пора домой. — Поднявшись на цыпочки, она нежно расцеловала его в обе щеки. — Надеюсь, сегодня ночью ты тоже будешь думать обо мне.

Дункан смотрел ей вслед и думал о том, что ему и впрямь не избежать сегодня бессонницы.

Когда ее машина отъехала от дома, он вновь сел на стул, поставив босые ноги на плетеную подушку. Запивая холодную пиццу теплым пивом, он размышлял о том, каким на редкость интересным выдался сегодняшний день.

Звонок поступил на пульт в семь пятьдесят восемь. Парнишка оказался смышленым и не стал разыгрывать из себя героя. Вместо этого он что есть сил рванул от бунгало в Гордонстоне к своему дому, перепрыгивая по пути через невысокие заборчики. Добежав до телефона, он сразу же набрал девять-один-один.

Парень сообщил имена, адрес, описал ситуацию. По пути в восточную часть Саванны Фиби слушала запись звонка и думала о том, что у мальчишки есть все задатки стать хорошим копом.

Он усадил их всех за кухонный стол. Он — то есть мистер Бринкер. Там миссис Бринкер, Джесси, Аарон и даже малышка. Ах да, Пенни — на ее высоком стульчике. У него пистолет. По-моему, даже два пистолета. Джесси плачет. Боже, сделайте что-нибудь.

По мере того как Фиби с Сайксом приближались к симпатичным домикам на окраине Саванны, к ним поступало все больше и больше информации. Стюарт Бринкер, сорока трех лет, адъюнкт-профессор. Отец троих детей — Джессики, шестнадцати лет, Аарона двенадцати, и Пенелопы, двух лет. Недавно развелся с женой, с которой они прожили восемнадцать лет. Жена Кэтрин, преподаватель искусств, тридцати девяти лет.

Спустя двадцать минут после того, как звонок был принят службой «911», Фиби подходила к внешнему оцеплению. Возле ограждений уже толпились журналисты. Несколько репортеров бросились к ней с вопросами, но Фиби проигнорировала их и направилась прямо к полицейским.

— Лейтенант Макнамара и детектив Сайкс, прибыли для ведения переговоров. Что там сейчас происходит?

— Четверо заложников, трое из них дети. Мужчина держит их сейчас в гостиной, — полицейский махнул рукой в сторону белого домика, во дворе которого цвели розовые и белые азалии. — На всех окнах занавески, так что мы не можем заглянуть внутрь. У мужчины пара пистолетов, но выстрелов пока не было. Один из группы беседовал с ним по телефону. Насколько я понял, парень отвечал очень вежливо, но без особой охоты. Вон там паренек, который позвонил нам, а рядом его мать.