Шон Кенни - Капкан памяти

– Я сразу могу назвать человека, который вписывается в обе категории, – заявил Говард. – Это Майк Маккарти.

– Отлично. Начало положено. Попросите ваших людей немедленно сообщить мне всю известную о нем информацию и, главное, адрес. И о нашей беседе никому ни слова!

Тодд поднес ко рту кулак. Следует сообщить Баркеру про телефонный разговор с Ричардом Ченом? Нет, пресса и так уже изгаляется, как может...

Баркер повесил трубку. Тодд представил, какие последствия ожидают компанию в связи с гибелью Трейси. Он грохнул кулаком по столу, вскочил на ноги и трясущимся пальцем ткнул в сторону Говарда.

– Это все ты виноват! Ты и эта дохлая шлюха! Кем вы себя возомнили? Да ты представляешь, что из этого раздует пресса?

Говард, все еще пытавшийся осмыслить трагическую новость, молчал.

– Теперь нечего заботиться о нанесенном ущербе! – орал Тодд. – Эта эгоистичная, тупая, невоздержанная корова погубила мою компанию. Надеюсь, она будет жаритъся в аду... И тебе туда же дорога! Убирайся с моих глаз! Чтобы ноги твоей не было в «Това системз»! Ты уволен, Говард!

Говард, с посеревшим лицом, молча покинул зал заседаний.

Тодд вызвал по селектору свою секретаршу.

– Созовите на завтра совет директоров, – заорал он. – Потом соедините меня с Джеком Хоулльером из «Севко».

Секретарь начала что-то говорить, но он уже оборвал связь.

Тодд уставился взглядом в полированную поверхность стола. Жаль, что Трейси Карсон мертва, а то бы он сам задушил ее. Если бы Баркер позволил ему своими руками повесить этого Эрнандеса. А остальные? Этот Маккарти, на которого указал Говард...

Маккарти! Ну, конечно. Несколько лет после скандала с «Занзибаром» этот подонок зализывал раны и теперь вернулся, чтобы отомстить ему. Точно, мотив налицо. Разумеется, это он. Кто же еще? Может, позвонить Баркеру?

Какой смысл? Маккарти наверняка уже едет на встречу с блондинкой, забравшей из банка чемодан денег. Его они больше никогда не увидят. К тому же пять миллионов – капля в море по сравнению с проблемами Тодда.

Изнуренный физически и душевно, Майк все-таки уснул. Проснулся он внезапно, когда кто-то позвонил в дверь – впервые с тех пор, как он вернулся домой. Он поднялся и направился в гостиную. Приближаясь к двери, он на пару волшебных секунд вообразил, что сейчас увидит на пороге Шейлу, но потом вспомнил, что у нее есть ключ от его квартиры, а когда посмотрел в глазок, различил полицейскую форму. Майк вздохнул и на мгновенье прижался головой к двери. Они оказались расторопнее, чем он ожидал. На чем же он прокололся?

Майк сделал глубокий вдох и отпер дверь. Их было двое. Местные полицейские. Внизу у лестницы стояла машина с опознавательными знаками полиции Лос-Гатоса.

– Господин Маккарти? – уточнил один из незваных гостей.

– Да, это я.

– Вы один дома, сэр? – спросил второй.

Майк кивнул.

– Можно войти? – сказал первый.

– Конечно. Прошу.

Полицейские вошли в гостиную, настороженно осматриваясь. Один проверил ванную, потом спальню. Вернувшись, он взглянул на своего напарника и пожал плечами.

– Здесь все спокойно, господин Маккарти?

– Вообще-то я приболел, – сказал Майк, только теперь сообразив, что стоит в нижнем белье.

Полицейский, проверявший комнаты, смотрел на купленный Шейлой компьютер – он стоял в дальнем углу гостиной.

– Вы сообщили в компанию о том, что больны?

– Нет... нет, не сообщил, – сокрушенно отвечал Майк. – Понимаете, в выходные я где-то посеял свой чертов телефон, а здесь у меня только компьютер. В квартиру подведена телефонная линия, но я почти все время в разъездах и как-то не удосужился поставить стационарный аппарат. Сейчас сообщу по электронной почте.

– Сослуживцы обеспокоены вашим отсутствием, – объяснил полицейский, стоявший у двери. – Попросили нас справиться о вас.

– О, фу ты. Извините. Я должен был уехать в командировку; даже не думал, что они заметят. Глупость какая. У меня сильные колики – съел что-то не то. Боюсь отходить от ванной.

– Ясно. Кстати, господин Маккарти, это не ваш «блейзер» там внизу? – спросил первый полицейский, выходя в дверь.

– Мой.

– У вас это единственная машина?

Майк кивнул. Строго говоря, за ним действительно числился только один его «блейзер», так зачем же упоминать арендованный зеленый автомобиль?

Он закрыл дверь за полицейскими и некоторое время расхаживал по квартире. Спустя несколько минут он выглянул в окно и увидел белую крышу патрульной машины чуть дальше по дороге. Он догадался, что полицейские опрашивают соседей: те могли знать, отлучался он из дома или нет. Но любой из соседей подтвердит, что его «блейзер» стоит здесь с самой субботы. Шейла предусмотрела и это. Гениальная женщина. А он приговорил ее к смерти.

Майк медленно побрел в спальню и стал молить о сне. Его молитвы были услышаны, и с наступлением сумерек он заснул.

Тодд догадывался, как развернутся события, когда на следующее утро откроется НАСДАК. Он понимал, что предотвратить неизбежное уже нельзя, и оказался прав. Валерия рядом расчесывала свои длинные волосы, а он, лежа на кровати, смотрел новости Си-Эн-Эн. На экране появился убитый горем муж Трейси. Он заявил, что его жену погубила работа – она не выдержала непосильных перегрузок и нервного напряжения. Журналисты уже где-то нашли видеозапись с выступлением Трейси на последнем торжественном вечере «Това системз», где она вручала награды за реализацию продукции по итогам года. Тодд даже заметил себя в кадре – он аплодировал ей, стоя сбоку на сцене. Более того, вездесущие репортеры составили целый роман о ее жизни: рассказали, как она выступала с прощальной речью на выпускном вечере в школе; пригласили в студию ее подруг по университету, и те превозносили ее до небесй, бесстыдно преувеличивая ее роль в «Това системз». И это означает, скорбными голосами объясняли телезрителям «говорящие головы», что ее смерть нанесла сокрушительный удар по компьютерной компании, которая и без того находится в тяжелом положении.

– Будь ты проклята, никчемная потаскуха! – заорал Тодд, глядя на ее улыбающееся лицо на экране.

И потом, словно в насмешку над ним, изображение Трейси уменьшилось в половину экрана и рядом появилось лицо Дени Лима. Следом показали завод в Уотсонвилле, потом журналиста, что-то тараторящего в микрофон у штаб-квартиры «Това системз»; над его головой – логотип компании. Скандал на весь белый свет.

Тодд со стоном спрятал лицо в ладонях.

Переживал он не напрасно. В среду утром за первый же час торгов на бирже акции «Това системз» скакнули вниз на двадцать с лишним долларов, и курс продолжал неуклонно падать. Сумма, которую он должен был заплатить за акции, приобретенные три дня назад, превышала текущую стоимость всех акций, которыми он владел. Тодд знал, что к концу дня станет банкротом – если только шакалы с Уолл-стрит не растерзают его раньше. Единственное, что пока еще удерживало их, – это назначенное им срочное заседание совета директоров; они боялись предпринимать что-либо до оглашения его результатов.