Джеймс Роллинс - Бездна

— Я вас отлично понимаю. Хьюстон хмыкнул.

— Меня поставили на якорь в порту приписки. Странно, вчера вечером, отправившись спать, я по привычке пришел в свою бывшую капитанскую каюту. Странно устроен человеческий мозг!

Старый моряк, недоуменно покачав головой, открыл дверь и жестом предложил Джеку следовать за ним.

Главное место в конференц-зале занимал длинный стол из красного дерева, который уже успели приготовить к совещанию. Перед каждым из десяти стульев стояли бокалы для воды и были разложены блокноты и ручки. На боковом столике стояли термосы с кофе и тарелки с сэндвичами.

Подойдя к столу, Джек огляделся. Стены были увешаны картами и схемами, утыканными флажками. На ближней к нему стене Джек узнал карту с обозначением океанских течений и заштрихованными в шахматном порядке квадратами. Квадраты поиска, понял Джек. Похоже, адмирал по пути сюда не прохлаждался.

Обернувшись, Джек увидел, что Хьюстон стоит прямо позади него.

— Как ты жил все эти годы, Джек? — спросил адмирал.

— Точнее было бы сказать «выживал».

— Хм… Это скверно.

Этот ответ удивил Джека. Он и думать не мог, что его судьба сколько-нибудь волнует адмирала.

Хьюстон сел в глубокое кресло и указал Джеку на второе.

— Жизнь дана нам не для того, чтобы выживать, а для того, чтобы жить, — философски заметил он.

— Вам виднее, — ответил Джек, усевшись в кресло.

— А как у тебя складывается с женщинами?

Джек нахмурился. Он не понимал, к чему все эти вопросы.

— Я знаю, что ты не женат, но есть в твоей жизни кто-нибудь… особый?

— В общем-то, нет. Разве что друзья. А что?

— Да так, просто полюбопытствовал. Мы ведь не разговаривали больше десяти лет. От тебя даже поздравительной открытки на Рождество не дождешься.

Джек вздернул бровь.

— Так ведь вы еврей.

— Так хотя бы с Ханукой поздравил, задница ты эдакая. Мог бы хоть какую-то весточку о себе подать.

Джек не знал, куда деть руки, и от неловкости поглаживал подлокотники. — Я хотел оставить прошлое позади. Начать все с чистого листа.

— И как, — горько спросил Хьюстон, — получилось? Неловкость, которую испытывал Джек, переросла в злость.

Он прикусил губу и ничего не ответил.

— Черт тебя задери, Джек! Неужели ты настолько слеп и не видишь, что тебе хотят помочь?

— Каким образом?

— Известно тебе об этом или нет, но я следил за тем, как складывается твоя жизнь. Я знаю, в каких финансовых тисках ты оказался. Того и гляди, потеряешь свою ржавую калошу.

— Я выкручусь.

— Возможно. Но это будет гораздо проще, если ты получишь несколько тысяч долларов за участие в операции по спасению борта номер один.

Джек отрицательно покачал головой.

— Я в вашей благотворительности не нуждаюсь. Адмирал ударил себя кулаком по колену.

— До чего же ты упрям, ослиная твоя башка!

Несколько секунд мужчины молча смотрели друг на друга, а потом Хьюстон снова заговорил, но теперь и лицо, и голос его смягчились.

— Ты помнишь Этель? — спросил он.

Джек кивнул. Этель была женой адмирала, с которой он прожил тридцать лет. За год до трагедии с «Атлантисом» она умерла от рака яичников. Родная мать Джека скончалась, когда ему было всего три года, и Этель заменила ее Джеку во многих отношениях.

— За день до того, как впасть в кому, Этель велела мне присматривать за тобой.

Джек поднял на собеседника удивленный взгляд. Адмирал смотрел в сторону, но Джек заметил, что на его глазах блеснули слезы.

— Не знаю уж, что она такого в тебе углядела, Джек, но не позволь мне нарушить слово, данное умирающей. Я предоставил тебе достаточно времени, чтобы ты смог оправиться от того, что произошло на «Атлантисе». Но теперь — хватит.

— Чего вы от меня хотите?

Хьюстон встретился с Джеком взглядом.

— Ты слишком долго прятался. Теперь я хочу, чтобы ты вылез из моря.

Джек ошеломленно молчал.

— Именно поэтому я нанял тебя, а не только из-за твоей ныряющей жестянки. Пора вернуться в реальный мир.

— Военно-морские силы, по-вашему, это реальный мир? — фыркнул Джек.

— Близко к тому. Мы, по крайней мере, время от времени заходим в порт.

Джек покачал головой.

— Послушайте, я ценю вашу заботу обо мне, честное слово, но мне уже почти сорок лет, и я не ребенок, чтобы со мной нянчиться. Верите вы этому или нет, но я вполне доволен своей теперешней жизнью.

Его бывший командир вздохнул и воздел руки, словно сдаваясь на милость победителя.

— Ты еще тот фрукт, Джек, — сказал он и поднялся из кресла. — Совещание скоро начнется. Я надеюсь, ты осознаешь важность того, что нам предстоит сделать?

Джек кивнул, также вставая.

— Разумеется. Ведь это борт номер один.

— Дело не только в президенте, Джек. Президентов нам приходилось терять и раньше. Но никогда это не происходило во время глобальных катастроф, когда весь мир оказывается на грани хаоса. Несмотря на то что многие осуждают внешнюю политику Соединенных Штатов, в периоды кризисов они ждут, что именно мы возьмем на себя роль лидера. А сейчас мы оказались обезглавлены, что называется, без руля и без ветрил.

— Но ведь есть вице-президент, Лоренс Нейф!

— Хорошо еще, что ты хотя бы знаешь, как зовут вице-президента, — невесело пошутил Хьюстон, однако его брови тут же сошлись в суровую линию. — В Вашингтоне с замиранием сердца ждут ответов. Прежде чем Нейф может быть приведен к присяге, мы должны до мелочей выяснить судьбу президента Бишопа. Уже поползли слухи. Одни винят в его предполагаемой гибели террористов — арабских, российских, китайских, сербских. Даже Ирландскую республиканскую армию. Другие заявляют, что это мистификация, третьи связывают это с убийством Джей Эф Кей. [7] Джон Фицджеральд Кеннеди. — Адмирал покачал головой. — Можешь себе такое представить? Черт знает что, да и только! Чтобы восстановить порядок, нам нужны четкие ответы. Нам нужно тело президента, чтобы похоронить его со всеми полагающимися почестями. Вот для чего мы здесь. Никогда еще Джек не видел Марка Хьюстона в таком волнении.

— Я помогу, чем смогу, — искренне пообещал он. — Только скажите, что нужно делать.

— Ничего другого я от тебя и не ожидал! — просиял адмирал и, прежде чем Джек успел отстраниться, крепко обнял его. — И знаешь, Джек, хочешь — верь, хочешь — нет, а я действительно чертовски рад снова видеть тебя!

От этих объятий Джек окаменел, утратив способность двигаться. Хьюстон расцепил руки и направился к двери.

— Мне нужно закончить кое-какие дела, но ты не стесняйся, наваливайся на сэндвичи. И настоятельно рекомендую этот яичный салат. Он — из настоящих яиц, а не из всякого порошкового дерьма.

Прежде чем дверь за ним закрылась, адмирал устало улыбнулся Джеку.