Лесли Келли - Связать. Пытать. Убить. История BTK, маньяка в овечьей шкуре [litres]

– Похоже, здесь то же самое, что и в деле Отеро.

И большинство копов из тех, что появились в доме Ширли Виан, пришли к такой же мысли. Боб Кокинг, сержант, откомандированный охранять место преступления, громко озвучил это детективам, как только они прибыли. Те обернулись и заявили, что он не знает, о чем говорит. Кокинг оскорбленно пошел прочь.

Но с офицерами полиции спорили не только детективы. Они и сами обсуждали это дело между собой. Начальство приказало прекратить гадать и приняться за работу с уликами. Если Ширли Виан убил BTK, значит, он серийный убийца. И руководители не желали делать поспешных выводов или поднимать панику.

Кто-то из копов успел слить информацию, которая попадет в завтрашние газеты. Их руководство выступило с заявлением, что доказательств связи преступлений явно недостаточно. Новенький полицейский репортер The Eagle , Кен Стивенс, на это не клюнул. Он написал статью, в которой отметил сходство преступлений в домах Отеро и Виан.

Билл Корнуэлл, глава убойного отдела, побывал на месте преступления в доме Виан, якобы чтобы убедиться, «что работал не убийца семьи Отеро». В частной беседе он отметил ряд различий между этими случаями. В доме Ширли не обнаружилось спермы, телефонный кабель перерезан не был. Дети Отеро погибли, дети Виан выжили. Но интуиция подсказывала, что убийцей может оказаться один и тот же парень.

Корнуэлл и Ламуньон также какое-то время раздумывали, не связано ли это дело не только с убийством Отеро, но и с нераскрытым убийством Кэтрин Брайт. Большинство детективов по-прежнему считали, что убийца Брайт – кто-то другой. Той же точки зрения придерживался и Флетчер, дежуривший на местах преступления в домах Брайт и Виан.

Дети Ширли пытались помочь копам.

Шестилетний Стивен не выдержал, расплакался и рассказал им все, что видел. Он сходил за супом, поговорил с человеком, у которого был портфель, о фотографии, потом впустил его в дом. В этом он винил себя. Он впустил человека, убившего его маму. Стивен сказал, что незнакомец был очень хорошо одет. Он описал его как мужчину лет тридцати-сорока, с темными волосами и брюшком. Но, пока мальчик говорил, к ним подошел офицер в форме.

Парнишка ткнул в него пальцем.

– Плохой парень выглядел так же, – заметил он.

Детективы взглянули на полицейского: высокий, лет двадцати с небольшим, подтянутый, атлетически сложенный. Никакого брюшка. Детективы переглянулись и захлопнули блокноты. Описание мальчика было бесполезно.

К этому времени следователи, в том числе Корнуэлл, отказались от версии, за которую долгое время цеплялись: что смерть Отеро связана с наркотиками.

Берни Дровацки, один из лучших детективов Корнуэлла, предложил другую идею. Некоторые из его начальников не особо об этом задумывались, но Дровацки высказал мнение, что, возможно, они имеют дело с сексуальным маньяком, который выбирает своих жертв наугад. И если парень, убивший Отеро, теперь убил Ширли Виан, значит, он серийный убийца.

– Нет, нет, – говорили на это другие копы. – ФБР утверждает, что серийные убийцы встречаются невероятно редко.

Ламуньон детективом не был, но интуиция подсказывала ему, что преступник – один и тот же человек. Это казалось очевидным. Но публичное заявление подобного толка может привести ко взрыву паники. Если бы были улики, он бы выступил с этой точкой зрения перед блокнотами и телекамерами. Конечно, признать, что он не способен защитить людей, было бы неловко. Но предупредить население он обязан.

В течение нескольких дней после убийства Ширли Виан Ламуньон и детективы анализировали сходство и различия преступлений. Убийца Отеро смело вошел в дом. В данном случае преступник вошел, впущенный Ширли и ее детьми. И в случае с Отеро, и здесь убийца связывал руки жертвам за спиной. Ноги Джо Отеро были привязаны к изножью кровати, лодыжки Ширли – к изголовью. Но в обоих случаях убийца натягивал на голову жертвы полиэтиленовый пакет.

Ни в одном из домов копы не обнаружили ни одного хоть чем-то полезного отпечатка пальцев. Некоторые детективы утверждали, что улик, позволявших связать эти убийства, недостаточно. А как насчет отличий?

– Разницы, кажется, тоже немного, – сказал Ламуньон.

Детективы указывали и на другое: эксперты утверждают, что стоит серийным убийцам начать, как они уже не остановятся. ФБР только недавно занялось глубоким изучением серийных убийц, но утверждают, что ни один из них не устраивал паузу в три года. Скорее всего, парень не тот же самый.

В конце концов, опираясь на мнение некоторых своих детективов и собственное стремление сначала убедиться, а уж потом рисковать вызвать общественную панику, Ламуньон решил не делать объявления. Он подумал, что публичное признание может вдохновить BTK на новые убийства. Он принял решение, но невеселая мысль не оставляла его в покое: душитель, вполне возможно, вынудит его передумать.

Стивен Релфорд, младший сын Ширли Виан, вырастет ожесточившимся, выпивающим, злоупотребляющим наркотой парнем, который будет отдавать деньги татуировщикам, чтобы те покрыли его тело рисунками черепов. Он будет помнить эти крики.

BTK тоже помнил крики – и его они никоим образом не беспокоили.

Осень 1977 года

К 1977 году жители Уичито не чувствовали себя защищенными даже от собственных соседей. Прискорбно, но они все больше привыкали к насильственным преступлениям. Старшее поколение винило секс, наркотики, рок-н-ролл – в общем, культуру шестидесятых. Молодежь возражала: Уичито – настолько консервативное захолустье, что шестидесятые наступят разве что к концу семидесятых.

Прошло несколько месяцев после убийства Ширли Виан, и Кенни Ландвер лично столкнулся с жестоким преступлением. Ему исполнилось двадцать два, он по-прежнему изучал историю в университете. После окончания курса средней школы прошло пять лет, а он еще не получил диплома об окончании колледжа. Его мать, Ирен, позже говорила, что Кенни рос на редкость любознательным ребенком. В колледже он посещал куда больше курсов, чем требовалось, при этом приходилось откладывать изучение естественных наук, от которого и зависел его диплом.

Парень работал в магазине одежды «Бойттель», который располагался на углу Двадцать первой улицы и Бродвея в Северном Уичито. Там продавали комбинезоны для фермеров, мантии для священников и модные штучки для чернокожих клиентов: туфли с наборными каблуками, длинные шубы и «прогулочные костюмы» с брюками клеш и широченными лацканами.

Ландверу нравился владелец магазина, Герман Бюттель, угощавший работников сигарами. Скоро Ландвер перешел на сигареты – их проще курить в перерыве.