Рут Ренделл - Убийство в стиле психо

Дверь неожиданно распахнулась, и вошла Додо Сандерс в своей коричневой одежде. Белое морщинистое лицо, красный клоунский рот. Полуботинки на шнуровке, коричневая косынка поверх бигуди. Додо посмотрела на сына, потом на Бёрдена, и тот с трудом выдержал ее взгляд.

– Вы зря думаете, что это он убил.

Интересно, подумал Бёрден, сохранятся ли на пленке эти металлические нотки.

– Что бы я ни думал, миссис Сандерс, я вряд ли ошибаюсь.

– Глупости, – бросила она. – Мое чутье не обманывает. Я знаю Клиффа как облупленного.

Вот сейчас Клиффорд не выдержит, закроет лицо руками. Но он только вздохнул и произнес:

– Давайте поговорим завтра.

Бёрден молча кивнул и ушел в полном смятении.

Слава богу, Шейла не пострадала. На письме было указано: «Арендатору». Возможно, бомбу прислали не ей, а просто человеку, проживающему в этой квартире, кем бы он ни был, уговаривал себя Вексфорд утром в понедельник. Он шел вниз по Баттл-Хилл, укрывшись от ливня под зонтом. Но нет, в случайности он не верил.

На следующей неделе Шейла предстанет перед судом. Скорее всего, ей предъявят обвинение по статье «нанесение ущерба имуществу, акт 1971 года». Вексфорд представлял, как судья встанет и зачитает: «В четверг, 19 ноября, вы оказались на воздушной базе Лоссингтон, графство Нортгемптоншир, имея при себе плоскогубцы, которые незаконно использовали в целях порчи материальной собственности, а именно – проволочной изгороди, принадлежащей Министерству обороны». Примерно так. Дора, Сильвия и Нил правы. Шейле нужно заявить суду о том, что ее ввели в заблуждение, признать себя виновной, заплатить штраф. Тогда ее оставят в покое. Ведь по сути такая малость – в обмен на жизнь, славу, счастье, возможность рожать детей. Вексфорд чуть не рассмеялся. С души словно камень свалился.

В доме Робсона ему открыл не хозяин, а Дита Джаго.

– А мы как раз заглянули к мистеру Робсону узнать, не нужно ли что-нибудь купить.

Вексфорд закрыл зонт и оставил его на крыльце. Он вошел в комнату, уютную и одновременно унылую. Нина Квинси и Ральф Робсон сидели в креслах возле камина. Хозяин наклонился вбок, стараясь перенести тяжесть на здоровое бедро, но его совиное лицо все равно исказилось от боли. По сравнению с этим страдальцем Нина поражала молодостью и пышущим здоровьем. Никакой косметики, розовый румянец, темные блестящие глаза, волны каштановых волос. Она чем-то напоминала Джейн Моррис [10] Джейн Моррис – жена Уильяма Морриса (1834–1896), представителя прерафаэлитской школы в живописи и фотографии. правда, Россетти [11] Данте Россетти (1828–1882) – английский художник и поэт, представитель прерафаэлитской школы. никогда не писал таких цветущих женщин. Дочь и мать были одеты в прекрасные вязаные наряды, конечно, произведения Диты. Нина пришла в тунике из темной синели, с аппликациями в виде синих и малиновых бабочек. Дита сухо представила дочь инспектору. Нина протянула руку со словами:

– Восхищаюсь вашей дочерью. Нам очень понравилось, как она сыграла в сериале. И она совсем на вас не похожа.

Довольно невыразительный голос при столь яркой внешности. Вексфорд изумился, как человек с таким умным лицом может оказаться недалеким, а это стало ясно по первым же фразам. Инспектор вежливо и холодно кивнул и обратился к Робсону:

– Ваша племянница в Лондоне?

– Она уехала вчера вечером. Я уже скучаю. Не представляю, как я буду без нее.

– Жизнь продолжается, – с наигранным оживлением произнесла Дита. – Ведь ей надо зарабатывать, она не может все время сидеть возле вас.

– Пока Лесли гостила у меня, она провела генеральную уборку во всем этом чертовом доме.

Вексфорд удивленно вскинул брови. Генеральная уборка в декабре? Да и кто теперь устраивает такие авралы? К тому же трудно представить себе безупречно одетую Лесли с тряпкой в руках, надраивающую плинтуса или выметающую пыль из-за шкафа.

– Она сказала, что хочет навести в доме полный порядок, – пояснил Робсон. – Хотя у нас и так порядок, Гвен без конца убиралась. Но Лесли настояла. Сказала, что неизвестно когда теперь появится. Она перетряхнула все шкафы и комоды, кое-какие вещи Гвен отнесла в комиссионку. У Гвен было зимнее пальто, купленное в прошлом году. Я хотел отдать его Лесли, но оно для нее простовато.

Вексфорд заметил, что Нина сдерживается, чтобы не возвести глаза к потолку.

– Она даже на чердаке разобралась, хотя я говорил ей: не стоит, как ты полезешь туда с пылесосом. И еще перетряхнула все ковры, вымыла под ними. Лесли все делает досконально, если уж возьмется. У меня дом весь блестит. Я так по ней скучаю. Без Лесли – как без рук.

Нина Квинси поднялась с кресла. Судя по внешности, она из тех людей, которые не любят толочь воду в ступе. С трудом подавляя зевоту, она произнесла:

– Мы, пожалуй, пойдем. У вас готов список?

Вексфорд тоже откланялся. Они вместе вышли и распрощались у калитки. Женщины направились к своей машине, прячась от дождя под черно-желтым зонтом, а Вексфорд в который раз удивился, какая легкая у Диты походка. Почему-то вспомнился «Дневник чумного года» Дефо. Он написал эту книгу, словно автобиографию, словно сам пережил ужасы чумы. Хотя на самом деле был тогда младенцем.

Бёрден сидел в своем кабинете и ждал, когда Дэвидсон привезет Сандерса. Накануне Клиффорд позвонил с просьбой, чтобы его вызвали. Бёрден крайне озадачился, даже разозлился. Но потом решил, что Клиффорд все же хочет признаться в убийстве. В комнату вошел шеф.

– Не думал, что доживу до такого. Главный подозреваемый напрашивается на беседу, – произнес Бёрден. Вексфорд, боясь снова обидеть Друга, сделал вид, что ему интересно. – Он сам захотел, чтобы его привезли. Может, он просто отлынивает от работы?

Вексфорд посмотрел на него.

– Скажу тебе интересную вещь, Майк. Лесли Арбель устроила в доме дядюшки генеральную уборку: переворошила все шкафы и даже забралась на чердак под предлогом, что его необходимо пропылесосить. Она перевернула все ковры. Что она могла искать?

– Может быть, просто убиралась?

– Очень сомневаюсь. Зачем? В доме было чисто. Только фанатичный чистюля смог бы придраться. Теперешние девушки не зациклены на уборке, Майк. Они не умеют этого делать, или им безразлично. Я понимаю, если бы она приехала к Робсону, а там все вверх ногами. Тогда она могла бы и убраться – но только если очень добра и заботлива для своего возраста. А это не так. И потом, я обратил внимание на ее ногти. На прошлой неделе у нее были длинные ногти и маникюр. Но уже в прошлую пятницу она их постригла. Либо сломала ноготь, либо готовилась к уборке. Я думаю, что она гордится длинными ногтями, как наложница китайского императора.

– Может быть, все дело в компьютере?