Дэвид Джексон - Игра начинается

Он разделся, включил воду, залез в ванную. Даже отмывшись дочиста, какое-то время продолжал стоять под горячими струями, крутясь на месте, чтобы вода своим напором разминала усталые мышцы.

Хватит уже. Не испытывай удачу. Вылезай.

Броган выключил душ и вытер с глаз воду. В ванной было полным-полно пара.

Отлично. Если сейчас кто вернется, нам крышка.

Ты же сам велел мне принять душ. И вообще, зачем им возвращаться? В доме никого нет. Только призрак Джереми.

Броган хохотнул и затих.

В голову очень кстати пришла интересная идея.

Он вернулся на свой пост задолго до возвращения Фейрбрайтов. Не хотел пропустить начало спектакля. Надеялся лишь, что не выдаст себя урчащим желудком. Вчера вечером, торопясь от Элси, он не захватил, как водится, еды, и теперь изрядно оголодал. Придется заглянуть к ней попозже.

Вы двое спелись, как голубки.

Заткнись. Что за извращение?

Ага. Как будто все остальное, что ты делаешь, абсолютно нормально.

Колетт вернулась первой незадолго до шести. Она выглядела взмокшей и взбудораженной. Первым делом задернула шторы и принялась раздеваться.

Началось.

Видимо, да. Я, правда, надеялся, что Мартин к этому моменту уже вернется домой.

Увы, выбирать не приходится. Радуйся тому, что есть.

Колетт вышла. Через пару минут зашумела вода.

Вот. Сейчас!

А если не заметит?

Еще как заметит. Жди.

Броган затих. Потянулось ожидание. С каждой секундой ему все сильнее казалось, что ничего не выйдет. Он рассчитывал, что первой душ принимает Колетт. Но если она не заметит и сюрприз достанется Мартину, то шоу не получится.

Раздался дикий вопль.

Зря он волновался.

Колетт влетела в спальню. Она куталась в большое белое полотенце, забыв снять с волос шапочку для душа. Одну руку прижимала ко рту и с явным ужасом оглядывалась в сторону ванной. Тряхнула головой, шагнула было к дверям, но тут же встала как вкопанная. Видимо, она совершенно не представляла, что ей делать и куда идти.

Повернулась к комоду, словно могла найти в нем ответ на все вопросы. Рывком принялась открывать ящики. Добравшись до самого нижнего, вытащила коробку и начала торопливо перебирать фотографии, словно проверяя, все ли на месте или таинственным образом разбежались по дому.

Потом захлопнула ящик и выпрямилась, снова повернувшись лицом к ванной. Броган увидел у нее на щеках слезы.

А дел-то было – сущий пустяк. Смочить ватный диск гелем для душа и написать на запотевшем зеркале всего несколько слов:

«ПОЧЕМУ МНЕ ПРИШЛОСЬ УМЕРЕТЬ?»

Вопрос лишь в том, какое объяснение выберет для себя Колетт: мистику или естественные причины?

– Сволочь, – прошипела она. И потом, уже громче: – Тварь!

Вот и ответ.

Она снова заплакала.

– Зачем ты это делаешь?..

Потом опять разозлилась.

– Ну уж нет! Со мной это больше не прокатит. Не позволю!

Колетт принялась расхаживать по комнате, закусив ноготь и задумавшись. Потом, словно приняв решение, торопливо оделась. Вышла из комнаты, бросив напоследок:

– Ты у меня еще получишь!

Судя по звукам, она направилась в ванную и стерла с зеркала послание. Вернулась, села на кровать и снова принялась грызть ноготь. Вид у нее был неуверенный, будто она по-прежнему сомневалась, что это розыгрыш.

Затем резко встала и ушла в дальний угол комнаты, который не было видно в глазок. Что-то скрипнуло, но, возможно, Брогану показалось.

Когда Колетт вернулась в поле зрения, то снова подошла к комоду. Открыла нижний ящик, достала что-то. Броган затаил дыхание. На сей раз в руках у нее была не обувная коробка с фотографиями, а та самая загадочная шкатулка.

Колетт поставила ее на комод. В правой руке у нее был крохотный ключик. Она отперла шкатулку, но когда открыла крышку, то наклонилась, заслонив Брогану весь обзор. Что-то вытащила оттуда и стала разглядывать, но что именно, Броган не понял.

Так прошло несколько минут. Наконец Колетт захлопнула крышку, снова заперла шкатулку и вернула ее на место в нижнем ящике. Опять ушла в дальний угол. Что-то скрипнуло, потом щелкнуло. Броган постарался запомнить звуки, но его отвлек неожиданный шум снизу.

Мартин вернулся.

Колетт, видимо, тоже услышала это – и запаниковала. Одернула футболку и пару раз глубоко вдохнула, словно актер перед выходом на сцену.

А может, и не «словно» – она и впрямь готовилась к выступлению.

– Эй, Кол, ты дома? – крикнул Мартин.

Та кашлянула.

– Да. – И добавила: – Только что из душа.

Она явно ждала реакции, но Мартин не ответил. Колетт покачала головой, поджала губы и вышла из комнаты.

Она считает его мерзавцем.

Ага.

Решила, что это муж пудрит ей мозги, и задумала отыграться. Ох, что теперь будет!..

Ага.

Просто шикарно. Лучшая наша партия. Даже лучше, чем когда мы заставляли Картеров нагишом жрать стекло. Согласен?

Еще бы.

Что-то ты не очень рад…

Рад. Правда.

Но?..

Шкатулка. Я должен выяснить, что в шкатулке.

Отношения между супругами явно разладились. Это стало очевидно даже Брогану, не говоря уже о самом Мартине.

Настала пора ложиться спать. Пока Колетт складывала вещи и готовила наряд на утро, Мартин пристально за ней наблюдал.

– Ты что, совсем не волнуешься? – спросил он, не скрывая удивления.

– Не особо, – ответила та. – Ты же сам говорил, это не первая моя презентация.

– Утром ты из-за нее бесилась.

– Разве?.. Ну, это было утром. А теперь все хорошо.

– Ладно… Значит, у тебя все в порядке?

– На сто процентов.

Броган понял, что, наверное, они продолжают вечерний разговор.

Колетт, повернувшись к мужу, принялась раздеваться. Видимо, намеренно его провоцировала, хотя вид ее говорил об обратном. Лицо у нее было такое, будто она размышляет, пожарить утром на завтрак яичницу или взболтать омлет.

Когда Колетт чувственным движением стянула через голову сорочку и забралась в постель, Мартин тут же потянул к ней руки. Жена встретила его ледяным взглядом.

– Ты что, сегодня не мылся?

– А? Что? Нет…

– Я вот хорошенько попарилась, от души. Может, и тебе стоит?

Во время разговора она не спускала с Мартина глаз. Тот лишь озадаченно нахмурил брови.

– Ну… Ладно, я пошел.

Мартин слез с кровати и зашагал в ванную. Пока его не было, Колетт сидела неподвижно, глядя перед собой и, вероятно, обдумывая следующий ход.

Вода гудела недолго, всего пару минут. Едва шум затих, Колетт решила, что самая пора взбить подушку, улечься и выключить лампу. Ночник на тумбочке Мартина продолжал гореть, и Броган видел, что Колетт не закрыла глаза. Однако стоило Мартину переступить порог, как она тут же смежила веки.