Рут Ренделл - Убийство в стиле психо

Бёрден устало взял часы.

– Время истекло, Клиффорд.

Тот покорно поднялся из-за стола.

– Меня завтра привезут?

– Мы вам сообщим. – И чуть не добавил «не звоните».

Клиффорда увели, и Бёрден спросил себя: чем он тут занимается? И где признание в убийстве? Ведь именно за этим он и вызвал Клиффорда. Он поднялся к себе в кабинет, полистал материалы, собранные Арчболдом и Мэриан Бейлисс касательно возможного убийства, совершенного Клиффордом ранее. Обе бабушки умерли естественной смертью, по крайней мере на первый взгляд. Миссис Сандерс умерла от сердечного приступа в доме престарелых, куда ее упекла невестка. Миссис Клиффорд нашли мертвой в постели. Элизабет Макфейл умерла в больнице от инсульта, пролежав несколько месяцев парализованной.

Он будет допрашивать Клиффорда до самого конца, снова и снова, пока Клиффорд не доберется в своих рассказах до сегодняшнего дня. Пока не произнесет монотонным голосом, что это он убил Гвен Робсон.

Вексфорд пришел в банк Мидленд на Квин-стрит. Сейчас половина пятого, в четыре банк закончил обслуживать клиентов. Менеджер весьма любезно ответил на все вопросы инспектора. Да, у мистера Робсона открыт счет, но не у миссис Робсон. Вексфорд не ожидал такого поворота дел. Что же искала Лесли Арбель? А может, она уже это нашла? Между тем менеджер отказался сообщать информацию касательно счета миссис Сандерс, так как она пребывает в полном здравии.

Инспектор вышел на улицу. Моросило, быстро сгущались серые сумерки. За стеклянной витриной овощного магазина лежали зелень и цитрусовые, покрытые сверкающими каплями, словно их тоже забрызгало дождем. Рядом – бутик. В эркерном окне разложены куцые юбки и топики салатных цветов. В уютный винный магазинчик вошел Серж, сталкиваясь в дверях с мужчиной, который Вексфорду показался знакомым. Джон Уиттон, сосед Ральфа Робсона: в руках пакеты, спереди в «кенгуру» спит младенец, а старший сын, в стеганой курточке, вязаной шапочке и варежках, держится за полу отцовской куртки от «Барберри». Уиттон не узнал Вексфорда, он спешил к «пежо», припаркованному возле счетчика, спешил потому, что время истекало и вот-вот появится дежурный.

Уиттон поставил пакеты на пол, пристегнул малыша к детскому сиденью, и тот захныкал. Второй сын забрался в машину и с любопытством посмотрел на брата. Уиттон сел за руль. Вексфорд наблюдал за ним, ему было интересно, как бедный Уиттон выберется со стоянки, не задев ни одну из машин. Кстати, кто-то уже стукнул его «пежо», разбита фара, помят бампер. Инспектор уже собрался уходить, когда Уиттон окликнул его:

– Вы не поможете? Подскажите, когда тормозить, а то я зацеплю кого-нибудь.

Одно дело навязываться, другое – когда к тебе обращаются. Машина дернулась вперед, и Вексфорд замахал руками, чтобы Уиттон не врезался в заднее крыло «мерседеса».

– Еще раз.

«Пежо» дал задний ход, на заднем сиденье надрывался ребенок.

– Я вас помню, – вдруг произнес Уиттон. – Вы к нам приходили, спрашивали про миссис Робсон.

У него заглох мотор, и он чертыхнулся.

– Извините, – Уиттон улыбнулся. – Вот что бывает, когда злишься, – он кивнул в сторону бампера. – Три недели назад, на этом самом месте, жена врезалась в счетчик.

Вексфорд понимал, почему Уиттон оправдывается. Для него полицейский – всегда полицейский, даже если это не патрульный.

– Она чудом никого не поцарапала. А все из-за парня в красном «метро».

Казалось бы, на этом надо распрощаться, но Вексфорд на всякий случай поинтересовался:

– Когда именно это произошло, мистер Уиттон?

Уиттон не болтлив, но общителен. Ничего странного, он взял на себя роль, которая обычно отводится женщинам, целые дни проводил с детьми, с которыми не поговоришь. Уиттон потянулся к плачущему ребенку, взял его на руки, и малыш сразу смолк. Вексфорда позабавило, что этот парень явно приготовился к долгой дружеской беседе. Следующая фраза Уиттона привела его в восторг.

– Это было три недели назад… Да, как раз в тот день, когда убили миссис Робсон, совершенно верно. Розмари брала машину, чтобы по дороге с работы заехать в зеленную лавку. Этот инцидент произошел примерно без пятнадцати шесть или без десяти…

Бёрден решил не проводить допрос внизу. Его тошнило от этой комнаты, выцветшей плитки, голых стен, казенного стола. Хотя на всех этажах топили одинаково, у него возникало ощущение, что здесь отовсюду сквозит, из окон, из-под двери. Привезли Клиффорда. Он вошел довольный, словно его позвали в гости, протянул руку для пожатия. Слава богу, обмена любезностями не последовало.

Шторы в кабинете были опушены, сверху лился мягкий свет, горела настольная лампа. Бёрден сел за стол, Диана Петтит придвинула Клиффорду мягкий стул с деревянными подлокотниками. Сандерс сел, не обращая внимания на ее присутствие. Сегодня он надел другую серую рубашку и серый свитер ручной вязки, слева узор сбился, и это бросалось в глаза.

– Расскажите о своих отношениях со второй бабушкой, с миссис Клиффорд. Вы часто виделись?

– У меня не такая уж плохая мать, – произнес вместо ответа Клиффорд. – Я превратно описал ее. Как у всех людей, в ней есть и плохие, и хорошие черты, просто у нее очень сильная Тень. Позвольте, я расскажу вам одну романтическую историю, которую рассказала мне вторая бабушка.

– Я слушаю.

– Когда мама была маленькая, они жили в Форбидине. Мама ездила в школу на велосипеде, мимо фермы «Эш», там она подружилась с моим папой, он был младше ее на год. Они вместе играли, в основном на каникулах, когда папа не ходил в подготовительную школу. Когда ей было тринадцать, а ему двенадцать, его родители все узнали и запретили им дружить. Она всего лишь дочь наемного рабочего, говорили они. Отец не стал спорить, и когда в следующий раз мама пришла, он даже не взглянул на нее. Вышла его мать, велела ей уходить и больше не появляться.

Бёрден рассеянно кивнул, гадая, надолго ли затянется рассказ. Обычная для тех времен история. Тогда родители из снобизма часто запрещали своим отпрыскам общаться с теми, кто был ниже по происхождению.

– Я рассказываю это для того, – продолжал Клиффорд, – чтобы вы увидели мою мать с лучшей стороны. Но я обещал романтическую историю. Через несколько лет она устроилась к ним работать, и они не узнали девочку, с которой запретили дружить своему Чарльзу, он тоже не узнал. Мать рассказала ему, только когда они поженились. Интересно, как они все среагировали?

Бёрден гнул свою линию:

– Ваша бабушка, миссис Клиффорд, приходила к вам? Или, может, вы с мамой ходили к ней в гости?

Клиффорд тихо вздохнул. Ему так хотелось рассказать эту «романтическую историю».

– Все детство я ходил пешком. Прошел сотни, тысячи миль. Мама ходит довольно медленно, но я все равно отставал.